Палач и Дрозд - Уивер Бринн - Страница 9

Я смеюсь, закатывая глаза. Что за человек? Любую тему сводит к флирту.

– Откуда у твоего ресторана такое странное название? – спрашиваю я, намеренно проигнорировав последнюю фразу, чем его совершенно не расстраиваю. – Почему «Трое в каюте»?

– Из-за братьев, – поясняет Роуэн, и его лицо приобретает ностальгическое выражение. – Подростками мы уехали из Слайго и перебрались в Америку. Помню, как Лахлан покупал билеты. Он взял нам трехместную каюту. Там, на корабле, для нас началась новая жизнь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– И ресторан стал ее символом, – говорю я, закончив вместо него мысль.

Глаза у Роуэна светлеют.

– Да, ты права.

Он протягивает мне бутылку. Наши пальцы соприкасаются на долгий миг, и я ловлю себя на мысли, что мне не хочется убирать руку.

Приходится напомнить себе, что это глупо. Мой собеседник – совершенно чужой для меня человек.

Я сажусь ровнее и отворачиваюсь в сторону выхода, чтобы Роуэн видел лицо вполоборота. Пора возводить стены и проводить границы. Этот тип из тех, кто откусит руку, стоит только ослабить бдительность. В конце концов, мы с ним соперники. Надо спрашивать лишь о том, что способно принести мне победу.

Краем глаза я замечаю, как Роуэн тянется в мою сторону. Я недовольно поворачиваюсь, и он тут же натягивает на лицо невинную маску.

– Какого черта?!

– Хочу украсть твою книжку и почитать про дракона с двумя членами.

– Я на ней сижу. Вздумаешь тронуть меня за задницу – сломаю тебе руку, – предупреждаю я, не в силах сдержать усмешки.

– Не волнуйся, не трону. Столкну тебя с кресла, схвачу читалку и убегу к себе в номер.

– Скачай приложение, как любой нормальный человек, и читай с телефона, чудик.

– Давай разыграем книжку в «камень, ножницы, бумага»?

– Обойдешься!

– Ну же! Мне не терпится узнать, что там за хитроумный половой орган.

Роуэн снова тычет в меня пальцем, и я хихикаю, но тут в комнате раздается посторонний шум. Такое чувство, будто мы находились в пузыре, и он неожиданно лопнул. Увидев за стойкой регистрации Фрэнсиса, я вздрагиваю, словно по нервным рецепторам вдарили кувалдой. Обычно со мной такого не бывает, я всегда крайне внимательно отношусь к своему окружению, однако с Роуэном будто попадаю в другой мир, где никого, кроме нас двоих, не существует. Отчего-то там невероятно легко – словно скидываешь с плеч тяжелый груз, и нет нужды высматривать опасность в каждой тени.

– Надеюсь, мы никому не мешаем? – спрашивает Роуэн.

Он даже не пытается спрятать бутылку, стоящую у него на колене. Другой рукой он держится за подлокотник моего кресла. Фрэнсис, внимательно посмотрев на вино, переводит взгляд в лицо Роуэну и натянуто улыбается.

– Что вы, разумеется, нет. Вы здесь единственные гости. Я просто хотел забрать Уинстона Черчилля на ночь.

Он кивает в сторону кота, дремлющего на диване у камина, и, поправив на шее розовый галстук, добавляет:

– У нас нынче редко бывают постояльцы. Сложно соперничать с сетевыми отелями. Теперь все пользуются приложениями и обожают скидки.

Я широким жестом обвожу фойе.

– Мне у вас нравится. Очень стильно. Хотя Уинстон, похоже, расцарапает мне лицо, если я вздумаю его погладить.

– Нет, что вы, он безобидный.

Фрэнсис, проведя рукой по копне темных волос, подходит к коту, который бросает на него злобный взгляд и шипит, а потом свирепо косит желтым глазом в мою сторону. Кажется, Уинстону не хочется оставлять без внимания мою подозрительную персону. Впрочем, когда хозяин берет серую тушку на руки, недовольное кошачье ворчание все-таки стихает.

– Вы кого-то навещаете в наших краях? Или здесь проездом?

– Решили отдохнуть, – поясняю я. – Каждый год выбираемся в новое место, подальше от людей.

Фрэнсис кивает, поглаживая кота по макушке.

