Беглец. Книга первая (СИ) - Первухин Андрей Евгеньевич - Страница 2

К сожалению, что происходит снаружи, толком рассмотреть не получалось. В голове не просто так возникла мысль о мухе и варенье, было такое ощущение, что я на самом деле находился в стеклянном стакане. Ко рту никаких устройств для дыхания не подходило, тем не менее, я не задыхался. Вот уверен, что всё моё тело заполнено этой жидкостью, а всё равно, организм не пытался её из себя убрать, как будто так и надо.

Мне всё же удалось рассмотреть, что происходит снаружи, там находились люди. Они подходили к ёмкости, в которой я лежал, глазели на меня, после чего отходили, чтобы потом снова вернуться. Стало даже немного неловко, я же не был одет, наверняка снаружи всё видно, да и смотрят как на какого-то таракана.

Не знаю, сколько времени я вот так болтался в этой жидкости, в голове роились разные мысли. Надо сказать, что я был очень сильно удивлён тому факту, что остался жив, даже подумал, что это наша медицина шагнула так далеко вперёд, а я об этом не знал. Или это в Москве уже такие продвинутые технологии, в нашем городке ничего подобного точно не было. Доводилось как-то лежать в больнице после одного неприятного разговора с приезжими, который окончился дракой.

Вскоре меня как-то резко начало клонить в сон и борьбу с ним я позорно проиграл. В следующий раз я очнулся на кровати в большой просторной комнате, только на этот раз у меня не получилось подвигать руками и ногами, был надёжно зафиксирован, даже поперёк живота было что-то вроде крепления для особо буйных. Само собой, вырываться не стал, всё равно это бесполезно, решил посмотреть, что будет дальше. Только сейчас обнаружил, каким я стал тощим, ноги как спички, одна кожа да кости. Надо же, когда барахтался в жидкости, совсем не обратил на это внимание. Сейчас удалось пошевелить только пальцами.

Комната была абсолютно пустая, я не видел даже ламп на потолке, казалось, что светился весь потолок. Видимо моё пробуждение не осталось незамеченным, вскоре я услышал лёгкое шипение, а спустя какое-то время надо мной склонился незнакомый мужчина в странном комбинезоне.

— Здравствуйте, — поприветствовал я его, но при этом обнаружил, что сказать такое лёгкое слово оказалось крайне сложно.

Мужчина тоже то-то залепетал, причём язык оказался совсем незнакомым, даже приблизительно не могу сказать, на каком языке говорит этот человек. Лицо европейское, в этом нет никаких сомнений. Само собой, иностранных языков я не знал, в школе преподавали английский, но знал я всего несколько фраз на немецком и португальском, а сейчас даже приблизительно не было похоже на эти известные языки.

Лепетал доктор минут пять, при этом он обращался не ко мне, а к неизвестному, стоящему за моей головой, он был не один, ему отвечали. Казалось, про меня совсем забыли, а вскоре это собрание покинуло комнату, оставив меня одного. Через минуту пришла девушка, совсем молодая, лет восемнадцати, если не моложе. Она поднесла продолговатое устройство к моей руке, что-то пикнуло, после чего я снова погрузился в сон.

Снова я пришёл в себя уже в сидячем положении, сильный препарат в меня ввели, если не очнулся при манипуляциях с моей тушкой. На этот раз удалось рассмотреть всех присутствующих, больше десятка человек, среди которых были очень молодые, что удивляло. Они попытались со мной побеседовать, но я по-прежнему их не понимал. Было понятно, что они обращались ко мне на нескольких языках, и все как один, мне неизвестные. Один раз было что-то похожее на немецкий, такой же лающий, но я всё равно ничего не понял. В голове стоял гул, как будто у меня там завёлся рой пчёл, совсем плохо соображал. Попытался объяснить им, что чувствую себя нормально и уже могу отправляться домой, только они меня не поняли, разве что после моей длинной фразы загалдели о чём-то своём. Было видно, что сильно их удивил.

Быстрым шагом, переходящим на бег, Ринада торопилась в госпиталь. Она не знала, плакать ей или смеяться от радости, так как лечащий её сына врач ничего толком не объяснил, только сообщил, что её сын Корби всё же очнулся, после чего попросил женщину прибыть к нему как можно быстрее.

