Усмиритель душ. Том 1 - Priest - Страница 9

Последнее предложение явно обрадовало кота: он довольно облизнул лапу и мяукнул. Го Чанчэн его эмоций не разделял и даже вздрогнул, но Чжао Юньлань не придал этому значения, потрепал парня по волосам и ушёл.

На Шэнь Вэе не было лица. Он плёлся по коридору, рассеянно покачивая головой в ответ на вопросы о случившемся. Отойдя подальше от толпы, профессор с силой прижал ладонь к груди, и под тонкой тканью рубашки, между ключицами, проступили очертания кулона. Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох и пошёл догонять Чжао Юньланя.

По дороге в медпункт Чжао Юньлань решил заодно допросить студентку:

– Как тебя зовут?

– Ли Цянь.

– С какого факультета, курса?

– Иняз. Первый курс магистратуры.

– Ты местная?

Девушка поколебалась, но всё же кивнула.

– Расскажи, почему ты решилась на такое?

Ответа не последовало. Чжао Юньлань задумчиво осмотрел студентку. Взгляд у неё был пустой, глаза покраснели, под ними залегли тёмные круги.

– У студентов иняза должен быть высокий балл по гуманитарным дисциплинам. Ты когда-нибудь посещала мои занятия? – внезапно спросил Шэнь Вэй.

Ли Цянь робко взглянула на него и кивнула.

Профессор говорил так, будто читал лекцию – приятный низкий тембр голоса, размеренная речь.

– Рождение и смерть – ключевые события. Помню, на одной из пар я рассказывал, что добровольно идти на гибель можно только по двум причинам: ради спасения родины или родной души. Первая означает верность государю[15], вторая – себе. Во всех остальных случаях самоубийство не более чем проявление трусости. Ты понимаешь это?

– Я… – голос Ли Цянь задрожал, но она всё же сумела взять себя в руки и прошептала: – Простите, профессор Шэнь. Я правда… правда не знаю, чем я думала. А в итоге чуть не… – Девушка посмотрела на полицейского и понурилась.

Господин Чжао был хорош собой и весьма дружелюбен, но Ли Цянь отчего-то побаивалась его и инстинктивно жалась к Шэнь Вэю. Чжао Юньлань достал сигарету, закурил и с едва заметной улыбкой спросил:

– Не знаешь, значит? На моей памяти встречались те, кто сгоряча убивал других, но чтобы себя – это редкость. Что, бес попутал? – Ли Цянь вмиг побледнела, а полицейский продолжал наступать: – Чего ты боишься? Скажи, что ты видела на крыше?

– Ничего…

– А я видел кучу людей. – Он перевёл взгляд вдаль и медленно затянулся. – Когда ты болталась на краю, они все смотрели на тебя и смеялись.

Девушка обхватила себя за плечи, её била дрожь. Она пыталась стиснуть зубы, но вблизи всё равно слышался их стук. Чжао Юньлань смерил её взглядом, стряхнул пепел и опустил ладонь ей на плечо:

– Ладно, мы на месте, проходи.

Он поздоровался с дежурным, передал студентку Шэнь Вэю, а сам остался докуривать.

Перед зданием, где располагался медпункт, тянулся небольшой канал с перекинутым через него мостиком. Чжао Юньлань лениво облокотился на деревянные перила и выпустил длинную струю дыма в наручные часы. Циферблат заволокло пеленой, и под стеклом проступило лицо старухи.

– Бабуля, – пробормотал себе под нос Усмиритель душ, вскинув брови, – кто же вы?

Услышав за спиной шаги, Чжао Юньлань аккуратно провёл ладонью по циферблату, и образ вмиг исчез. Чжао Юньлань выпустил кольцо дыма, обернулся и увидел Шэнь Бэя. Профессор принёс на небольшом подносе бутылку воды, вату и лекарство и поставил всё это сбоку. Без лишних слов он взял оцарапанную руку Чжао Юньланя, осторожно закатал рукав и потянулся за водой.

– Я и сам справлюсь, – запротестовал Чжао Юньлань.

– Каким образом? – Не дожидаясь ответа, Шэнь Вэй аккуратно промыл рану, а затем тщательно промокнул её ватным тампоном. Он обращался с полицейским как с ребёнком, будто боялся сломать ему руку неосторожным движением. – Скажите, если я сильно давлю.

– Не стоило заморачиваться, водопроводной воды вполне бы хватило.

– Если плохо промыть, рана может загноиться, – не поднимая глаз, отозвался профессор.

Всем своим видом он излучал спокойствие. Чжао Юньлань как заворожённый любовался длинными чёрными ресницами и опомнился, только когда Шэнь Вэй попытался закрыть нанесённое лекарство повязкой.

