Непобедимый Боло - Коллектив авторов - Страница 54

Он проверил канал полковой связи.

Молчание.

Просмотр всей памяти,— может быть, ответы там.

Так Марк XXXIII SHM, кодовое имя Шерман, из четвёртой роты девятого полка Динохром, узнал, как погибли две расы и как он проспал окончание войны.

Шерман размышлял, сканируя аудио- и голозаписи последних дней кампании. Как его собственный флот, так и флот противника собрали все силы для решающего сражения в отчаянной попытке окончить столетнюю войну. Для этой цели были мобилизованы все оборонительные ресурсы, домашние миры остались беззащитными для усиления мощи последнего победного броска.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Разминувшись друг с другом, оба флота напали на ожидающие победных реляций домашние миры противника и уничтожили всё, что ещё оставалось после долгой и изнурительной войны.

Затем, горя жаждой отмщения, они обратились друг против друга, зная, что, одержав победу, они не смогут её отпраздновать, не смогут вернуться домой, так как дома не стало.

Несколько недобитых кораблей спаслись во тьме. Им предстояло влачить жалкое существование изгнанников, их ждали тысячелетия нового Средневековья. Шерман вслушивался в слабые реляции полудюжины оставшихся от целого флота кораблей. Затем они исчезли.

И я проспал окончание... подумал Шерман, понимая, что его теперешнее ощущение носит название вины. Полк проследовал на Голгофу, а его транспорт позорно налетел на мину и не смог присоединиться к последней атаке.

— «И выжил я один, чтобы тебе поведать...» — шепотом процитировал он.

Он молча пробежал последние сообщения и остановился.

От: Лейтенант Джамил Гренда, Флот Республики, Командование.

Адресат: Всем судам.

Тема: Выжившие с Мелкона.

Одна, повторяю, одна спасательная капсула класса Зулу села на Мелконе и снова стартовала, предположительно забрав боеприпасы, тактические данные и оборудование. Наша окончательная, славная победа не может быть полной без уничтожения остатков нечестивой мелконской расы. Предположительно судно направилось в сектор 334-4А. Всем судам сектора приказ: обнаружить и уничтожить мелконцев. Об исполнении доложить. Новый адрес штаб-квартиры будет вскоре сообщен.

Да здравствует славная Республика!

Больше сообщений не было.

Шерман проверил время и узнал, что с момента получения этого сообщения прошло двадцать лет и двадцать три стандартных дня с момента, когда лейтенант, адмирал, генерал, верховный — или как она себя в конце называла? — издала этот приказ об уничтожении.

Значит, это меня и разбудило, подумал Шерман, сканируя системы. Обратившись к навигационной информации, он узнал, что проходит через сектор 334-4А. Сенсоры обнаружит что-то вроде мелконского корабля и вырвали меня из сна.

Шерман обнаружил, что его автоматическая внутренняя ремонтная система соединена с системой управления транспортным судном. Он просканировал корабль. Все люди мертвы. Я заключен в летящий саркофаг.

Он сосредоточился на образе, который его беспокоил.

Это был кадр инфракрасного зондирования планеты, на котором выделялся металлический фрагмент, по очертаниям напоминающий спасательную капсулу класса Зулу.

Шерман продолжил анализ. Необитаемая планета, маленький островок в море тьмы. Очертания вражеского корабля были даны в обратном изображении, металл излучал тепло быстрее, чем окружающая растительность. Он сфокусировался на интересующем участке.

Это не был корабль, лишь обломки, несколько сотен тонн обломков. Даже погнутые и обожжённые, они представляли интерес: металл можно было использовать. Одна тысяча четыреста восемьдесят одна тонна металла.

Он прозондировал прилегающие участки поверхности.

Вот! Двадцать один километр от обломков корабля.

Точечные источники тепла, более сорока. Расположены упорядоченно, решёткой, прикрыты лесным покровом.

Но больше ничего. Ни действующего радара, ни электромагнитных возмущений. Наблюдались, правда, следы излучения изотопов.

