Соль наших сердец (СИ) - Руж Роксэн - Страница 4

— Вот зашел Леху поздравить, — сказал он, все еще держа руку на моей талии. Отстранилась.

— И молодец. Так, ребята, я сейчас быстренько вам тут все накрою.

Осмотрела холостяцкий стол. Салаты в пластиковых контейнерах, соленые огурцы в банке. Да, отличная сервировка.

— Ксюха, ничего не надо. Садись, выпей с нами лучше.

Андрей подвел меня к столу, отодвинул стул и усадил на него.

С другой стороны, зачем разрушать такую идиллию спонтанной обстановки своими хлопотами.

Посмотрела на мужа. Леша медленно перебирал струны, глядя на меня. Улыбнулась ему, он не ответил мне тем же, просто продолжая внимательно на меня смотреть.

— Ну, будем, — сказал Андрей, уже особо не заморачиваясь с тостами. Выпили. Да, даже после первой рюмки почувствовала, как меня начинает отпускать. Словно слетели держащие до этого цепи.

За столом затянулась беседа. Я была очень благодарна Андрею, что он пришел поздравить Лешу. К нам вот уже два года как никто не приходил. Старательно делала вид, что мне интересно слушать его рассказ о разводе с третьей женой, о том, как она хотела оставить его «без трусов», но он то, калач тертый, и знает, как красиво и безо всяких потерь уходить. И так же старательно не замечала его руку, ненароком уместившуюся на спинке моего стула.

После очередной выпитой рюмки, Леша ударил по струнам. Несколько агрессивных аккордов, и резкая смена на плавный перебор.

— Ты не плачь, не зови меня

Я не твой и ты не моя

Улетай, ты свободная

Улетай, птица вольная…

Кухня наполнилась тягучей мелодией, сильным мужским голосом.

Он пел и смотрел на меня. Я даже не сразу начала вслушиваться в слова, попавшая под действие его гипнотических карих глаз.

Эта песня мне была знакома. Очень грустная и исполнялась она немного по-другому. Леша не зачитывал ее, а именно пел.

— Опять слова ни о чём

Они ведь редко спасали нас, хоть и мирили

Все понятно без слов, они стали пустые

И так будет отныне

Я хотел подойти, обнять тебя крепко

Сказать: «Прости, малышка», — серьёзно

Я хотел, но не смог

И по ходу, сейчас, уже поздно…

Слезы сами заструились по щекам. Казалось, что он поет не просто так. Вся эта песня, его исполнение, даже взгляд — все сейчас имело значение.

— Ты не плачь, не зови меня

Я не твой и ты не моя

Улетай, ты свободная

Улетай, птица вольная…

Лишь допев, он опустил свой взгляд. Отставил гитару, взял рюмку и, не дожидаясь нас, опрокинул ее. Потом, так же молча, выехал с кухни на своей инвалидной коляске. Через минуту послышался стук закрывающейся в спальню двери.

6. Ксю

Хотела броситься следом за мужем, но мужская рука удержала меня на стуле.

— Не надо, он хочет остаться один. — сказал Андрей.

Да, возможно он прав. Я рассеянно наблюдала за тем, как Андрей наливает себе виски, сама же дальше пить отказалась. Он намахнул рюмку, заедая выпивку соленым огурцом. Вальяжно раскинулся на своем стуле, и небрежно уместил свою руку у меня за спиной.

— Ну, а ты сама как? — задал вопрос Андрей, смотря на меня своим отрепетированным взглядом мартовского кота. Я очень давно его знала и всегда удивлялась тому факту, что все знакомые девчонки сходили с ума по нему. Голубые глаза, улыбка, ямочки, длинные ресницы — все это не то. Слишком красивая упаковка для того, кто скрывается за этим внешним лоском.

— Все хорошо, Андрей. — я многозначительно посмотрела на наручные часы. Но он, кажется, не понял такого тонкого намека на то, что праздник окончен. Встала со стула, почувствовав на спине мимолетное прикосновение горячей руки. Словно он хотел удержать меня, но передумал. Или я это выдумываю?

Собрала со стола грязные вилки-ложки, наши с Лешей рюмки. Прошла к раковине и включила воду. Ну этот то намек Андрей точно должен понять.

От неожиданного прикосновения мужских ладоней к моему животу из мокрых пальцев выскользнула рюмка и разбилась.

— На счастье, — прошептал мне на ухо Андрей, прижимаясь всем телом.