Несчастье поразило всю планету несколько лет назад. Мало кто был в курсе того, что случилось на самом деле. Кто-то говорил, что это происки врагов, а кто-то был уверен, что это просто очередная мутирующая болезнь. В основном она поражала детей до восемнадцати лет, редко взрослых.

Самым страшным было то, что смертность от этой болезни, хотя правильно говорить — эпидемии, превышала девяносто восемь процентов. Но выжившими счастливчиками, наверное, были такие люди, у которых имелись средства на дорогостоящие госпитали, для бедных людей смертность была сто процентов. За несколько дней умерших было даже не десятки, а сотни тысяч, вся планета была поражена разом. Военные смогли её изолировать и не допустить распространение, но на самой планете сначала все жили в страхе, а потом начали бунтовать, с трудом смогли навести порядок.

Ринада не смогла спасти от болезни своего единственного сына. Ей в каком-то смысле повезло, потому что женщина работала на крупном предприятии по производству гипердвигателей. Согласно условиям контракта, половину лечения оплачивало это предприятие, благодаря чему её зарплаты и накоплений хватило на то, чтобы мальчика разместили в дорогой клинике.

Обычно после заражения люди умирали в течение пяти дней, но этот период Корби смог пережить, что оставляло надежду на то, что он поправится. Только вскоре мальчик впал в кому, врачи ничего не могли сделать, это был не единственный случай. В общем, просто поддерживали жизнедеятельность пациента и на этом всё. Сегодня утром с Ринадой связался лечащий врач больного и попросил, чтобы женщина прибыла в госпиталь. Умри Корби, то об этом бы просто известили. На входе женщину ждал секретарь лечащего врача, он сразу же пригласил её следовать за собой. Ринада понимала, что задавать вопросы глупо, всё равно не ответит, поэтому мужественно ждала встречи с доктором.

— Что с моим сыном? — Тут же спросила она, как только увидела врача.

— Присаживайтесь, — улыбнулся мужчина, указывая на кресло. — Ваш сын вышел из комы.

Услышав такое, только что севшая в кресло женщина тут же вскочила на ноги.

— Мне можно к нему? — Спросила она. — С ним всё в порядке?

— Садитесь, поговорим, — надавил голосом мужчина. — Его физическое состояние сейчас в норме, не зря за ним столько следили, но есть небольшая проблема.

— Какая? — Напряжённо спросила женщина.

— Он забыл речь, — ошарашил врач. — Даже не так, он заговорил, но на каком-то неизвестном языке, а вот свой собственный совсем не понимает. Сначала думали, что просто заговаривается, но наши специалисты разобрались, к этому феномену подключилась целая группа. Признаюсь, на моей практике это первый случай, хотя раньше подобное уже случалось. Люди теряли после комы память, не умели разговаривать, но чтобы заговорить на другом языке, такое случилось второй раз. Именно поэтому к изучению мальчика подключились лучшие специалисты планеты.

— Вы изучаете моего мальчика вместо того, чтобы его вернуть? — В голосе уставшей женщины отчётливо лязгнул металл. — Может, вы ещё и опыты на нём проводить будете?

— Что Вы, что Вы? — Доктор даже немного отклонился назад и выставил в защитном жесте руку. — Мы просто не хотим, чтобы с ним случилось непоправимое. Даже в наше время с человеческим мозгом нужно работать очень аккуратно, вот и пришлось подключать специалистов.

Само собой, в данный момент женщина ничего врачу сделать не могла, но если учесть то, где она работает, то лучше лишний раз не нарываться. У крупных корпораций есть опытные юристы, да и службы безопасности тоже имеются. Если женщина им пожалуется, то кто знает, во что это позже выльется.

— Я могу увидеть своего сына? — Сухо спросила женщина.

— Да, только не стоит с ним пока общаться. Нужно, чтобы он полностью поправился, лишние потрясения не нужны. Вы простите, но у него проблема с головой, обойдёмся без лишних потрясений, не нужны ни положительные, ни отрицательные эмоции.