"Фантастика 2025-46". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Шкенев Сергей Николаевич - Страница 77

У распахнутых ворот, зияющих в бетонной стене, мы затормаживаем на полном ходу. Нас всех кидает вперёд, а я продолжаю радоваться. Потому Покровский сидит ближе всех к выходу и никого не придавил.

Рыжий, выбираясь наружу, счастлив. Вот так, потихоньку, и научится радоваться простым вещам. Наш транспорт, выдав ещё одно чёрное вонючее облако прямо в нас, уносится.

А мы идём искать административное здание. Указания, выданные нам на вокзале, оказываются не совсем точными. Нас отправляют сначала в одно здание, где сверяются с бумагами. Потом в другое, где сверяются и ругаются, отправляя обратно.

Когда мы наконец находим нужную нам палатку, я почти в отключке, и кажется, что мы прошли базу вдоль и поперёк несколько раз. Хорошо хоть где-то в середине этих метаний нам выдали литровые бутылки с водой.

— Ну и где вы шлялись? — вместо приветствия орёт наш будущий командир.

Невысокий, поджарый, широкощёкий. На лице хитрые карие глаза, переломанный нос, трёхдневная щетина и короткая бородка с седыми проплешинами в выгоревших волосах. Голова же совершенно лысая.

Его одежда, как и всё тут, песочного цвета. Здания, ангары, палатки и люди — всё сливается с проклятым песком. Который забился, кажется, в такие места, в которых никто ещё не смел бывать.

Нам уже настолько плевать, что никто не обращает внимания на его вопль. Мы просто кидаем пыльные сумки на землю. И пытаемся стоять более-менее ровно.

— Ладно, — немного смягчается он, — Добро пожаловать на первую объединённую базу, господа дрищи. Вас прикрепляют к тринадцатому усиленному взводу девятой пустынной роты. Сокращённо — тринадцать дробь девять пэ эр.

Он вдруг ударяет кулаком по стоящему рядом с ним столу и тот жалобно хрустит.

— Да где этого свистка теперь носит! Забельский! — орёт он так громко, что будь тут стёкла — лопнули бы.

Мы вздрагиваем, а мужик прислушивается и спокойно продолжает:

— Я — старший лейтенант Егор Бражинский, командир тринадцатого, то есть, вашего, господа дрищи, усиленного взвода. Экипировку получите позже, после обеда. Где тут что вам покажет… Забельский, демонов тебе в жопу!!! — снова орёт он.

Слышится топот и в палатку, подняв облако пыли, влетает парень. Молодой, не намного старше нас. Волосы тщательно причёсаны, лицо гладко выбрито. Песочная форма застегнута под самый подбородок. Бледноват по сравнению с командиром. И у парня отчаянно дёргается глаз, а лицо покраснело.

— Лейтенант Христофор Забельский по вашему приказу прибыл! — громко выкрикивает он высоким голосом, вытягиваясь по стойке смирно.

— Поедешь у меня колхозников патрулировать! — старлей отмахивается от оседающего песка.

— Так я по вашему приказу, распечатывал, — он трясёт пачкой листов, зажатой в руке.

— Два раза, — подводит итог спору Бражинский и кивает на нас. — Определи их. Всё, теперь это твоя проблема. Свободны!

Забельский вылетает из палатки пулей, а мы нехотя подбираем сумки и плетёмся за ним на жару. Лейтенант, явно свежеиспечённый, оказывается очень разговорчивым и вежливым.

— Вы не обращайте внимания, — тараторит он, пока мы идём вдоль бесконечного ангара. — Старлей наш классный мужик. За своих горой стоит. Ну а нервный, так все тут нервные. Ко мне можно просто по имени, кстати. Меня вообще все Кристо зовут.

— Ты сам-то тут долго? — прищуриваюсь я от яркого солнца.

— Две недели, — сознается Забельский, вздыхая.

— В вылазках был? — подтягивается Богдан.

— Нет, меня тут к снабжению приставили. И к вам. Только в патрулирование местных деревень пару раз… попадал. Но там никогда ничего не происходит.

— Ну, ничего, целее будешь, — не очень уверенно утешаю я его.

— Да у нас уже месяц тихо! Только одному ногу оторвали, — печально сообщает он нам и пока наши рожи вытягиваются, принимается снова тараторить. — Время до обеда на обустройство. Душевые и туалеты — там.

