Маны – полные карманы! (СИ) - Денисов Константин Владимирович - Страница 10

— А насколько всё это точно? — спросил я, — эту теорию удалось доказать?

— Вообще, неточно! — развёл руки в стороны профессор, — то, что я рассказывал про сам магопокалипсис, это было установлено научно-техническими методами. Там и измерительная аппаратура, и вычислительные мощности, и работа лучших умов. Но потом всё это начало деградировать, с разрушением общественного строя, и все исследования были брошены. Так что, базис научный под этим всем есть, но интерпретацию я тебе предоставил, можно сказать, авторскую. Многие исследователи избегали слова «магия». Считали себя для этого слишком учёными. А зря! Но я свёл всё это в общую теорию, которую тебе сейчас и озвучил.

— Ноосфера, — сказал я задумчиво, — коллективное бессознательное и воздействие на природу… мыслью, получается?

— Можно так сказать… ты слышал, как говорят, будто идея витает в воздухе? Или про то, что одно изобретение делают разные люди в разных странах приблизительно в одно и то же время? Есть какой-то неведомый нам, неизученный пока что эфир, где бродят и клубятся все наши мысли, желания, мечты и обиды. В общем, всё, что есть в нашей голове. И это всё, варясь в одном большом котле, выкристаллизовывается в нечто общее для всех, некое сознание человечества! Называть это можно как угодно, но я верю, что это есть. Хотя, вполне возможно, что я и ошибаюсь.

— Возможно, — кивнул я, продолжая размышлять об услышанном.

— Алик, у меня странное чувство, что я тебя обманул, — сказал Профессор, — ты дал мне очень много, а я озвучил тебе, в общем-то, недоказанные и спорные гипотезы, до которых ты и сам мог додуматься.

— Да нет, в том, что вы говорили, были и инсайды. Не все отслеживали приближение Земли к космической аномалии. А то, что нет чёткой и документально подтверждённой версии, так это понятно! Я на такое и не рассчитывал. Меня интересовало мнение о происходящем учёного, погружённого в вопрос. Я его получил! Что-то для меня стало понятнее, что-то я услышал впервые, и это для меня оказалось новой информацией. Да, про что-то я и так знал, ведь многое общеизвестно. Я собираю информацию по крупицам везде, где могу найти. И я очень рад, что Алиса смогла нас познакомить, — сказал я.

— Но я так и не пойму, зачем тебе всё это? Ты хочешь во всём разобраться, но зачем? — спросил Профессор, — как это поможет тебе стать сильнее?

— А что делать? — искренне спросил я, для меня это был не риторический вопрос.

— Просто живи! — сказал Профессор.

— У каждого человека должна быть какая-то цель. Выжить, это цель базовая, примитивная, лежащая в основе существования. Но жить, просто ради того, чтобы оставаться живым, как-то глупо! Нужна какая-то идея, какая-то сверхзадача. Я вот хочу понять, что случилось с этим миром, и куда он катится. Может быть, эта цель не очень чёткая, но она заставляет меня двигаться. Я ищу ответы на свои вопросы, и благодаря этому оказываюсь в местах, в которых бы иначе не оказался. Встречаюсь с людьми, с которыми бы тоже никогда не встретился. А если бы этого не было, сидел бы где-нибудь в своей норе, думая только о пропитании, — сказал я.

— Как я, да? — оскалился Профессор.

— Возможно, но я не говорил, что это плохо. Это плохо для меня. Именно я этого не хочу. Другой человек может хотеть, и это его выбор и его право. У каждого свой путь, — сказал я, — к тому же, мои поиски постоянно подкидывают мне что-нибудь интересное. Какой-нибудь новый навык или знание. И, как бы высокопарно это ни звучало, но я развиваюсь. Может быть, не очень быстро, хотелось бы успевать больше, но развиваюсь! И я уже не тот, что был год назад, или два! Тем более три!

— Алик, ты очень интересный человек, — сказал профессор, — и с даром тебе повезло! Что бы ты ни говорил, но быть шаманом, это самое лучшее, что может случиться с человеком в нашем мире! — и профессор вновь неожиданно плотоядно облизал губы.

