Начальник Культуры (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 27

— Конечно, Максим Валерьевич, — кивнула старшая, уже присматриваясь к коробкам.

— Отлично.

Я сам пробежался взглядом по товарам, взял пару упаковок, проверил даты. Срок годности был в порядке.

— Тут тоже свежее, — подтвердила одна из женщин, проверяя хлеб.

Я вернул продукты в ящик, выпрямился.

— Что ж, вы слово сдержали, — сказал я, глядя на Карена.

— Э, брат, мужик сказал — мужик сделал, — ответил он с напускной гордостью.

Аветик рядом нервно осматривался, будто ждал подвоха. Потом подошёл чуть ближе, сунул руки в карманы.

— Ну, все порешали, больше никаких тёрок?

Я задержал на нём взгляд.

— Все норм. Если что-то понадобится, обращусь.

Аветик немного расслабился.

— Вот и отлично. Мы, начальник, люди честные. Если договариваемся, значит, всё по-честному.

— Только вот без детского алкоголя, — напомнил я. – И впредь.

— Да понял, понял, — махнул рукой он. — Больше не будет.

Я дал понять, что разговор окончен. Гости из ближнего зарубежья быстро загрузились обратно в свой фургон, мотор надсадно завыл, и мерседес укатил в сторону улицы.

Я попросил девчат заняться провиантом, а сам осмотрел ДК. Клуб жил своей жизнью — предконцертной, суетливой, но управляемой. Я прошел по коридорам, заглядывая в кабинеты и зал. Все было на своих местах: афиши висели ровно, аппаратура стояла в боевой готовности, даже полы вымыли так, что отражались лампы на потолке.

Таня догнала меня у сцены.

— Всё подготовлено. СМИ про концерт уже раструбили.

Она протянула мне свежий номер местной «Правды». Я развернул газету: среди новостей о политике, погоде и скандалах мелькало крупное объявление:

«Большой концерт в ДК! Хиты отечественного рока в исполнении лучших молодых музыкантов!»

— Где ещё разместили? — спросил я.

— Радио.

Таня включила приёмник, покрутила частоты. Через секунду зазвучал бодрый голос диджея:

— А для всех любителей хорошей музыки напоминаем — завтра в ДК пройдет концерт с хитами современности! Не пропустите, вход свободный!

Неплохо, Таня действительно отработала на все сто.

— Отлично, спасибо за проделанную работу, – похвалил её я.

Таня было разулыбалась, но в этот момент появился из-за кулис Дима с проводами в руках.

— Переходники есть, всё работает, — отчитался он.

Он старался говорить буднично, но я видел, как у него нервно дергается веко. Однако не подал виду, что заметил.

— Максим, мне нужно отлучиться ненадолго, — попросил Дима.

— Чего стряслось?

— Живот болит…

— А, ну тогда не задерживаю — отлучайся, — я хлопнул его по плечу.

Интересно, конечно, наверняка ему сейчас несладко, как организатору подставы для меня. Заявлению в милиции вряд ли дадут ход, но нервов это заберёт порядочно.

Я проводил его взглядом и наткнулся глазами на Бдительного, который вел за собой новых музыкантов для выступления.

— Вот, пацаны, Максим Валерьевич, — заявил Бдительный. — Максим Валерьевич, это пацаны-музыканты. Этот — барабанщик, этот — гитарист, этот — клавишник.

Парни выглядели развязно, так будто им было плевать абсолютно на всё.

— Короче, на нас, это, можно рассчитывать, — сказал барабанщик, крутя в пальцах палочки. – Музыка – наше дело.

Явно он держал их в руках не первый раз.

— Вот и отлично, — ответил я.

В этот момент в зал вошла Люда, толкая две костюмерные вешалки.

— Вот, костюмы для вокалистов, — заявила она.

Я оценил костюмы — Людмила постаралась на славу. Я сразу понял, что выбор остановился на стилистике «Короля и шута». Панки-музыканты начали украдкой поглядывать на костюмы, выходя из старательно слепленного образа полного безразличия.

— Кто будет Князем, а кто Горшком? — спросил я.

Начался спор, на место Горшка претендовал Бдительный и еще один панк с погонялом Карапуз.

— Я Горшок! — выпалил Карапуз.

— С хрена ли это? — возмутился Бдительный.

— Я ниже ростом, значит, по канону мне положено!

— А я голосом больше похож!