— Ты что делаешь? — сбросила его руки с себя. — Охренел совсем?

— Да ладно тебе, Ксюха. Ты женщина свободная, я тоже свободен.

— Вообще-то я замужем, если ты забыл.

Я отошла от Андрея на несколько шагов. Встала так, чтобы между нами оказался стол.

— Леха мне сам сказал, что вы разводитесь и ты ему не нужна.

Слова Андрея вошли в самое сердце, очень больно раня. Не нужна?! Глаза обожгли слезы обиды, ладони сжались в кулаки.

— То что происходит между мной и Лешей не твоего ума дело. Понял? Пошел вон!

Андрей посмотрел на меня удивленным взглядом. Он что, серьезно рассчитывал на что-то? Как такое вообще могло в голову прийти?

— Ксюха, давай, я сейчас вызову такси, поедем ко мне. Тебе все равно тут ничего не светит… — Андрей предпринял еще одну попытку подойти ко мне.

— Я тебе сказала, — тихо произнесла я, еле сдерживаясь. Но и моему терпению пришел конец, поэтому окончание фразы я уже кричала, — пошел вон!

— Да пошла ты!

Андрей схватил со стола свой телефон. В пару шагов вышел из кухни. Через минуту хлопнула входная дверь.

Не нужна, значит?!

Горькие слезы уже не было сил сдерживать, они ручьем катились по щекам.

Я схватила тарелку и со всей силы бросила ее на пол. Белые осколки разлетелись по всей кухне. От этого легче не стало. Не обращая никакого внимания на битое стекло, я покинула кухню и направилась в спальню. Распахнула дверь. В полутьме разглядела сидящего в инвалидном кресле возле окна мужа.

— Что, уже? — раздался его насмешливый голос.

— Ах ты, скотина! — Я схватила с пола валяющуюся осточертевшую футболку. — Скотина!

Полностью потеряв контроль над собой, я в пару шагов преодолела расстояние, разделяющее нас.

— Сволочь, — замахнулась футболкой и что есть силы хлестанула ей прямо по удивленному лицу мужа. Но этого было недостаточно. Замахнулась для второго удара, но Леша выхватил у меня футболку из рук. Раздался звук рвущейся ткани. Выпустила ее. Ничего, вон тут сколько этого осточертевшего добра валяется.

— Все тебе, на, вот, носи. Приятно, да? Улетай, да! Свободная! — я собрала все валяющиеся вещи на полу и бросила весь ком на мужа. — Скотина ты, больше никто. Решил под друзей меня подкладывать?! — мой голос сорвался на визжащий крик.

Увидела еще одну валяющуюся футболку, кажется, именно ту самую, которую дарила ему на день рождения когда-то. Рванула ее на себя, не заметив при этом, что одно колесо инвалидной коляски стоит как раз на белой материи.

Коляска накренилась. На долю секунды я растерялась, не зная что делать. Ухватилась за ручку, но вес моего мужа просто напросто не позволил вернуть кресло в обычное состояние. Леша успел сориентироваться, подставил руку, обеспечивая этим действием себе более мягкое приземление, я же последовала за коляской, прямехонько падая сверху на мужа.

Ударилась сильно. Скорее всего, останутся синяки. И все из-за него. В одной руке я все еще сжимала футболку, ей и зарядила в ошарашенное лицо Леши.

— Скотина! — повторила я. Уперлась руками об пол, пытаясь подняться. В этот момент я ощутила его руку у себя на затылке, давление сверху, резкий рывок и жесткие губы, впивающиеся в мой рот.

Попыталась оттолкнуть его, но получила свободу лишь на секунду. Еще один рывок, он слишком близко, близко на столько, что наши зубы ударяются друг об друга. Его горячее дыхание на моих губах.

— Ксю… — прохрипел Леша, притягивая меня к себе. Сил сопротивляться уже не осталось, как и желания уйти. Я прижалась к нему, отвечая на дикий, яростный поцелуй.

Сейчас меня совершенно не беспокоила ни перевернутая инвалидная коляска, что лежала рядом, ни ворох вещей, устилавших пол под нами. Сейчас имели значение лишь горячие объятия моего мужа, его хриплый голос, немного болючие поцелуи.

Я впитывала в себя каждое прикосновение. Его руки, до этого крепко держащие меня за голову опустились ниже, гладя спину, затем впились в ягодицы.