Выбор варвара (ЛП) - Диксон Руби - Страница 13

— Я дам знать капитану.

— Хорошо. — Его тон резок, и я снова озадачена. Я думала, они друзья.

Мёрдок выводит меня из комнаты и ведет по ряду темных узких коридоров. Здесь пахнет, как в Пещере Старейшин, тем странным резким запахом, который Хар-лоу называет «металлом». Мы сворачиваем в другой проход, и я слышу звуки голосов на странном языке. Мёрдок останавливается, прижимает меня к стене позади себя и слушает остальных.

Должно быть, это те двое мужчин, которых я встретила за ужином. Старший и хитрый. Мне было все равно на обоих, и мне стыдно за это. Возможно, им просто нужно время, чтобы приспособиться ко мне, как людям требовалось время, чтобы приспособиться к жизни в нашем мире. Я не должна испытывать к ним неприязни только потому, что они заставили меня чувствовать себя глупо на их странном ужине. На свой странный манер они пытались быть вежливыми.

Я думаю.

Но Мёрдок, похоже, не спешит уходить. Он внимательно слушает их, и поскольку я не могу их понять, я сосредотачиваюсь на нем. Мышцы на его шее и плечах прикрыты тонкой туникой, но я помню вид всей этой синей кожи и рисунков под ней. С такого близкого расстояния я могу разглядеть линии его черепа там, где он переходит в толстую шею, и восхищаюсь блестящими покровами на его рогах. Я кладу руку ему на спину, потому что его запах так близко и неотразим, и я чувствую, как он напрягается от моего прикосновения. Я слышу, как учащается его дыхание. Это посылает ответный импульс возбуждения по моему телу, и мой кхай становится громче, настолько громким, что я чувствую, как он сотрясает всю мою грудь своим энтузиазмом.

Он прикладывает палец к губам, указывая на тишину. Как будто я могу контролировать свой кхай? Он выбирает, кому петь, а не я. Конечно, я не говорю этого вслух. Вместо этого я ловлю себя на том, что смотрю на его поднятую руку. Это рука, увенчанная блестящим камнем, как и его рога, и мне интересно, какая история стоит за этим. Его хвост бьется о мою ногу, его укороченная длина рассказывает свою собственную историю.

Этот мужчина так полон историй, загадок. Я не могу дождаться, когда узнаю их все. Я счастливо вздыхаю и, довольная, прижимаюсь щекой к его плечу. Я никогда не чувствовала себя так хорошо по отношению к мужчине. В тот момент, когда я увидела его, я поняла, что он мой. Вот почему у меня никогда не было интереса к Таушену или Сессе. Я все это время ждала своего Мёрдока. Я обвиваю руками его талию, прижимаю к себе и вдыхаю его запах. Не имеет значения, что он прохладнее на ощупь или что его люди странные. Он мой.

Разговоры стихают, и рука Мёрдока накрывает мою, прижимаясь к его животу.

— Теперь мы можем идти. Мои покои прямо по коридору.

Значит ли это, что я должна его отпустить? Я отстраняюсь от него, и единственное, что меня радует в этом, так это то, что он, кажется, тоже неохотно отпускает меня.

Он берет меня за руку и ведет вперед.

— О чем они говорили? — спрашиваю я его, стараясь говорить тише.

Мёрдок останавливается у панели, полной огней, и начинает нажимать на кнопки.

— Они обсуждали варианты.

— Варианты?

Моя пара бросает на меня взгляд через плечо.

— Мы не приспособлены для того, чтобы быть спасательным судном. Они пытаются выяснить, достаточно ли у нас еды или топлива, чтобы взять с собой твоих людей, и если да, то что произойдет с нашим грузом, за который нам уже заплатили.

Я не улавливаю некоторых его слов и качаю головой.

— Пойти с тобой? Пойти с тобой куда?

Стена открывается, отодвигаясь назад, открывая небольшую комнату. Я вижу несколько больших квадратных предметов, которые я не узнаю, и один я узнаю — его меха. Должно быть, здесь он спит. На стенах нет никаких приятных драпировок, а на полу нет меховых изделий, защищающих от холода. Эта пещера выглядит очень голой и недружелюбной, и мне грустно за него из-за того, что он вынужден проводить свое время в таком месте.