– Тут всего пара царапин, зачем в такую жару накладывать бинт? Ещё подумают, что случилось что-то серьёзное, – возразил он, затушил сигарету и непринуждённо приобнял профессора. – Хочу зайти проверить, всё ли в порядке с девушкой. Пойдёмте со мной!

Шэнь Вэй залился румянцем и замер, а потом отстранился, сделав вид, что поправляет рубашку

– Не стесняйтесь вы так. – Чжао Юньлань беззаботно улыбнулся и резко сменил тему: – Профессор Шэнь, мы с вами прежде не встречались?

Шэнь Вэй растерялся. Несколько секунд он оцепенело смотрел на полицейского и после признался:

– Я видел вас.

Чжао Юньлань вскинул брови, намекая, что ждёт продолжения.

– Вы… Вы тогда расследовали одно дело.

Полицейский явно ожидал чего-то поинтереснее и заметно расстроился.

– Вот оно что. Как давно это было?

– Лет пять-шесть назад. Тогда в башнях-близнецах произошла серия самоубийств, селиться там никто не хотел, и владельцы сдавали квартиры по очень низкой цене. А я как раз окончил институт и искал, где бы обосноваться.

– Я действительно бывал там, но вас не помню.

– Мы не встречались. Я жил на последнем этаже и видел вас издалека, а ещё… – Шэнь Вэй сделал паузу и неуверенно продолжил: – Вы заточили тень в бутылку, а затем сказали, что преступник схвачен и все могут быть свободны. Но на крыше в тот момент были только вы.

– Вы не просто решили поселиться в башнях-близнецах, но ещё и выбрали квартиру на последнем этаже? Да уж, смелости вам точно не занимать.

– После университета с деньгами было туго, а к мистике я относился со скепсисом. – Он опустил голову и добавил: – Можете проверить, я говорю правду.

Профессор явно что-то недоговаривал, но Чжао Юньлань окинул его взглядом и усмехнулся:

– Что ж, это моё упущение. По протоколу я должен стереть воспоминания у всех посторонних, но в тот раз, видимо, я был так ослеплён успехом, что не заметил вас. Простите. Подозреваю, те события существенно пошатнули ваши представления о мире…

Шэнь Вэй в ответ лишь сдержанно улыбнулся.

Ли Цянь с мрачным видом сидела в палате при университетском медпункте, прислонившись к стене у окна, и сжимала в ладонях кружку сладкого чая, заботливо принесённую врачом. Стук в дверь перепугал девушку, но, едва завидев посетителей, она с облегчением вздохнула. Чжао Юньлань сел на койку напротив студентки и достал блокнот.

– Мне нужно задать тебе ещё несколько вопросов. – Поскольку профессор дал понять, что знает специфику работы, Чжао Юньлань не стал ходить вокруг да около и спросил напрямую: – В последнее время ты не замечала ничего такого, что не видят другие?

Отразившийся на побледневшем лице девушки ужас был красноречивее слов. Чжао Юньлань склонился ближе, упёршись локтями в колени, и впился взглядом ей в лоб.

– Понятно. Как же так вышло? Я что-то не вижу у тебя третьего глаза, а значит, варианта два: либо не повезло с циклическими знаками[16], либо ты трогала то, что не следовало.

Девушка закусила губу и сжала кулаки. Костяшки пальцев побелели.

– Хм, судя по всему, последнее. Расскажи, что это было?

На несколько секунд палата погрузилась в тишину.

Чжао Юньлань холодно усмехнулся:

– Решила молчать? Тогда готовься: от последствий всю жизнь не отделаешься. Тебе никогда не говорили, что любопытство до добра не доведёт? Нельзя хватать всё подряд.

– Солнечные часы… – тихо произнесла Ли Цянь. – Это семейная реликвия, корпус уже давно почернел. На обратной стороне циферблата – диск, инкрустированный чёрными камнями в форме рыбьей чешуи.

– Солнечные часы? – переспросил Чжао Юньлань и, когда девушка утвердительно кивнула, продолжил: – Тень описывает круг один раз в сутки, и так день за днём, символизируя бесконечный цикл перерождений. – Он сделал короткую паузу. – Но на перерождение тоже можно смотреть по-разному. Есть мнение, что это непрерывный процесс уничтожения. Тень безжалостно движется вперёд, унося прошлое всё дальше. Мы смиряемся и с грустью оглядываемся, но, когда цикл завершается, у нас забирают последнее, что осталось, – память. – Чжао Юньлань не видел, как Шэнь Вэя от этих слов бросило в дрожь. Он продолжал беседовать со студенткой: – Так что же ты с ними сделала? – Ли Цянь прикусила губу. – Ладно, давай спрошу иначе. Ты использовала их в дурных целях?