– У нас прекрасные туристические тропы. Лучше начинать с Элк-Ривер. С мостов открываются замечательные виды. Только будьте осторожны: если пойдете в сторону Дэвис-Крик, там легко заблудиться. В прошлом году в тех краях пропал турист. Подобные случаи бывали и прежде.

– Спасибо. Обязательно туда заглянем, – отвечает Роуэн ледяным тоном, в котором так и слышится «отвали».

Фрэнсис, поняв намек, кивает.

– Спокойной ночи. Не стесняйтесь звонить, если что-то понадобится, – говорит он и, махнув на прощание лапкой Уинстона, уходит.

Вдогонку ему летят наши слова благодарности. Фрэнсис сворачивает в коридор. Через мгновение доносится звук закрывающейся двери.

– Этот парень так расфуфырился, как будто собрался цеплять девчонок на сайте знакомств или вести стримы на «твиче». Какой из него управляющий отелем в здешнем захолустье? – ворчит Роуэн.

Он дергает к себе подлокотник моего кресла, пытаясь подвинуть его ближе.

– А что? – спрашиваю я сквозь смех: кресло все-таки едет по полу. – Тебе приглянулся его розовый галстук? Хочешь купить такой же?

Роуэн фыркает и, смерив меня тяжелым взглядом, снова дергает к себе мое кресло.

– Нет. Упаси господь… Так, давай сюда драконью порнуху!

– Ни за что!

Я успеваю схватить читалку и выскочить из кресла прежде, чем Роуэну удается меня поймать. Дразняще помахав книжкой у него перед носом, я пячусь к двери номера.

– Спокойной ночи, чудик. Я спать. Ранняя пташка червячка клюет и все такое… Может, спланирую одиночный поход в сторону Дэвис-Крика. Сопровождающие не понадобятся, если только у них нет чешуи и неуемной тяги к размножению.

– Угораздило же меня забыть костюм динозавра дома… – Роуэн театрально вздыхает и, отсалютовав мне бутылкой, откидывается на спинку кресла.

Улыбка у него очень теплая, а глаза ясные, несмотря на поздний час.

– До завтра, Птичка.

Махнув ему на прощание, я ухожу к себе в номер.

Ложусь в постель и смотрю в потолок. На телефон приходит сообщение.

Я смеюсь, глядя в темноту, и незаметно для себя засыпаю.

Негодница

Роуэн

Итак, главный минус: я до сих пор не представляю, кто наша добыча.

Есть и плюсы: Слоан не знает этого тоже.

Еще один плюс: когда я напоминаю ей про сей факт, она ужасно бесится.

Я стучусь в дверь ее номера и, засунув руки в карманы, стараюсь принять бесстрастный вид, хотя в груди клокочет от волнения.

Слоан открывает и, увидев меня, корчит недовольную гримасу.

– Ждала кого-то другого? – спрашиваю я с ухмылкой.

– Нет, – фыркает она, будто не допускает самой мысли, что в четверг вечером к ней могут наведаться гости мужского пола. Впрочем, в здешнем захолустье выбор поклонников и впрямь невелик. – Я просто понимаю, что ты пришел позлорадствовать.

Я театрально выдыхаю:

– Виноват!

Невольно растягиваю губы в улыбке и тут же чувствую на них взгляд. Слоан предпочитает делать вид, будто я ей ни капельки не нравлюсь, но всякий раз, как она замечает мой шрам, между бровей у нее проступает тонкая складочка.

– Если впустишь меня, я расскажу, откуда он взялся – тот шрам, на который ты вечно пялишься.

Она испуганно таращит глаза и заливается румянцем.

– Я вовсе не… – Слоан вздергивает подбородок. – Ты чудовище!

Застенчивость и взрывной характер, безобидная внешность и лютая жажда крови – как перед такой женщиной можно устоять?

Я стараюсь сдержать смех, и Слоан прекрасно это видит. Она встает на пороге, обеими руками взявшись за дверные косяки, чтобы я не мог даже заглянуть к ней в комнату.

– Забыл, что я убийца? Возьму и залезу ночью к тебе в номер; высосу глаза пылесосом, которым Фрэнсис собирает с ковров кошачью шерсть.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

– Я в тебе не сомневаюсь. Ни капельки. – Ухмыльнувшись, я вскидываю перед собой руки. – Так впустишь меня или нет?

– Не дождешься. – Слоан выдергивает ключ-карту из держателя рядом с дверью, засовывает ее в карман джинсов и протискивается мимо. – Я ухожу по делам.