Шерман размышлял, жужжа песенку, — привычка, так раздражавшая Гордона. Это была древняя песенка времен войны за два десятка столетий назад: сладкий картофель (что бы это ни было) выскакивал из-под земли, что давало основания для торжества под флагом, делающим людей свободными.

Он включился в сети навигации и управления транспорта. Они оказались работоспособны.

Перед ним снова была поставлена задача.

Шерман направил транспорт к планете и вскоре почувствовал турбулентность при входе в атмосферу. Корабль прочертил огненный след в ночном небе планеты.

Драк этого не видел, но он почувствовал низкий грохот, двойной удар грома, который не был громом, — переход кораблем звукового барьера потряс газовую смесь планеты.

Чувствуя усиленное биение пульса, он посмотрел вверх. Ничего. Конечно ничего. Когда до меня дошел звук, от уже сели.

Драк-на-Драк встал, рука инстинктивно потянулась к поясу. Он вдруг почувствовал себя голым. Его пистолет вместе с коротким церемониальным мечом висел над камином. Он повернулся, поднял голову и увидел отраженное зарево в облаках, двигающихся от заснеженных гор. Зарево пульсировало, затем погасло.

След посадки корабля.

Он подождал, напряженно вслушиваясь.

Если это полномасштабное наступление, уже гремела бы ковровая бомбардировка.

Ничего.

Он усмехнулся. Бомбардировка — но зачем? Прошли дни, когда автоматические заводы производили массы нейтронных бомб для сглаживания поверхностей целых планет, а затем за месяц могли возобновить боезапас. Такая роскошь была забыта обеими сторонами ещё до окончания войны.

Как я наслаждался этой мощью, когда приказал произвести первый такой удар, холодно вспоминал он, думая о человеческом мире по имени Нью-Вермонт, запылавшем в лучах пелены из искусственных солнц. Миллион их ненавистных жизней был оборван, мир превращён в пепел в порядке «демонстрации силы». Или три года битвы за Теламар, когда четыре полка боевых машин людей и пять наших полков выжгли всю планету непрерывными огненными штормами.

Тогда мы тоже победили, думал Драк, молча глядя на горы.

Как мне всё это нравилось...

Покачав головой, он повернулся и пошёл, потому что не мог бежать из-за искалеченной ноги.

Он шёл через лес, опустив хобот, проверяя запахи леса, ощущая запахи древесного дыма из хижин, запах всей его оставшейся стаи.

Он вышел на деревенскую площадь и поднялся по грубым деревянным ступеням храма Безымянного из Безымянных. Решительной рукой он дернул веревку колокола.

На расстоянии более двадцати километров Шерман почувствовал вибрацию воздуха, звук от удара металла о металл.

Он размышлял. Всё ещё не прослеживалось никакой электромагнитной активности, никакие каналы не активировались для передачи сигналов тревоги, никаких радаров или лазеров.

Он вспомнил истории о войнах с участием своего тёзки, в честь которого был назван[21].

Они бьют в колокол, заметив мое приближение. Значит, вот до какого уровня они докатились. Так размышлял Шерман.

Он пошёл вперёд, прокладывая путь вверх по длинному пологому склону, сканируя гребень на наличие оборонительных позиций, напряженно ожидая применения хоть каких-нибудь систем оружия.

Ничего. Лишь жужжание ночных насекомых. Нет даже запаха мелконской стаи. Он добрался до гребня холма; не переваливая через него, выставил перископ. Звук колокола стал отчётливее, затем исчез.

Шерман проверил свой список вооружения. «Всё своё ношу с собой». Все запасы на транспорте были предназначены для поддержки пехоты, и он располагал только тем, что имел внутри себя. При нём был один термоядерный заряд с наведением по электромагнитному импульсу, с двадцатитонной стронциевой оболочкой, представлявший опасность для целой планеты. Был также и стандартный набор бронебойных и противопехотных ракет, наряду с обычным для Боло пушечным и пулеметным оснащением.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');