Маны – полные карманы! (СИ) - Денисов Константин Владимирович - Страница 7

И тут возникал очень интересный вопрос, чем приторговывает с ним Алиса. Секс был, естественно, исключён. Во-первых, она бы на такое никогда не пошла, но самое главное не в этом. Главное было, во-вторых, а это то, что секс с фуриями невозможен в принципе, если тебе, конечно, дороги твои причиндалы. Если ты и выживешь после этого, то между ног вряд ли что-то останется. И это притом, что фурия будет не против. А если против, то до секса просто дело не дойдёт, она убьёт тебя раньше. В общем, в любом случае, ничего не выйдет. От них это вообще не зависит, так уж они устроены. Одним словом — фурии.

Алису я мог зарядить за считаные секунды через боль. Профессора же накачивать маной приходилось через узкий канал, и занять это могло целых полчаса. Был и ещё один нюанс. Чтобы зарядить Алису, я не тратил свою ману. В результате нашего взаимодействия она взрывным образом аккумулировала её внутри себя. Сейчас же я отдавал то, что у меня есть. И чем больше отдавал, тем меньше оставалось. Да, я восстановлю запас, недаром же я шаман! Но на это нужно время. Только бы разговор оказался не бесполезным. Ведь то, что я сейчас делал, на самом деле стоило очень дорого!

Но я щедрый, мне не жалко!

4. Магия этого мира

Профессор периодически облизывал губы и причмокивал. Я не стал делить процесс на части, а решил сразу авансом его накачать до макушки. Когда я закончил и убрал руку, Профессор вздрогнул и, открыв глаза, жадно и с сожалением посмотрел на мою удаляющуюся от него ладонь. Поняв, что процесс завершён, он откинулся на спинку стула с блаженной блуждающей улыбкой на губах.

— Я свою часть сделки выполнил, ваша очередь! — я тоже сел и откинулся на спинку.

— Да, конечно, — умиротворённо кивнул Профессор, а потом вдруг резко подскочил, — по такому случаю, я не пожалею и достану из закромов кофе! У меня осталось буквально на несколько чашек, и я пью его по особо торжественным случаям, сейчас, мне кажется, как раз такой.

— Кофе? — я удивлённо приподнял брови, — его я даже не помню, когда пил!

— Думаю, что с твоими способностями добыть кофе не такая уж и проблема, — сказал Профессор, — купить ведь можно всё что угодно, только плати. Проблема только в том, что некоторые вещи нельзя восполнить, и поэтому они, чем дальше, тем дороже стоят. Кофе у нас не растёт, и не думаю, что кто-то займётся тем, что будет возить его издалека. Хотя… это просто вопрос цены. Если будет выгодно, найдутся люди, которые поедут чёрт-те куда, с риском для жизни, лишь бы заработать свою тысячу процентов прибыли… а то и больше. Эксклюзив всегда дорого стоит!

Говоря это, Профессор не терял даром времени, а суетился на кухне, в самом деле, собираясь варить кофе в турке. Я наблюдал за ним, не мешая и пока что не задавая вопросов. Придёт время, сам всё расскажет.

Когда кофе был готов и небольшие чашки ароматно благоухали на столе, время разговора пришло. Отхлебнув немного, я уважительно покачал головой, оценив вкус, и вопросительно уставился на Профессора.

Я не знаю, хороший это был кофе или нет, поскольку не являюсь знатоком этого напитка. Да и со временем он вроде бы теряет свои вкусовые качества, а этот кофе лежал у него давно, наверняка с начала магопокалипсилса. Но мои вкусовые рецепторы восприняли давно забытый вкус на ура, видимо, редкость и эксклюзивность, как всегда, добавили ощущений, и от этой маленькой чашечки я получил невероятное удовольствие. Увидев, с каким наслаждением я отхлёбываю кофе, Профессор спросил ещё раз:

— Так почему ты не добыл себе кофе, раз он тебе так нравится?

— Не приходило в голову, — пожал я плечами, — да и потом, я же не завод по производству маны! Да и не стоит без необходимости светить свои способности.

— А ты можешь передавать ману не напрямую, а через какие-нибудь… ну я не знаю… напитки, или еду? Или ещё что-то? Чтобы превратить её в товар? — вдруг оживился Профессор.