Кристо машет куда-то в сторону, но мы не успеваем увидеть куда.

— Столовую мы только что прошли. Там и встретимся. Потом я отведу вас за экипировкой, потом короткий инструктаж. До ужина время свободное, на адаптацию. Ну и после. С завтрашнего дня уже строго по расписанию. Экспресс-обучение по анатомии, тактике, оказанию первой помощи. Пять дней на обучение, затем вылазка.

Плотное расписание, ничего не скажешь. Хотя, честно говоря, такого подхода к начальной подготовке я не ожидал. Думал кинут прямо к демонам, и разбирайся там сам. Сказывается неудачный опыт с этими тварями.

— Это что? — оживает Саша, когда лейтенант останавливается у большой армейской палатки.

На ней наспех пришита белая тряпка с надписью ТГОП-33. Так мы не выяснили, что означают эти буквы. Роман отказался нам отвечать, отводя взгляд. А наши предположения состояли, естественно, сплошь из матерных слов. Мы разгадали только первые две буквы — тактическая группа.

— Уж поверьте, это лучше, чем в бараках, во всеми остальными, — взволнованно говорит Забельский. — Хоромы, можно сказать.

Я смотрю на идеально ровные ряды подобных «хором». Каритский мотает головой, но идёт внутрь, подальше от прожигающих макушку лучшей солнца.

Внутри стол со скамейками в предбаннике. В основном отсеке пять коек, по две слева и справа и одна по центру, рядом с небольшой печкой-буржуйкой, трубой подпирающей самую высокую точку крыши. Кровати заправлены, у каждой небольшая тумбочка. На ней фонарь и кружка.

Просторно, проходы такие, что и вдвоем можно разминуться. Но кислое лицо Каритского совсем не гармонирует с интерьером. Впрочем, он ничего не говорит. Неужели смирился?

Кристо, пожелав удачи напоследок, сверяет с нами часы и уходит. Я занимаю центральное место, пока остальные ловят ворон, рассматривая наше новое жильё. И успеваю вздремнуть до обеда.

Кормят нас, несмотря на увещевания брата, отлично. И даже дают добавку… Богдану. Дежурный на раздаче молча оценивает его размеры и без лишних вопросов выдает ещё одну порцию густого жирного супа, макарон с котлетами и винегрета.

В столовой на всю катушку работают кондиционеры, но прохлаждаться нам там не дают. Забельский водит нас зигзагами по базе, мы получаем комплект амуниции, аптечку, рюкзаки, рации и прочее снаряжение.

А после душа лейтенант заставляет нас всё это надевать, рассортировывать и объясняет что куда пихать не надо. К нам даже на минуту присоединяется старлей, орёт, что мы не достойны почётного звания «дрищей» и уходит довольный.

Всё свободное время до ужина уходит на изучение этих нехитрых премудростей. Адаптация, по нашему мнению, проходит успешно. По мнению Забельского, лучше, чем могло быть.

Ужин в себя приходится запихивать. Аппетита нет ни у кого, кроме Покровского. Нас мутит, накатывает апатия, поднимается жар. К ночи тепловой удар получает и Богдан.

И мы, поначалу желавшие познакомиться с соседями и изучить базу, еле плетёмся до нашей палатки. Единодушно принимаем волевое решение больше не двигаться.

— Ну что, мы теперь — пустынники, — слышу я шепот Саши, когда мы все укладываемся по койкам и тушим фонари.

Мне хочется ответить в рифму, но лень. Покровский ёрзает, урча животом. Володя, кажется, вырубился сразу. Олег хмыкает и мудро изрекает:

— Мне кажется, лучше не стремиться завоевывать это звание. Не хотелось бы научиться расстраиваться всего лишь оторванной ноге.

Я согласно зеваю, а Каритский недовольно бурчит:

— Вот умеешь же ты всё испортить. Найду палатку с эллинками — тебя не позову.

— А я тебя лечить после них не буду, — мстительно отвечает целитель.

Под их тихое переругивание я сладко засыпаю, думая о том, где с утра тут можно добыть кофе.

Наше первое утро на базе пустынников начинается не с кофе. И до рассвета.

Оглушительной вой сирены подбрасывает меня с кровати. В темноте слышу только ругань и звук падения чьего-то не меру отъевшегося тела. Издалека доносится трескотня автоматных очередей. Снаружи — крики и топот десятков ног.