Маны – полные карманы! (СИ) - Денисов Константин Владимирович - Страница 48

Только какие-то силуэты стеллажей, поблёскивающие стеклянные сосуды и всё. Большего мы разглядеть не успели.

— Как думаешь, Алиса может быть прямо здесь? — спросила Марта.

— Думаю, нет, это было бы слишком большим везением, — сказал я, — тем более, удержать фурию не так-то просто, если она в сознании. Для этого нужно что-то более серьёзное. Это место больше похоже на склад барахла. Может быть, и имеющего отношение к исследованиям, но барахла.

— Посмотрим? — предложила Марта.

— Посмотрим, — пожал плечами я и, щёлкнув пальцами, зажёг небольшой светоч.

В целом помещение оказалось именно таким, каким мы увидели его мельком. Но, правда, было одно но! На стеллажах стояло множество стеклянных сосудов, в которых плавали разные части тела и внутренние органы.

Надо сказать, что это был не холодильник, так что, за счёт чего они там сохранялись, был большой вопрос… или не сохранялись? Стеллажей и больших банок литров по сорок или даже пятьдесят было великое множество. Мы прошлись между рядами, и везде было одно и то же.

— Странно, что запаха разложения нет, — сказала задумчиво Марта, которую беспокоил тот же вопрос, что и меня, — может быть всё дело в растворе, в котором они плавают?

— Или в магии, — предположил я, — этот вариант, мне кажется более убедительным. На этих банках даже крышек нет!

— Да, какой-никакой, а запашок должен был бы быть, а тут прям вообще ничем не пахнет! На лестнице и то больше запахов было! — согласилась Марта.

Мы прошлись по всему этому складу запчастей тел, и нашли ещё одну дверь в противоположном конце. Дверь тоже была самой простецкой, из старого разбухшего ДСП и без всяких замков.

За ней оказалось ещё более неприятное помещение. Я видел такое раньше в кино, когда кино ещё было. В ужастиках в основном. Это было похоже на подпольный хирургический кабинет… хотя нет, не кабинет, скорее завод!

Множество столов, заляпанных старой кровью. Было видно, что её замывали, но не очень тщательно. Рядом с каждым столом стояла тумбочка на колёсиках, где сверху был выложен разнообразный инструмент, при взгляде на который на ум приходило только одно слово: «расчленение». Всякие пилы, большие ножницы и ножи и тому подобное.

Столы разделяли висящие на натянутых тросах заляпанные целлофановые полотнища.

Во всём увиденном нами только одно было хорошо — сейчас здесь никого не было, ни жертв, ни палачей. Было тихо и пусто. Правда, в отличие от склада, здесь горело тусклое дежурное освещение. Некоторые лампочки иногда помигивали, что создавало ещё более жуткую атмосферу.

— Что-то меня подташнивает, — сказала Марта, — как бы не бл… ну, в общем, ты понял…

— Я понял и испытываю схожие чувства, — ответил я, и это было правдой.

Находиться здесь было муторно, поэтому очень хотелось побыстрее покинуть это мрачное место. Сирена, кстати, к этому времени уже смолкла.

— Интересно, всё-таки они будут устраивать шмон? — сказала Марта, — или посчитают срабатывание сигнализации системным сбоем.

— Шмон? — усмехнулся я, — интересные словечки у тебя иногда проскакивают. Где, интересно, ты их набралась.

— Я просто взрослая, и у меня очень богатый лексикон, — невозмутимо сказала Марта.

— Иногда слишком богатый! — усмехнулся я.

24. Хирург

Из этого цеха по разделке людей, а разделывали здесь, вне всякого сомнения, людей, что подтверждалось банками с частями тел на складе, мы нашли три выхода. Решили для начала обследовать тот, что был самым незаметным и непрезентабельным. Скромная дверь среди всякого медицинского хлама, сваленного возле стены.

Я на всякий случай сформировал над рукой шар плазмы, после чего Марта резко распахнула дверь.

Сначала показалось, что мы попали в небольшое пустое помещение и хотели было уже идти дальше, как вдруг, в неровном свете, проникающем через открытую нами дверь, заметили слабое шевеление в углу.

