Генеральный попаданец 2 (СИ) - Коруд Ал - Страница 41

После тюрьмы он вышел больным насквозь человеком, так что прямо с Киева я его отправил в ведомственный санаторий Крыма. Пусть разведчик подлечится и заодно неспешно поработает с материалами. С Киевом он уже мне неплохо помог. Подсказал, кого стоит поставить во главе силовых ведомств, а кого убрать от греха подальше. Нет, «воронки» по ночам не ездили. Будем решать все по закону. По самому гуманному советскому закону. Ха-ха.

Кроме Шелеста в усилении украинизации можно также обвинить Федора Овчаренко, украинского ученого-академика и секретаря ЦК КПУ по идеологии. Первую скрипку при них понятно кто играл: «самостийщики» вроде писателей Олеся Гончара или Ивана Дзюбы. Да там в различных организациях культуры целые гнезда самостийщиков. И они ни от кого не прятались. Куда такое годится? Кто дал отмашку на разрушение русско-малоросской дружбы? На мазание черным нашей прошлой истории? На рогульские выдумки и измышления, что расцвели чертополохом в девяностые. Вдобавок уже в этом году министр высшего и среднего специального образования УССР Юрий Даденков предписал читать лекции на украинском языке в университетах республики. То есть заставить русских профессоров коверкать малоросский говор.

Не забудем и про движение так называемых «шестидесятников», которое в национальных республиках принимало временами странный оборот. Первые собрания ранних шестидесятников проходили в киноклубе Киевского института благородных девиц, который большевики переименовали в Октябрьский дворец. Молодые писатели, художники, музыканты, актеры и режиссеры — все встречались в Клубе творческой молодежи. И там впервые появились такие значимые личности, как Иван Дзюба, Евгений Сверстюк, Алла Горская. Очень скоро посиделки молодых творцов приобрели политический оттенок. В 1962 году художница Алла Горская и поэт Василий Симоненко обнаружили в Киеве и его окрестностях, Быковне и Василькове, полигоны НКВД, где в 1937–1941 годах будто бы были расстреляны и захоронены не менее семи тысяч жертв сталинских репрессий.

Параллельно с распространением информации о жертвах репрессий украинские шестидесятники выступали против чрезмерного, по их мнению, присутствия русского языка в общественной жизни Украины, против идеологических ограничений на творчество и так далее, как водится в таких шизоидных кругах. Об идеях независимости как таковой говорить не приходилось, однако движение за гражданские и национальные права непрерывно усиливалось.

Знаковым для первой волны украинских шестидесятников стал 1965 год. В сентябре в кинотеатре «Украина» состоялась премьера фильма Сергея Параджанова «Тени забытых предков» о любви двух молодых людей из враждующих западноукраинских родов. Перед показом фильма выступил режиссер, а после на сцену поднялись литературный критик Иван Дзюба, аспирант Василий Стус, и журналист Вячеслав Черновол. Они объявили присутствующим, что в стране повторяется 37-й год, а представителей украинской интеллигенции арестовывают по политическим статьям.

После их выступления под воззванием с требованием прекратить политические преследования подписались 140 зрителей. Как таковых последствий эта акция не имела, кроме исключения молодых людей из университетов и увольнения с работы, однако именно она стала первым публичным протестом новой национально ориентированной украинской интеллигенции. Вот вам и цветочки усиленной украинизации. Плоды мы уже знаем. Там, где украинство, там всегда кровь и смерть. Бисовы дити!

Поэтому в кулуарах я прохладно отнесся к сентенциям некоторым руководителей, особенной партийных: что мол, не надо педалировать в такое сложное время националистический подтекст и относиться с уважением к украинской культуре. Честно говоря, они меня прямо выбесили. Брежнев внезапно стал хмур и бесстрастен. Отсутствие у него улыбки испугало больше, чем громовые речи. Тогда и пришел черед плану номер два. Никакой Украины не будет!

