Девять сбежавших кошмаров (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 5

– Хватит, пожалуй. Так-то я сообразил, к чему ты клонишь, но, честно скажу, лучше б мне ошибиться. Потому что если я прав… – он вдруг осёкся, не договорив, и посмотрел за окно, где погода после короткого ненастья стала совершенно пленительной. – Жаль, мне отсюда самому не выйти. Пока, по крайней мере.

Виттория придвинулась чуть ближе к уважаемому предку – ровно настолько, чтоб ощущать словно бы настоящее тепло чужого тела, но ни в коем случае не касаться. Рю деликатно отошёл к окну, но, судя по настороженно шевелящимся ушам, ловил каждое слово.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– А ты хотел бы выйти? – спросила она неуверенно.

Лобо вздохнул и взлохматил себе волосы, теряя всякое сходство с собственным парадным портретом.

– А как же. Но только сделаю шаг за порог – вся честная компания начнёт просыпаться, а это, сама понимаешь, морока та ещё. Так что придётся тебе пока с работой справляться самостоятельно, даром что она нынче на редкость мерзкая.

– Ну так я Флорабелио, – улыбнулась Виттория, приободряя то ли его, то ли саму себя. – К тому же у меня есть лучшая в мире подруга, чудовищный шеф и… и Рю, – закончила она смущённо. И добавила, чтобы скрыть неловкость: – Рассказывай, в чём проблема с этими снами. Они какие-то особенные, что ли?

– Поначалу-то были самые обычные, – ответил Лобо после короткой паузы. – Но то поначалу. Я тогда, признаться, изрядно вспылил из-за простоев. Заморочное это дело оказалось – город основывать. То одно случится, то другое… Всё равно что пробоины в бортах затыкать пальцами – и измотаешься весь, а толку-то и нет, вода как хлестала, так и хлещет. Вот и решили мы избавиться от всех бед разом: от взяточничества, от пьянства, от головотяпства. Непогоду, кривые дороги, воровство и желудочные расстройства – всё запечатали сроком на год, чтоб не мешало работать… Ну, и бессонницу с дурными снами тоже, конечно. Ночные кошмары сетью ловить пришлось – ух, и намучились мы, хорошо, что Рамбальдо тогда в ум вошёл и подсобил колдовской песней. Мы собрали дурные сны количеством девять сотен, сложили в шкатулку да и запечатали. Дураки были, самоуверенные, эх, – цокнул он языком недовольно и отхлебнул из банки. – Надо было сразу развеять… Ну как, ученица, догадаешься, что дальше случилось?

В голове у Виттории промелькнуло столько вариантов, что она даже растерялась – за какой хвататься. А потом призадумалась, вспомнив ту противную тварь, которая запуталась в ловце снов, похожую на ядовитого червя.

– Кошмары в шкатулке… – повторила Виттория вслух, размышляя. – Слушай, это же получается самая настоящая банка с гадами, да?

– Именно, – кивнул Лобо. И поморщился, как от зубной боли: – Да уж, сплоховали мы тогда. Ты же знаешь, как в старину делали самую страшную отраву? Сажали в одну коробку сто ядовитых тварей и ждали, когда они пожрут друг друга. Кто всех остальных погубит – тот и останется последним, он-то, выходит, и есть самое смертоносное существо. А мы… ну, ладно, я запихнул в одну шкатулку едва ли не с тысячу кошмаров! И пока город строился – они один другого пожирали, пока не осталось их всего лишь девять. А мне тогда это показалось любопытным. Я решил как-нибудь потом разобраться, как же такое случилось, а покуда запечатать их в девять стеклянных бусин и сложить в ту же шкатулку. А «потом», сама понимаешь, всё равно что «никогда», тем более что я помер, и как-то не до того стало, – усмехнулся он, глядя на неё искоса. – Видно, кто-то отыскал ту шкатулку. А там то ли нитка с печатями истлела и порвалась, то ли бусины упали и разбились – итог один.

– И что теперь делать? – спросила Виттория, втайне надеясь, что доблестный предок сейчас возьмёт да и поведает секрет, как быстро загнать кошмары назад в шкатулку.

– Как что? Ловить на живца, долго и нудно, – подмигнул ей Лобо. – Смирись. Путь добра и чести весьма дерьмист.

– А?

– Тернист. Весьма тернист, я хотел сказать, – поправился предок.