— Да у тебя даже прически нет такой!

— Зато у тебя харизма не та!

Я хлопнул в ладоши.

— На репетиции и решим, кто есть кто, — отрезал я. — Я сам выберу, так что готовьте выступление.

Тем временем Люда достала ещё один пакет.

— Одежда для твоего отдела культуры.

Я подозвал женщин и Карла. Обе сотрудницы ДК тут же заинтересованно заглянули внутрь.

— О, как у… — первая покрутила в руках куртку.

— Ну ты вспомни, как в «Не родись красивой» носили! — поддакнула вторая.

Я покосился на Карла. Тот, не дожидаясь приглашения, развернул свою обновку.

— Ха! — он накинул на себя кучерявый парик, явно вдохновленный стилем Кузьмина. Затем взял гитару и наиграл первые аккорды «Симоны».

— Готов! — заявил он.

— Ну, хоть кто-то, — пробормотал я.

Через полчаса началась репетиция, и зал наполнился музыкой. Панки разогревали инструменты, проверяли микрофоны. Вокалисты, не решившие, кто из них Князь, а кто Горшок, пели дуэтом.

Я сел в кресло в конце зала, наблюдая за процессом. Всё шло гладко. И вдруг… едва уловимый запах гари пробежался по залу. Я напрягся, повел носом. Запах становился сильнее.

Я встал, захлопал в ладоши.

— Стоп!

Музыка смолкла.

— Кто-нибудь что-то жёг? Курили?

Все переглянулись, затрясли головами, но запах крепчал. Я двинулся в сторону кулис, затем к выходу в коридор, словно собака-ищейка. И тут ко мне, выпучив глаза, выскочил директор.

— Максим Валерьевич!.. — выдавил он и запнулся, не в силах подобрать слова.

— Что такое?

— Горим!

Глава 12

Я почувствовал, как в груди нарастает холодное в своей неотвратимости предчувствие, но времени на раздумья не было.

— Где?! — резко бросил я, уже двигаясь к выходу.

— В электрощитовой! — выдавил директор, метнув взгляд в сторону коридора. — Там прямо дым валит!

Чёрт! Я вылетел из зала, пересекая коридор в несколько шагов. Дым уже заполнял пространство, едкий, с запахом плавящейся пластмассы. Из-за угла выбежал техник, закашлялся, пытаясь сказать что-то.

— Что случилось?

— В щитовой вспыхнуло! — прохрипел он, прикрывая рот рукавом. — Я только дверь открыл, а там уже огонь!

Гулкий треск подтвердил его слова — внутри что-то взорвалось, с потолка посыпались искры. Чёрные клубы дыма рвались наружу.

— Есть огнетушители?!

— Да, но там… пламя ого-го…

Я понимал, что если огонь доберётся до кабелей, ДК останется без электричества, а если взорвётся трансформатор — концерт можно будет отменять. Как и всю местную культуру.

Очевидно, здесь это было слабое место – ведь по такому же поводу здесь появился я сам.

— Тащи их сюда! Все, какие есть!

Я метнулся к двери, сорвал с ближайшей стены первый попавшийся огнетушитель, дёрнул чеку. В тот же миг почувствовал жар, обдающий лицо.

Огонь плясал по стене, пожирая старую краску и облизывая провода. Электрощиты уже искрили, в углу тлел деревянный поддон.

Раздался грохот — потолочная панель рухнула вниз, едва не задев меня.

Позади забегали люди, кто-то принёс второй огнетушитель, но замешкался у порога, боясь войти.

— Давайте сюда! Быстрее!

Пена ударила в пламя, приглушая рыжие языки, но было ясно, что одной струи недостаточно.

Где-то позади раздались крики:

— Э! Там кто-то был!

Я резко обернулся.

— Где?!

— Видели тень! Кто-то выбежал через запасной выход!

Я сжал зубы. Всё стало на свои места.

Не короткое замыкание. Поджог! Но если я сейчас уйду — здание может не пережить эту ночь… Что же делать? Чёрт с ним, виновного найду потом. Сейчас главное – потушить.

Я рванул обратно, переключаясь на другой очаг. Струя пены захлестнула провода, погасив искры. Запах гари стал ещё сильнее, но пламя пошло на убыль.

Где-то вдалеке завыла сирена пожарных. Я сделал глубокий вдох, огляделся. Пламени больше не было. Только сажа, копоть и дым.