Так что в завершающем выступлении на второй день я отжег основательно. Проехался и по Грушевскому, вспомнил Петлюру, Бандеру и их сторонников. Не забыл и конкретные персонажи, что раздували рознь между Россией и её южной сестрой, перечислив их по именам. И жестко спросил — почему партийные органы стояли в стороне? И где в это время была советская власть? Почему открытые националисты буржуазного в самом центре республики смело подняли свои головы? Почему они собирают незаконные собрания около памятника Шевченко? К черту, выброшу этого пастуха из школьной программы! Через четверть века его окончательно забудут. Бездарный поэтишка, поднятый на знамена либералами.

Пообещал короче административному ресурсу УССР Кузькину мать, Хиросиму и Нагасаки. Многие из партийных бонз выходили с заседания с серыми лицами. Брежнев ведь всегда слыл человеком донельзя спокойным. И если он сердится, то произошло нечто ужасное. Видимо, о смене руководства у силовиков многие уже были в курсе и сейчас гадали, сколько голов полетит в этот раз. Падение Никиты докатилось и до неньки. Но сначала стоит успокоить Щербицкого. Моя резкая речь его явно напугала. А у меня к нему претензий нет. Зато имеется много предложений.

— Хорошо сидим, товарищи! Как настоящие братские народы.

Машеров поднял брови, затем с легкой улыбкой согласился:

— Так и есть. Даже не сразу заметил.

— Россия, Белоруссия и Малороссия.

Щербицкий не нашелся что ответить на мой глубокомысленный пассаж, Мазуров же с любопытством поинтересовался:

— Почему не Украина?

Я сделал хороший глоток пива. Действительно, очень вкусное. Есть у них бутылочное, в дорогу взять?

— Не нравится мне это слово. Окраина, чего окраина? Как можно республику называть окраина? Шляхта любила так обзывать здешние места. Украина их шляхетского мира. Речи Посполитой от можа до можа. Малороссы всегда были ближе к русским и белорусам, чем к ляхам. Здесь в Киеве начало нашей общей истории. Почему мы используем чужое название?

Новый первый УССР вконец растерялся:

— А как же сейчас быть?

— Работать! Чтобы лет через 10 букву «У» заменить на букву «М». В первую очередь зачистить поле пропаганды и культуры. Мои люди тебе помогут. И не забывай, что в Малороссии, как и в большой России живет много народностей. Зачем вы гордых гуцулов, бойков и лемков записали в украинцы? В Грузии никто не трогает сванов, в России карачаевцев. Все помнят свое изначальное, никого не принуждают. И все знают русский язык, потому что без него в Союзе, да и в мире никуда.

Мазуров уже успел в Москве осознать величие Империи и потому мне поддакивает:

— Леонид Ильич прав. Сеять рознь контрпродуктивно. Нам требуется больше общения друг с другом. Союз трех славянских народов — залог крепости Союза.

Мы все пригляделись друг к другу, мысленно согласившись с доводами белоруса. Так что считай, сговор между нами, уже состоялся. Чуть позже я его оформлю в договоренностях. В Киеве буду еще несколько дней. Впереди не менее интересное и захватывающее мероприятие.

Информация к размышлению:

Владимир Семичастный

А чтобы русским специально отдавалось предпочтение при каких-то кадровых назначениях — да не было никогда такого! Чаще как раз, бывало, наоборот. Помню, когда в 1947 году меня выдвинули на пост первого секретаря ЦК ЛКСМУ, я попытался было отказаться, сказав, что есть же второй секретарь Митрохин, он более опытный и подготовленный для этой должности. Так Каганович мне заявил: «Вот если б он был не Митрохин, а Митрохненко, мы бы его и без вашего совета назначили. Но вы-то украинец, язык знаете. Будем вас избирать». Так я и возглавил комсомол Украины, хотя мне тогда было всего 23 года.

Каких-то открытых, а тем более массовых проявлений национализма на Украине в те годы не было. Имелось скорее пассивное недовольство своим положением — в основном в кругах украинской интеллигенции.