Доктор Крюк 2 (СИ) - Гросов Виктор - Страница 7

Ладно. Хватит слов.

Я размахнулся и ударил его рукоятью крюка по виску — не сильно, но точно, как врач, знающий, куда бить, чтобы вырубить, а не убить. Его глаза закатились, тело обмякло, и он свалился на пол. Тишина накрыла каюту. Я выпрямился, тяжело дыша, и оглядел его. Живой, дышит — грудь еле поднималась, но пульс был. Хорошо. Я не хотел крови на своей палубе. Надо было убрать его с глаз долой, пока я не решу, как вытрясти из него правду или использовать против клерка.

Я оглядел каюту. Под койкой лежали старые канаты — крепкие, потрепанные, но надежные. Я вытащил один с узлами на концах, и принялся вязать. Руки работали привычно — годы в море научили меня вязать узлы, что не развяжешь даже зубами. Я скрутил ему запястья за спиной, затянул так, что кожа побелела, потом связал лодыжки, оставив ровно столько свободы, чтобы он не задохнулся, но и не дрыгался. Он застонал сквозь забытье, но не очнулся — удар был хорош. Я ухмыльнулся про себя. Вежа сделала меня сильнее, быстрее, но старые навыки врача никуда не делись. Я знал, как вырубить человека одним движением, и знал, как держать его в живых.

Теперь — куда его? Луна висела высоко, до утра оставалось часа три-четыре, и мне нужно было избавиться от него до прихода команды. В трюм. Там, внизу, была маленькая клетушка — неофициальная тюрьма. Пустая, с ржавыми цепями на стенах и дверью, которая запиралась на засов. Идеально. Я схватил его под мышки, рывком поднял и потащил к двери каюты. Я выволок вора на палубу, оглядевшись. «Принцесса» покачивалась у пирса. Никого. Хорошо.

Спуск в трюм был узким, но я протащил его вниз, не церемонясь. В клетушке я швырнул его на пол, пристегнул цепь к его связанным рукам, проверил узлы — крепко. Засов лязгнул, запирая дверь и отступил, вытирая пот с лица. Пусть посидит тут до утра. У меня будет время подумать, что с ним делать — вытрясти правду, сдать властям или использовать как приманку для клерка. Но одно я знал точно: этот тип из банка пожалеет, что сунулся в мои дела. Я поднялся на палубу, вдохнул соленый воздух и вернулся в каюту. Сон уже не шел — я лег на койку, глядя в потолок, и ждал рассвета, прикидывая, как вывернуть эту ночную пакость себе на пользу.

Вежа списала 200 очков на омоложение. На балансе было 12 994 «ов».

Утро пришло с криками чаек доносившихся с набережной. Я вылез из каюты, размял шею — тело гудело после ночной возни, но силы было хоть отбавляй. Солнце только вылезло из-за горизонта, заливая Сент-Китс золотым светом.

Я увидел Стива, шагающего по пирсу с толпой за спиной. Команда. Трое новичков — Джек Гром, Пит Шустрый и Гарри Киль — шли впереди, за ними тащились еще человек двадцать, потрепанные, но крепкие, с саблями у поясов и блеском в глазах. Стив справился. Я спрыгнул на пирс, встречая их, и кивнул ему.

— Набрал? — буркнул я, скрестив руки.

— Набрал, капитан, — ответил он, ухмыльнувшись. — Лучших отобрал. Эти трое — как сказал, а остальные — моряки с опытом. Ром их разговорил, а добыча Монито притянула. Готовы подписаться.

Я оглядел толпу. Джек Гром — седой, со шрамом через бровь — стоял, как скала, постукивая пальцем по рукояти сабли. Пит Шустрый вертел монету в пальцах. Гарри Киль молчал. Остальные — смесь матросов и головорезов, но крепкие, не пьянь кабацкая вроде. Я кивнул.

— Слушайте сюда, — сказал я громко, перекрывая шум порта. — Я Доктор Крюк, капитан «Принцессы Карибов». Пойдете со мной — будет добыча. Доля каждому, как положено: золото делим честно, драгоценности — мои. Работаете, сражаетесь, слушаетесь — живете богато. Нет — высаживаю на первом острове. Ясно?

Они загудели, кивая. Я махнул Стиву, и они подписали договор, который я набросал и вшил в гроссбух. Подпись, крестик — кто как умел. Через два часа экипаж был мой: пятьдесят три человека, полный штат для брига. А главное, никто не опоздал из старых пиратов.

Я повернулся к Томасу, который вышел из ангара, вытирая руки о штаны. Глаза его блестели — он гордился «Принцессой». Она теперь летала по волнам, как чайка.

— Спасибо, Томас, — сказал я, хлопнув его по плечу. — Корабль — зверь. Если что, найду тебя снова.