***

По уши нагруженная мудростью из глубины веков, советами и поучениями, Виттория возвратилась в агентство только к обеду. Вернее сказать, с обедом, ибо опоздание благоразумно решила компенсировать угощением и взяла две большие пиццы на вынос – одну с чили и морепродуктами, а другую – с ананасами, к которым, по слухам, грозный шеф питал некоторую слабость. Последний, кстати, пребывал в прекрасном расположении духа и явно не собирался пенять подчинённой на то, что она где-то бродила полдня, хотя отправили её к Книжнику на улицу Тюльпанов и совсем ненадолго.

– Вредная, кислая, острая, сладкая еда! – возрадовался Белый Лис, учуяв божественные ароматы сквозь картонную коробку, и засиял. – Замечательно! Нам как раз есть что отпраздновать!

– Он переловил остальных, пока вы гуляли, – пояснила Летиция, не отвлекаясь от своего блокнота, где она быстро-быстро строчила очередную речь на заказ. – Ночные кошмары, я имею в виду. И вовремя – одна женщина, бедняжка, была уже при смерти от ужаса.

У Виттории просто камень с сердца упал.

– Так быстро? – искренне восхитилась она. – А я-то думала, что мне за ними месяц придётся гоняться. Лобо меня напугал, что они хитры и изворотливы…

– Хитры, но перед моей смекалкой им не устоять, о дева, – немного рисуясь, ответил Белый и вскрыл одну из коробок. – О, ананасы, чудесно, просто чудесно! Самое то, чтобы подкрепить силы. Признаюсь, последний из этой троицы умудрился изрядно утомить меня…

В груди у Виттории снова резко потяжелело.

– Троицы?

– Ну да, – откликнулась Летиция. – Три ночных кошмара, если не считать тот, который попался тебе… А что?

– Ну… – Виттория замялась, не зная, как бы сказать поделикатнее, и даже оглянулась на Рю в поисках поддержки, но честный воин честно зевал в кулак и спасать её в этой ситуации явно не собирался. – В общем, я тут поговорила с уважаемым предком… И он говорит, что их было девять.

Лицо у Белого вытянулось. Рука у него ослабела, кусок пиццы наклонился, ломтик ананаса соскользнул – и шлёпнулся прямо на безупречно начищенный ботинок.

– Упс, – выразила Летиция общие чувства в наступившей тишине. – Похоже, праздновать рановато, да?

Белый открыл рот, потом закрыл, призадумавшись; затем выдохнул медленно, испепелил упавший ананас взглядом – в комнате повеяло горелым сахаром – и зубасто улыбнулся:

– О, ну если отмечать победу пока рано, то самое время запастись силами перед напряжённой битвой! Кто за то, чтобы заказать ещё и перчёную лапшу?

– С чёрным соусом, – добавила Летиция бодро.

– С креветками, – попросила Виттория робко.

– Две порции, – ухмыльнулся Рю нагло.

С одной стороны, работа мечты выгодно отличается от унылого места для зарабатывания денег тем, что деловые совещания там скорее похожи на вечеринки в кругу друзей, а шеф хотя и грозится временами откусить тебе голову, но никогда этого не делает. Наоборот, может поставить её на место, если она вдруг кругом пойдёт от проблем. С другой стороны, трудиться иногда приходиться не за материальное вознаграждение, а для удовольствия – или, что совсем уж страшно, на совесть.

– Итак, нынче нам предстоит заняться благотворительностью, – подвёл итог Белый, выслушав долгий рассказ. От пиццы к тому времени остались только коробки и приятные воспоминания. – И с делом лучше не затягивать, иначе невинные люди могут пострадать, а это, знаете ли, нанесёт непоправимый урон репутации агентства: если уж обычные смертные и должны страдать рядом со мной, то исключительно по моей воле, а не вопреки ей… Но для начала давайте-ка поразмыслим вот о чём. Предположим, есть некий могущественный колдун – не всемогущий, что прискорбно, однако поправимо – пожелавший изловить некоторое количество потусторонних тварей, которые много слабее его. Как бы они смогли от него ускользнуть?

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364029, containerId: 'containerId364029' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

У Виттории только вздох вырвался.

С её точки зрения, вопрос являлся по определению бессмысленным, ибо как вообще сопротивляться чудовищу, чьи девять пушистых хвостов, заполнивших комнату, были подобны грозовым облакам, очи – зимней луне, а чувство юмора – электрической гильотине? Но Белый Лис вряд ли нуждался в комплиментах, а значит спрашивал не об этом.