Олегархат районного масштаба (СИ) - Номен Квинтус - Страница 18

Но основной его интерес ко мне был связан именно с компами, причем конкретно с «бухгалтерскими». От прочих эти отличались лишь тем, что в ПЗУ был прошит интерпретатор системы управления базами данных. Довольно примитивный (его группа студентов МИФИ разработала на основе моих смутных воспоминаний про древний dBase), но с его помощью было очень легко решать огромное количество бухгалтерских задач, включая складской учет, начисление зарплат, расчеты с поставщиками и покупателями продукции, а наличие печатающих устройств резко сократило время подготовки всех бумажных документов. Правда, при этом крупно нажилась западногерманская фирма Pelican: в стране при такой скорости печати документов просто стало остро не хватать лент для пишущих машинок, а у парней из Ганновера таких оказались полные склады. Впрочем, насколько я слышала, советское руководство и эту проблему собиралось в ближайшее время решить: Наро-Фоминская ткацкая фабрика срочно переводилась на выпуск синтетической основы для красящих лент. И в прошлый раз Николай Семенович как раз и приходил поинтересоваться, какие ткани для этого лучше использовать, так что я его визитам уже не удивлялась.

А вот визит Павла Анатольевича меня удивил очень сильно:

— Добрый день, Светлана Владимировна, я бы хотел с вами поговорить… наедине.

— Тогда пойдемте в мой кабинет.

— Я имел в виду совершенно конфиденциально.

— Я поняла, в кабинете вы можете говорить совершенно спокойно, он от прослушки защищен получше вашего на Лубянке. Присаживайтесь, и о чем вы хотели поговорить?

— Елена Николаевна сообщила, что вы сейчас разрабатываете какую-то систему шифровки сообщений, которую вроде в принципе невозможно вскрыть.

— А, вы об этом? Я не разрабатываю, я ее уже сделала, а сейчас под нее делают аппаратуру во Фрязино…

Когда есть вычислительные машины, выполняющие по двадцать миллионов операций в секунду, то системы несимметричного шифрования становятся банальностью, так что я на домашнем компе программу написала буквально за неделю. Не от безделья: фрязинцы как-то в разговоре заикнулись о заказанной им авиаторами системы распознавания «свой-чужой», ну а я же не могу удержать в себе ценные знания! Поделилась с ними, поспорила на предмет возможности несанкционированной дешифровки сообщений, Сережу привлекла на предмет составления строгого математического доказательства своей правоты, затем с ребятами из Фрязино мы придумали простенький протокол обмена самолета с Землей (или с истребителем). Прикинули требуемых характеристики вычислительной системы, сами посмеялись над малостью требований — и специалисты занялись разработкой подсистемы селекции целей на базе среднего (наземного) или малого (бортового) компьютера, ну а я — чтобы было что в ПЗУ устройств прошивать — несколько программ и написала. То есть три программы: генерации ключей, шифровки и дешифровки. И на этом успокоилась, даже забыть успела о своем «интеллектуальном подвиге» — но всю документацию по системе передала, как и положено, Лене. А она, как и положено, перед начальством отчиталась…

— То есть такая система шифровки существует? И ее можно использовать, например, при передаче сообщений по открытым каналам связи? Например, для связи с зарубежными посольствами или…

— Это вы очень вовремя напомнили, а то я об этом — то есть о посольствах и прочих зарубежных… заведениях что-то забыла. Хорошо, вы мне просто скажите, сколько вам таких устройств нужно будет.

— Но они, как я понял из доклада, основаны вот на таких больших машинах? — он показал рукой на стоящий в кабинете комп. Пока еще все же до «персоналки» из будущего явно не дотягивающий: агрегат больше напоминал по размеру двухтумбовый письменный стол со стоящим на нем телевизором.

— Нет. То есть и тут эти программы использовать можно, но если делать специализированный аппарат только для связи, то он поместится даже в корпус от «Пионера». Больше скажу: поместится в «Пионер», не мешая приемнику радио принимать. Только к нему нужно будет клавиатуру приделать, но я знаю, как такую сделать, чтобы она в сложенном виде выглядела как портсигар. Вот только сигареты в ней хранить не получится, хотя… Я еще подумаю над этим.

