Доктор Крюк 2 (СИ) - Гросов Виктор - Страница 25

А он хорош.

— И еще, — продолжил я. — Стив, ты теперь официально боцман. Давно пора было это сказать. Ты держишь этих лентяев в узде лучше, чем я ожидал, так что носи это звание с гордостью.

Стив ухмыльнулся, сверкнув зубами в полумраке. А вот теперь команда зашумела очень радостно. Стив был из тех, кто не гонится за славой, но ценит, когда его труд замечают. Команда загудела громче, кто-то хлопнул Стива по плечу, кто-то крикнул что-то про ром. Я поднял руку, призывая к тишине.

— Сегодня хороший день, — сказал я, глядя на них. — Новый квартирмейстер, новый боцман. Есть еще одна новость. Мы теперь под флагом Франции, с грамотой капера. Это значит, что впереди нас ждет добыча, золото и слава. Так что идите в таверну, отметьте это дело. Каждый берет по три дублона из сундука — моя доля с Монито вам на угощение. Но чтобы к утру все были на борту, живые и хотя бы немного трезвые. Ясно?

Рев одобрения был мне ответом. Они загалдели, засуетились, побежали к своим вещам, в трюм. Стив остался на миг, бросил на меня взгляд. На его лице читалось: точно ли отпускать всех? Я кивнул ему и он, пожав плечами, пошел за остальными. Чуть позже Стив зайдет ко мне и заберет деньги, чтобы раздать пиратам.

Морган тоже двинулся было с ними, но я поймал его за рукав.

— Ты тоже иди, — сказал я тихо. — Пусть привыкают к тебе. Квартирмейстер должен быть с командой, а не только со мной.

Он улыбнулся и согласился со мной. Неподалеку стоял Кит. Я и ему кивнул, разрешая сходить отвлечься.

Через час я смотрел, как они спускаются по сходням, как их голоса растворяются в ночи. На корабле воцарилась тишина. Пустота палубы обняла меня, как старый плащ, — знакомо и даже приятно. Я не пошел с ними не потому, что не хотел рома или веселья. Нет, я знал, что им лучше сплотиться без меня. Капитан — это фигура, которая стоит чуть в стороне, тот, кто направляет, но не растворяется в толпе. Пусть пьют, смеются, рассказывают байки про Монито и про то, как Морган спалил склад. Думаю, он не забудет преподнести это как героический поступок. Все это их свяжет крепче, чем мои приказы.

Я прошелся по палубе. «Принцесса» поскрипывала, словно жаловалась на одиночество. Я улыбнулся в темноту. Хороший день, и правда. Франция за спиной, карта в кармане, команда растет. Что еще нужно пирату, который еще вчера был стариком на пенсии?

Я остановился у штурвала, глядя на звезды. Морган хочет корабль — пусть докажет, что достоин. Стив хочет порядка — я дам ему власть, чтобы установить этот порядок.

А я? Я хочу того, что прячет карта Дрейка.

Команда вернется к утру — может, пьяная, может, с синяками от драк, но крепче, чем была до того.

Я отошел от мачты и направился к капитанской каюте. Дверь скрипнула, когда я ее толкнул и тусклый свет фонаря лег на стол, заваленный всяким хламом — старыми картами, ножом, парой дублонов, что я не успел убрать. Я повесил куртку на крюк у стены. Мой взгляд упал на карман куртки. Там лежали два фрагмента карты Дрейка — потрепанные, пожелтевшие. Я до сих пор не посмотрел их толком, не свел вместе, не разобрался, что там за тайна, о которой говорил губернатор. Все время что-то мешало. Но сейчас — самое время.

Сев за стол, я вытащил оба куска из кармана. Бумага шуршала под пальцами, пахла старостью и морем — тем самым запахом, что пропитал все вокруг с тех пор, как я попал сюда после кораблекрушения. Первый фрагмент — тот, что я нашел в сокровищах на Монито. Второй — от де Лонвийе. На картах какими-то джунгли, пирамиды и озеро. Я положил их рядом, пытаясь совместить края, но в полумраке было плохо видно. Подвинул фонарь ближе, и свет упал на выцветшие чернила, выхватывая детали второго куска, которого я впервые разглядывал. Сердце забилось чуть быстрее.

Но тут я услышал шум. Сначала тихий, а потом громче. Я прислушался. Голос был женский:

— Крюк! Доктор Крюк! Ты там?

Я встал, сунув карты обратно в карман.