Марта посмотрела на меня, я кивнул, и мы осторожно вошли внутрь. Марта всё-таки пересилила себя и «зажгла» свои волосы. Помещение наполнилось мягким светом. Куча тряпья возле стены зашевелилась более активно, и мы увидели блеснувшие из-под неё глаза.

— Вылезай, — сказала Марта, — мы тебя не обидим, если будешь хорошо себя вести.

Куча тряпок ещё немного пошевелилась, перевернулась, и перед нами оказался человек. Все эти тряпки были его одеждой. Соорудил он её себе из того, что оказалось под рукой. И когда он сменил позу и сел в своём углу, гора тряпок как будто исчезла, распределившись по его телу.

— Вы кто? — испуганно сказал он. Надо сказать, что вид у него был довольно затравленный.

Он немного пошевелился, и звякнула цепь, пристёгнутая к его ноге.

Мы с Мартой снова переглянулись.

— Ты пленник? — спросил я.

— Наверное, — не очень уверенно сказал человек, — меня уверяют, что нет, но говорить можно всё что угодно. По всему выходит, что пленник.

— Почему ты здесь? — спросил я.

— Я здесь работаю, — сказал человек, — но не по своей воле. Просто, иначе кормить не будут. А если совсем откажусь, то, скорее всего, убьют…

— А чем ты занимаешься? — спросила Марта.

— Я хирург, — неохотно ответил человек, — операции провожу, — ещё более неуверенно добавил он.

— А, мы видели твою операционную! — саркастически заметила Марта.

— Это не мой выбор, — сник хирург.

— Ты владеешь магией? — поинтересовался я.

— Нет, — поднял на меня затравленный взгляд хирург, — совсем нет! Уж не знаю, везение это или, наоборот… но не владею…

— Не бойся, я к тебе прикоснусь, но ничего плохого делать не буду. Просто проверю кое-что насчёт магии, можно? — я шагнул к нему и протянул руку, но прикасаться не стал, ожидая его согласия.

Он некоторое время колебался, но потом подумал, что упираться нет смысла, и если мы захотим, то сможем обойтись и без его согласия. Так зачем обострять? Поэтому он неуверенно кивнул.

Я подошёл и прикоснулся пальцем ему ко лбу.

— Это ложь, — сказал я через несколько секунд.

— Что ложь? — не понял хирург.

— Что ты не владеешь магией, — сказал я.

— Правда, я вообще ничего не умею! — эмоционально заговорил он, видимо, не хотел, чтобы мы думали, что он нас обманывает.

— Уметь и владеть, это разные вещи, — сказал я, — в тебе есть мана. Ресурс не очень большой, но полный. Наверное, потому, что ты её не расходуешь совсем. У людей, лишённых магии, маны нет в принципе. Я видел таких, прикасался к ним, проверял и точно знаю, как это выглядит. Они пустые, как барабаны!

— Барабаны! — эхом повторила Марта, видимо, вспомнив недавний гипно-концерт с участием ударных.

— Да, как барабаны! — кивнул я, — а в тебе есть мана. Это ничего не говорит о твоём даре. Может быть, он очень слабенький, или очень бесполезный… такое бывает. Но он обязательно должен быть. Тебе внушили, что его нет, а ты и поверил.

— Я могу делать заклинания? — не очень мне веря, спросил хирург.

— Нет, — сказал я твёрдо, чтобы он особо не обнадёживался, — магия, это навык, которым нужно овладевать. И прокачивать его нужно, чтобы он становился сильнее. Именно поэтому, когда магия пришла в наш мир, не все сразу стали магами. Понадобилось время на осознание открывшихся возможностей и на их освоение. Это до сих пор ещё не закончилось, мы многого не знаем о магии. Но знания в окружающем мире постепенно накапливаются, происходит обмен опытом, и уровень магических взаимодействий постоянно растёт.

— Да? — удивлённо сказала Марта, — а я и не знала! Я думала, что всё есть, как есть!

— Нет, — сказал я, — поэтому я с твоим профессором и встречался. Хочу знать как можно больше. Это ведь конкуренция. Тритон, вон, может больше остальных, и смотри, чего успел здесь нагородить. Если ты что-то умеешь, но не можешь постоять за себя, рано или поздно будешь работать на одного из таких. А не захочешь, тебя просто ликвидируют.

Когда я говорил и произнёс имя «Тритон», хирург вдруг сжался в комок и снова забился в угол.