— А как скоро вы сможете…

— А вот это уже не ко мне вопрос. То есть про клавиатуру ко мне, и ее я смогу где-то через пару месяцев вам показать, а вот все остальное — эти вопросы нужно задавать в НИИ-160. Но там ребята стараются, только что в институте не ночуют, думаю, что быстро свою часть сделают. А потом уже на пару месяцев их поделки и в приличные устройства мои инженеры воткнут.

— Что вы имеете в виду под приличными устройствами? Я думаю, что для посольств…

— Во Фрязино сейчас разрабатывают схемы… техпроцесс изготовления схем для установки аппаратуры в самолеты и ракеты зенитные. И у них требования к устройствам довольно специфические: например, после того, как оно отработает, устройство должно самоуничтожиться так, чтобы враги даже не поняли, что такое вообще существовало. Но вот микросхемы там будут… обыкновенные, и вот куда их втыкать чтобы они после работы не взрывались, превращаясь в щепотку пыли, всяко придумать придется. Это несложно, но думать до того, как схемы живьем появятся, просто не над чем.

— Я понял. Значит, через месяца четыре…

— Для ношения в карманах. А в посольства можно просто вычислительные машины привезти и алгоритм использовать сразу после того, как они машины включат. Ну а за секретность узлов связи пусть там отвечают специальные люди.

— А специальных людей учить долго?

— Если человек в школе смог четыре класса закончить и научился сам приемник или телевизор включать, то минут пятнадцать его обучать придется. С этим вопросом все? Еще о чем-то вы хотите спросить?

— Ммм… да. А почему вы о возможностях такой шифровки раньше Елене Николаевне не рассказали? Ведь мы могли бы…

— Не могли. Процесс выглядит довольно просто, но без вычислительных машин, считающих со скоростями в сотни тысяч операций в секунду, его использовать невозможно, ведь там приходится буквально на каждое слово многие тысячи вычислений проводить, причем не самых простых. А одна ошибка при шифровке — и все, расшифровка становится невозможной. Так что и говорить об этом, пока у нас машины не появились, смысла не было — а вот когда они появились… я просто забыла об этом. И не вспомнила, если бы фрязинцы не пришли ко мне советоваться по системе «свой-чужой». Но и там это было лишь маленькой частью задачи, в которой вообще ничего не понимаю, так что я свою часть сделала — и снова о ней забыла. Что, конечно, неправильно — но вы-то, как специалист, пришли и снова напомнили… а любой работой должны заниматься именно специалисты. Отдельно специалисты по постановке задач, отдельно специалисты по их решению.

— Но обычно задачи ставите вы…

— От задачи зависит. В данном случае вы поставили задачу, а я как раз оказалась специалистом по ее решению. Пока — почти единственным, ее сейчас разве что Сережа… муж мой тоже смог бы решить. А к следующему Новому году, после того, как в МИФИ специальный курс студентам прочитают, специалистов будут уже десятки. Но вы ждать не хотите, и я смысла ждать не вижу… и мы задачу решили. Вместе ее решили. А теперь просто ждем, пока рабочие ее не воплотят в конкретные предметы.

— Понятно… Светлана Владимировна, а вы не могли бы мне как-то кратко рассказать, почему вы считаете, что зашифрованное сообщение нашим врагам невозможно расшифровать, даже если они получат ключ? Совсем кратко, без влезания в дебри математики…

— Ну, если кратко… Тут специальным образом формируются два ключа, один назовем открытым, а другой — закрытым. Оба ключа связаны друг с другом специальным образом, но детали связи пока опустим, достаточно того, что зная один ключ второй вычислить невозможно. И вот первый ключ говорит программе шифрования, какие части сообщения нужно просто отбросить — но они, эти части, теряются безвозвратно и имея этот ключ невозможно сказать, что же было отброшено. А вот второй ключ, закрытый, он как раз определяет, какие части при шифровании первым ключом были отброшены, что позволяет сообщение расшифровать. Но не любое, а зашифрованное только определенным открытым ключом. И прелесть данного подхода в том, что количество уникальных пар таких ключей на много порядков превышает число атомов во Вселенной.