Кто это в такой час? Команда в таверне, Морган с ними, Стив тоже. Я схватил абордажный крюк и шагнул к двери. Открыл ее, выглянул на палубу. Ночь была все такой же густой, но у сходен, на причале, стоял женский силуэт в длинном платье, с распущенными волосами, блестящими в свете фонаря. А за спиной — темная карета с резными боками. И двое в плащах, которые держались чуть позади. Охрана, сразу видно.

— Крюк, — повторила фигура и я узнал голос. Изабелла. — Будешь ли ты столь любезен, что поможешь мне подняться на твой корабль?

Я моргнул, пытаясь понять, что она тут делает. Одна, ночью, с каретой и охраной? Это было странно, даже для Тортуги, где странности — дело привычное. Она глядела на меня снизу вверх. Я не знал, чего она хочет, но интуиция подсказывала: это не просто визит вежливости. Врач во мне привык читать людей, как симптомы, и тут что-то было не так. Или слишком так.

— Изабелла? Что ты тут делаешь в такой час?

— Подними меня, и узнаешь, — ответила она с легкой улыбкой, что могла значить что угодно — от игры до угрозы.

Я вздохнул, повесил крюк на пояс и начал спускаться по сходням. Ночь стала еще гуще. Охрана у кареты не шевелилась. Дойдя до девушки, я протянул руку. Она вложила в мою ладонь свою — легкую, теплую, с тонкими пальцами. Я помог ей подняться и гадал, что же она задумала. И почему именно сейчас.

Ее шаги по доскам отдавались легким стуком, почти неуместным в этой тишине. Свет от пирса падал на нее и я невольно разглядывал ее. Она была красива — не просто хороша, как девки в тавернах, а настоящая, с этой своей аристократической выправкой. Темно-зеленое платье, с вышивкой по краям, облегало ее, а распущенные волосы блестели, будто мокрые от морского ветра. Я бы сказал, что она выглядит, как модель с обложки.

— Ну что, Крюк, — сказала она, оглядывая палубу с легкой улыбкой. — Покажешь мне свой корабль? Я столько слышала о твоей «Принцессе», а видела только издалека. Хочу понять, что это за зверь, что носит тебя по морям.

Я хмыкнул, все еще не понимая, чего она хочет. Экскурсия? Ночью? После всего, что было в кабинете ее отца? Это звучало как шутка, но я решил подыграть. Может, она просто любопытна. А может, за этим что-то большее.

— Ладно, — я пожал плечами. — Пойдем. Только не жди, что я буду петь оды каждому канату. Это корабль, а не дворец твоего отца.

Она мелодично рассмеялась. Я повел ее по палубе, показывая основное. Штурвал — гладкий, отполированный моими руками и руками Гарри. Пушки — молчаливые, но готовые заговорить, когда Джек Гром возьмется за дело. Паруса — новые, легкие. Я говорил коротко, без лишних слов, но она слушала внимательно, то и дело касаясь борта или канатов своими тонкими пальцами. Вопросы ее были простые, но точные — сколько узлов выжимает бриг, как держит шторм, сколько человек в команде. Я отвечал, поглядывая на нее искоса, и гадал, зачем ей это. Дочь губернатора, а интересуется, как штурман перед рейдом. Странно.

— А трюм? — спросила она, когда мы дошли до кормы. — Там ведь добыча с Монито, да? Или ты все уже спрятал?

— Часть спрятал, часть отдал команде, — ответил я, усмехнувшись. — Хочешь посмотреть? Там темно, пахнет рыбой и ромом. Не для твоего платья, Изабелла.

Она снова засмеялась. Я повел ее дальше, к кубрику, где спали матросы. Дверь была приоткрыта, внутри пусто — все ушли в таверну, оставив только запах пота да пару свернутых гамаков. Она заглянула внутрь, сморщила нос, но ничего не сказала. Я ждал, что она устанет от этого, скажет, что пора назад, к карете, но — нет. Вроде все показал. Осталась капитанская каюта. Последний пункт. Пусть посмотрит и уходит. Ночь не для долгих прогулок.

Дверь каюты скрипнула, когда я ее открыл. Свет фонаря упал на стол, на кровать, на стены. Изабелла вошла следом. Стало тесно в этом маленьком пространстве. Она огляделась, провела рукой по краю стола.

— Вот значит, где живет Доктор Крюк, — сказала она, поворачиваясь ко мне. — Скромно для пирата, который торгуется с моим отцом за шестьдесят процентов добычи. Я думала, тут будет сундук с золотом или хотя бы карта на стене.