Он втягивает меня внутрь, и стена закрывается за ним. Я оглядываюсь по сторонам, обхватив себя руками. Здесь слишком тепло, как и во всех отсеках этого корабля.

— Ты живешь здесь один? — спрашиваю я.

— Да. У остальных тоже есть свои личные покои. У нас маленький корабль, но не настолько же. — Он проходит мимо меня и начинает расправлять предметы на плоской поверхности — более странные, квадратной формы. Его народ, должно быть, любит площади. — Мне жаль, что здесь такой беспорядок.

— Так ли это?

Мёрдок одаривает меня улыбкой, а затем поспешно поправляет тонкие на вид постельные шкуры, затем указывает, что я должна сесть здесь. Я подчиняюсь, и он садится напротив меня на единственный табурет в комнате, поворачиваясь кругом.

— Мне жаль, что ужин был таким дерьмовым шоу.

Я не знаю этого слова, но смысл ясен.

— Я не знала ваших обычаев. Прости…

Мёрдок выглядит рассерженным моими словами. Он наклоняется вперед и сжимает мою руку в своей.

— Тебе не за что извиняться, Фарли. Капитан не поверил твоей истории, и я думаю, что все это было проверкой. А Тракан? Он просто придурок. Не позволяй им добраться до тебя.

Мой кхай начинает напевать нежную песню, когда я остро ощущаю свою руку в его.

— Хорошо. Но… куда они хотят увести моих людей?

Теперь Мёрдок выглядит сбитым с толку.

— Подальше отсюда. Твои люди оказались в затруднительном положении.

Так ли это? Я понятия не имела.

— Ладно. Мне нужно обсудить это со своим вождем.

Я не совсем уверена, что мне нравится эта идея, хотя он и его люди, похоже, считают, что дело сделано.

— Куда бы мы пошли?

— Ну, я полагаю, сначала вам нужно было бы отправиться на Родную планету. Это планета под названием Кес. Это место, откуда родом наш народ, и это средоточие всего сущего. Вам нужно пойти туда. Установить свои корни. Оттуда, я думаю, вы могли бы отправиться на мою планету. Там красиво. Много зеленых деревьев, чистая вода, множество пляжей.

Я думаю о еде за ужином — пресной и безвкусной. Я оглядываю эту комнату, все квадраты и пустые стены. Я думаю о том, как остальные вели себя за ужином. И я не хочу задевать его чувства, поэтому просто улыбаюсь. Мне ясно, что ему нужно будет жить с нами, вместо того чтобы я собиралась жить с ним.

— Твоя семья находится в твоем мире?

Выражение его лица становится отстраненным. Он отпускает мою руку и откидывается на спинку стула.

— У меня больше не осталось семьи.

Мое сердце болит за него.

— Ты потерял их из-за болезни? Более двадцати оборотов сезонов назад мы потеряли очень многих в нашем племени из-за кхай-болезни. Мне повезло в том, что я не потеряла своих родителей или братьев, но я знаю многих, кто потерял родных.

— Ты что, заболела? — спрашивает он меня, явно пытаясь вернуть разговор ко мне.

— Не я. Я была маленьким комплектом. Очень маленьким. Я думаю, мой кхай был новым и сильным. Возможно, это помогло.

— Твой симбионт? — Он наклоняется вперед, придвигая свой стул ближе ко мне, и его пристальный взгляд останавливается на моих глазах. Я снова чувствую, как тепло разливается по моему телу, и мне хочется, чтобы он еще раз взял меня за руку. Я хочу снова приложить его руку к своему соску и посмотреть, отреагирует ли он так же, как делал это раньше, или ему будет интересно. Даже если он не резонирует со мной — пока — я довольна тем, что спарюсь с ним для удовольствия. Он первый мужчина, с которым я захотела хотя бы попробовать это. С тех пор как я встретила его, я не могу думать ни о чем, кроме того, каково было бы, если бы он прикоснулся ко мне. — Ты чувствуешь это внутри себя? — спрашивает он.

Я киваю.

— Только в определенное время. Как сейчас, когда он поет. — Я прижимаю руку к груди. Я не говорю ему, почему он поет. Ещё нет.

Он медленно улыбается мне, такой потрясающе красивый, что у меня перехватывает дыхание.

— Поёт, да? Мне это нравится. — Но затем его улыбка исчезает. — Фарли… Я хочу извиниться перед тобой за то, что произошло ранее.