— В принципе такое возможно, — сказал я, — но это уметь надо, а я не умею. Есть же магическая фармакология, разве не слышали?

— Слышал, конечно, слышал, — закивал профессор.

— Так вот, эти умельцы вроде бы таблетки с маной делают! Как-то даже про уколы слышал. Но это не точно, никогда этим не интересовался особо, потому что мне без надобности, — сказал я.

— Да, это понятно! — с завистью посмотрел на меня профессор, — иметь практически неисчерпаемый запас маны, что может быть лучше?

— Многое может быть лучше! — холодно сказал я, — в чужом саду всегда яблоки слаще! Не нужно думать, что моя жизнь сплошной праздник. На самом деле проблем тоже хватает!

— Да, да, да, да, — изображая понимание закивал профессор, — везде свои сложности, как без этого?

— Ну, так вы мне расскажете, что знаете про магопокалипсис? — спросил я.

— Конечно! — оживился профессор, — у нас же сделка! Что ты хочешь узнать? Вообще-то странно, что ты этим интересуешься. Обычно всем плевать. Теперь новый мир с новыми правилами и главное — найти себе в нём место, чтобы можно было жить, и желательно с комфортом.

— С комфортом! — я усмехнулся, — комфорта в мире всё меньше и меньше. По крайней мере, для основной массы выжившего населения.

— Так зачем тебе нужно это знать? — не унимался профессор.

— Просто у меня такой пытливый ум, — сказал я, — люблю понимать, что происходит. Когда понимаешь, то и жизнь свою планировать проще. Да что там планировать! Выжить появляется шанс. Не люблю плыть по течению, ожидая, когда прибьёт к берегу. Предпочитаю сам править своей лодкой и грести. Если надо, то и против течения!

— Алик, тебе сколько лет? — спросил Профессор.

— Двадцать пять, а что? — удивился я.

— Значит, когда всё это случилось, тебе было двадцать?

— Ну да, я в институте учился. На экономиста! Теперь уже понятно, что глупее ничего нельзя было придумать. Да и учился-то я так… скорее вид делал, и диплом ждал, — я вздохнул, — давно это было, в другой жизни!

— Да! Тогда у всех была другая жизнь, — Профессор тоже вздохнул, — и первые три года она почти что оставалась прежней. Только потом, когда накопилась критическая масса изменений, когда магии стало слишком много, всё вдруг начало сыпаться и мир за считаные месяцы превратился в труху!

— Я готов слушать, — напомнил я Профессору, зачем пришёл.

— Да мы, в общем-то, уже начали, — улыбнулся он и впервые сделал это просто и искренне, — мы же беседуем, и в беседе я тебя расскажу, что и откуда знаю. Так лучше, чем просто излагать сухие факты, да?

— Наверное, — сказал я, потому что возразить было, в самом деле, нечего.

— Я работал в научно-исследовательском институте, мы занимались космосом… но не с прикладной точки зрения, а больше с теоретической. Проще говоря, запуски ракет — это не к нам, а вот устройство вселенной, гипотезы о её происхождении, математические модели, вот это наш профиль. Это я так, обобщённо, чтобы было понятно, — сказал Профессор.

— Продолжайте, — кивнул я.

— Первые данные стали поступать ещё за полгода до того, как это случилось. Ты же знаешь, что мы летим в космосе? Летит планета, летит солнечная система, летит галактика… всё летит. И если построить систему координат, то мы движемся в ней по очень сложной траектории. Вот мы сейчас сидим с тобой на кухне, и с невероятной скоростью несёмся через космос, и как я уже сказал, линия нашего движения очень замысловатая, — профессор помахал руками, изображая эту замысловатость, — понимаешь?

— Это я в общих чертах представляю. Астрономией никогда не увлекался, но знаю примерно, как это устроено.

— Ага, ну так вот… на этой самой сложной траектории движения нашей планеты обнаружили некую аномалию. Точнее, сначала аномалию обнаружили, заинтересовались, а потом, уже позже, поняли, что мы движемся прямиком в неё. Сначала особого значения этому не придали, ведь природу этой аномалии выяснить не смогли. Был шанс, что мы вообще не заметим прохождения сквозь неё. Честно говоря, это явление было такого масштаба, что поделать всё равно ничего было невозможно! Ну ты представь, некая зона, в которую входит солнечная система, что тут можно сделать? — и Профессор вопросительно на меня уставился.