— Удачи, Крюк, — буркнул он, хмыкнув.

Я кивнул. Хороший старик. Мы сняли якорь, паруса расправились, и «Принцесса» скользнула в море. Команда заняла места, я встал у штурвала, вдыхая ветер.

Соленый ветер бил в лицо, натягивая новые паруса. Они белели над головой, как крылья чайки. Солнце поднялось выше, заливая море золотом, и Сент-Китс остался позади — маленькая точка на горизонте, где дымились трубы кабаков. Мы вышли в море.

«Принцесса» летела — легкая, стремительная, с корпусом, обточенным Томасом Редвудом до совершенства, и парусами, которые Вежа подогнала через своих «случайных» должников. Этот бриг теперь был моим, настоящим, от киля до мачт, и команда — пятьдесят три человека, включая Стива, Сэма, Джека Грома, Пита Шустрого и Гарри Киля. Они шумели на палубе, привыкая к своим местам. Стива надо будет назначить боцманом. Он расхаживал среди пиратов, раздавая приказы, а я держал курс, прикидывая, куда двигаться дальше. Тортуга маячила в мыслях — там Роджерс боялся показываться, а враг моего врага, как известно, мой друг.

Первый день в море всегда особенный. Воздух пах свободой, волны пели под бортом, и даже скрип канатов звучал, как музыка. Матросы возились с оснасткой, кто-то уже травил байки про Монито, приукрашивая мою схватку с Роджерсом так, будто я голыми руками вырвал у него сундук с сокровищами. Я ухмылялся, слушая вполуха. Пусть болтают — это сплачивает их, а мне нужна команда, которая держится вместе, как кулак. Джек Гром осматривал пушки, бормоча что-то про угол наводки, Пит Шустрый карабкался по вантам, проверяя узлы, а Гарри Киль стоял у руля. Я прошелся по палубе, хлопнув Стива по плечу. Он обернулся, скрестив руки, и кивнул на море.

— Хороший день, капитан, — буркнул он, щурясь на солнце. — Куда идем?

— Пока прямо, — ответил я, глядя на горизонт. — Думаю про Тортугу. Там Роджерс не сунется, а нам передышка нужна. Что скажешь?

— Дело, — кивнул он. — Там и ром дешевый, и люди лихие. Команде понравится.

Я хмыкнул. Стив был прав — Тортуга обещала возможности.

Час шел за часом, солнце клонилось к западу, окрашивая воду в багровый, будто кто-то разлил вино по волнам. Команда расслабилась — кто-то дремал в гамаке, кто-то точил саблю, а Пит Шустрый затеял игру в кости, звеня монетами. Я смотрел на них, прикидывая, как сколотить из этой шайки настоящих пиратов. Они были крепкими, но сырыми — нужен был бой или добыча, чтобы спаять их кровью и золотом.

Стив стоял у носа с подзорной трубой и заметно напрягся. Его спина выпрямилась, как струна, рука замерла, прижимая трубу к глазу. Я нахмурился, его поза не предвещала ничего хорошего.

Он медленно опустил трубу, повернулся ко мне. Лицо его было мрачнее тучи.

— Что там? — буркнул я, подходя ближе.

Стив молчал секунду, будто не хотел говорить, потом протянул мне трубу, ткнув пальцем на горизонт.

— Посмотри сам, капитан.

Я взял трубу, приставил к глазу и навел на точку, маячившуюся вдали. Сначала ничего — только море, волны, да отблески заката. Но потом я увидел корабль с черными парусами. Флаг трепетал на мачте. И я знал этот флаг.

Я опустил трубу. Стив смотрел на меня, ожидая приказа. Пит Шустрый перестал крутить монету. Команда ожидала в нетерпении.

Они ждали, что я скажу. А я стоял, стиснув зубы, и смотрел на этот чертов флаг, что приближался с каждой минутой. «Принцесса» была быстра.

Бежать? Драться? Или хитрить? В голове закрутились планы, но ни один не казался верным — пока.

— Это кто? — спросил Пит.

Я повернулся к Стиву, потом к команде, и выдохнул с кривой ухмылкой:

— Это флаг Роджерса.

Глава 4

Солнце уже клонилось к закату, заливая море багровым светом, когда я опустил подзорную трубу и стиснул зубы. Черные паруса «Грозы Морей» маячили на горизонте, а флаг Роджерса трепыхался на ветру. Этот засранец снова вылез из своей норы. «Принцесса Карибов» подо мной дрожала, будто живая, готовая рвануть вперед, и у нас есть шанс. Томас Редвуд не зря клялся, что сделал ее быстрее ветра, а Вежа подогнала паруса, которые ловят каждый порыв. Пора было проверить, чего стоит мой бриг.