В оковах Судьбы I (СИ) - "Vivian2201" - Страница 88

Пришлось сцепить зубы и, действуя на упертости и силе воли, постоянно обращаясь к своей темной составляющей, выжигать чужие творения, что когда-то заставляли меня действовать в угоду чужих интересов. Эти внедрения, как оказалось, искажали логику, мышление, восприятие и направляли их… на благо Ордена Джедаев. Впрочем, другие, подобные им, оказались аналогичными, но действовали уже на благо ситхов Империи Вишейта.

Собственно, наличие обоих групп воздействий и привело к тому, что меня носило из стороны в сторону, то приводя к Падению и саморазрушению, то заставляя собрать себя заново и начать выкорчевывать из себя всё темное с невероятным фанатизмом. Учитывая же пройденный в прошлой жизни путь, от безумия меня отделяла лишь собственная сила воли и немногочисленные якоря, за которые цеплялись остатки разума.

Увы, но одним из них оказалась Бастила. Мой палач, тюремщик, любовница, жена и человек, что стал виновен в уничтожении первоначальной личности, а потом и формировании новой, послушной джедаям и, что удивительно, лично ей. Именно её воздействия, созданные, судя по всему, тайно от Совета, привели меня в темницу, а потом и стазис в застенках Вишейта.

Я ей надоел.

Воспоминания о том, как она на меня смотрела, больше не покрытые туманом воздействий и мороками джедаев, отчетливо говорили о неприязни Бастилы Шан ко мне. Девушка, что выносила моих детей, более не желала меня видеть. И именно её воля, усиленная внедренными Советом установками, заставили меня искать собственную смерть.

Как говорят в этом мире? Мавр сделал своё дело — мавр должен уйти?

Так и есть.

Джедаи, полагаю, подозревали худшее развитие событий и решили подстраховаться, заложив в меня набор установок, что после убийства Малака и уничтожения Звездной Кузни гарантированно удаляли меня из Республики. Причем, весьма радикально. В самом идеальном для них варианте, я должен был покончить с собой, разрываемый внутренними противоречиями, сформированными всем тем дерьмом, что было в меня засунуто как во время обучения в Ордене, так и уже после него на разных этапах моего жизненного пути.

Самым же сложным во всем этом процессе было не просто собрать по кусочкам прежние личности. Нет. Требовалось сделать это так, чтобы моё сознание не откатилось до состояния Я-Поттер, превращаясь в одиннадцатилетнего мальчика.

Собственно, первоначально ситуация заключалась в том, что личность Поттера формировалась на основе разрозненных, искореженных, поврежденных, частично разрушенных и нежизнеспособных Ревана и Старса, используя их взгляды, привычки и логику как питательную среду для собственного развития. Встреча с троллем привела к состоянию клинической смерти, которое перемешало все эти элементы и составляющие, оголив и «оживив» нечто среднее между Лордом Реваном, Старсом и Поттером.

Действуя в лоб, то есть, попросту собирая разрушенное в первоначальный вид, я бы пришел к откату личностного роста и, фактически, деградации. Чтобы этого избежать, приходилось постоянно проводить восстановительные медитации, укорачивая время сна, и каждую ночь выводить схемы, по которым должна быть выстроена новая личность, образованная из трех прошлых. Этот процесс оказался невероятно сложным, требующим не только осторожности, но и кропотливости, частичной или полной перестройки взаимосвязей между отдельными элементами сознания, подсознания, логики и мышления, восприятия, перераспределения массивов памяти…

Утешало то, что выделенный для отдыха день, воскресенье, не пропадал даром. Его я посвящал расширению своего, да и не только своего, круга общения, постепенно охватывая не только Гриффиндор, но и Пуффендуй с Когтевраном. Правда, ученики с факультета воронов шли на контакт не слишком охотно, постоянно погруженные в книги и тренировки. Пуффендуйцы, хоть и весьма дружелюбные внешне, казались ещё теми личностями… Это внешне они со всеми поддерживают хорошие отношения и постоянно улыбчивы. Попытки сблизиться хоть с кем-то из них показали, что данный факультет является довольно закрытым социумом, влиться в который ещё та проблема.

— Гарри, я так понимаю, что тебе уже легче? — поинтересовалась Гермиона, заметив, что утром воскресенья я уже не похож на жертву ситха-палача.

— Не скажу, что я в идеале, но ситуация и впрямь лучше, — осторожно ответил я.

— Теперь я могу взглянуть на те книги? — улыбаясь, спросила девочка, демонстративно хлопая ресницами.

— Давай вернёмся к этому вопросу в сентябре, — осторожно ответил я, — Сейчас я постоянно с ними работаю и не уверен, что мне можно останавливать этот процесс.

Демонстративно расстроенно вздохнув, Грейнджер кивнула:

— Хорошо, но в сентябре я буду ждать положительного ответа.

«Малолетняя манипуляторша, — покачал я головой, — А, ведь, такого за ней изначально не было замечено. В сентябре Гермиона являлась самой обычной, хоть и помешенной на знаниях, девочкой. Что же произошло?»

Наблюдая за Поттером и его тремя однокурсниками, что весьма целеустремленно осваивают магическое искусство, демонстрируя совершенно не свойственное детям людей упорство и трудолюбие, Филиус Флитвик обдумывал свои возможные действия по данному поводу.

Смесок был поставлен в Хогвартс Банком Гринготтс с конкретными целями и задачами — контролировать настроения среди человеческих колдунов, своевременно сообщая о них родному клану, правильно преподавать один конкретный предмет, направляя развития юных одаренных так, чтобы им в голову не пришло заниматься собственными разработками, а, заодно, выявлять среди каждого поколения тех, кто может нести угрозу его народу.

Со своими обязанностями полугоблин, появившийся на свет только из-за желания подземного народа обойти позорный договор с людьми, все эти годы справлялся идеальнейшим образом. Благодаря своему опыту, он уже в первые несколько месяцев вычислял тех, кто позднее может создать проблемы либо своими разработками, либо иными действиями, а затем, после завершения обучения в Хогвартсе, этот человек исчезал. Не всегда у гоблинов получалось гладко. Бывало и так, что угрозу несли выходцы из чистокровных семей, с которыми, в отличии от магглорожденных, просто так не справишься. Впрочем, и здесь многое зависело от конкретной ситуации и текущей обстановки.

Например, одним гениям, вдруг сваливалось «неожиданное наследство от очень дальнего родственника», другим юным дарованиям — «неожиданно везло в лотерею», а третьи и вовсе находили ларец со звонкими монетами. Большинству людских колдунов этого хватало, чтобы пуститься во все тяжкие и забыть о своих исследованиях. С меньшинством работают иначе.

Как правило, в их жизни появляется человек, который очень быстро втирается в доверие, активно помогает, и, исподволь, подталкивает на очень скользкую дорожку. Первые разы, когда всё организовано стараниями гоблинов, «удача сопутствует смелым», затем всё становится сложнее, ситуации рискованнее, но и куш, мелькающий на горизонте, весомее. Но, в какой-то момент, Госпожа Фортуна поворачивается спиной к очередному неудачнику и одним заключенным в стенах Азкабана становится больше.

В таких делах, обычно, задействуют людей, что по каким-то причинам служат кланам гоблинов. Кто-то из них находится в зависимости из-за долгов, кто-то выращен в подземных городах и воспитан в нужном ключе, а некоторые — за всё те же деньги.

И гоблины не скупятся, щедро осыпая таких людишек богатством, тратя громадные средства на взятки и подлоги, используя нотариальные конторы, которые существуют веками… Зачем считать монеты, которые сам изготавливаешь в любом количестве?

Теперь же проблемным человеческим детёнышем был Поттер. Впрочем, не с ним одним. Ещё трое людских ублюдков, хоть и с ощутимым отставанием, следовали за своим мелким вожаком. В том, что именно первокурсник с раскрученной в прессе фамилией является ядром и лидером небольшой человеческой стаи Флитвик не сомневался ни секунды. Мальчик со своих первых дней в замке вызвал вопросы довольно странным поведением, а после убийства тролля, а ни чем иным полугоблин не мог назвать произошедшее, поскольку считал, что люди не имеют права убивать вообще никого и должны являться исключительно пищей, изменился кардинально. За считанные дни он разогнал ту пародию, что можно было назвать кругом общения и сколотил новый, подтянув туда девочку-магглорожденную, информация о которой уже ушла в клан, и двух мальчиков, один из которых, по меркам людей, являлся полукровкой, а происхождение второго вызывало вопросы. После этого, свежеобразованный квартет, попросту поселился в библиотеке и выделенным для этих ублюдков под индивидуальные занятия классе. С тех пор четверка первокурсников развивалась с запредельной для их возраста скоростью, изучая заклинания и чары, штудируя своды законов, теоретическую литературу, справочники и учебные пособия по зельям, алхимии и трансфигурации и, что было особенно неприятным и опасным, историческую литературу.