Я уже и забыл, что он так сначала всё время делал и вообще вёл себя странно. Пока мы говорили с ним на тему, которая была ему интересна и увлекала, он как будто изменился и вёл себя как нормальный. И вот снова начались какие-то странности. Может быть, это ничего и не значит. Немолодой человек, живущий в одиночестве, в изменившимся мире… тут любой спятит. Реально, очень многие сходили с ума! Ещё можно отдать ему честь, что он держится и не слетел с катушек окончательно.

— А у вас есть какой-нибудь особенный дар? Или вы просто со способностью к магическим ритуалам, как и большинство? — спросил я его.

— Да какой у меня может быть дар? — захихикал Профессор и сделал это так неестественно, что я сразу понял, что дар у него есть, просто он говорить о нём не хочет. А это всегда очень плохой знак. Я слишком расслабился от кофе и разговора, а бдительность терять нельзя.

— Ну, пожалуй, мне пора, — сказал я.

— Не хочешь больше кофе? — спросил Профессор, — ты так меня выручил, что я могу тебе ещё сварить!

— Да нет, спасибо! — сказал я, — оставьте себе, для какого-нибудь ещё торжественного случая. Или Алису угостите, когда она придёт в очередной раз.

— Алису? — смутился профессор, — да кто ж знает, придёт она ещё или нет…

Как-то странно он начал разговаривать, как будто врал на каждом слове. Вот и про Алису, что его выбило из колеи? Я ведь знаю, что она постоянно к нему наведывалась! Но нет, начал что-то темнить и напускать туман!

— Да ты присядь, Алик, присядь! — сказал Профессор, и в этот раз его голос долетел до меня как будто бы издалека.

Я потряс головой. Что происходит?

— Я пойду! — и я решительно зашагал к двери, но стены как будто стали сдвигаться, мешая мне пройти. Да и ноги стали плохо слушаться, как будто их частично парализовало.

— Не спеши! — сказал Профессор, и в этот раз его голос был ещё дальше, — ты спрашивал какой у меня дар? Я тебе расскажу! Совсем скоро расскажу!

Мне показалось, что я падаю, но рядом оказалась стена, которая не позволила мне шлёпнуться плашмя на пол. Я ухватился за неё, как за последнюю надежду, но стоять уже не мог и начал медленно оседать…

Мне казалось, что я слишком долго ползу вниз, а пола всё нет и нет… к тому же потолок был теперь слишком близко и хотел меня раздавить. Я медленно, как будто находился в какой-то вязкой жидкости, повернул голову и увидел гигантскую фигуру профессора, нависающую надо мной. Он протянул ко мне руки, ухватил за шиворот и поволок куда-то по полу, не особо церемонясь.

Время как будто сильно замедлилось, и всё вокруг было плавным и тягучим. И движения профессора, и мои вялые и беспомощные попытки оказать сопротивление. Тело уже практически полностью отказывалось меня слушать.

Откуда-то издалека донёсся голос профессора, который тоже звучал замедленно и растянуто, как будто зажевало плёнку на кассетном магнитофоне, а несмотря на свой возраст, я такое слышал!

— Какой чудесный день, работать мне не лень, со мной мои друзья, и песенка моя! — всё больше и больше растягивая слова, говорил профессор.

«Какой-то знакомый текст», — мелькнула в угасающем сознании мысль.

А после неё ещё одна, последняя:

«Алиса, сука, встречу — убью!»

6. Не тот, кем казался

Сознание всплывало медленно, как будто с большой глубины. Как и при погружении, я видел вверху отражающую блики света поверхность воды, но всё никак не мог к ней подняться, как будто к ногам было привязано что-то тяжёлое. Некоторое время мне, в самом деле, казалось, что я под водой, но потихоньку сознание прояснялось и стало понятно, что это просто образ, который нарисовал мне мозг. А сам я был в банальной отключке.

Вместе сознанием пришла и боль. Нет, судя по всему, меня не били, пока я был без сознания, а просто обращались не очень бережно. Так, лёгкие ушибы и ссадины, скорее всего. Но больше всего меня озадачивали кисти рук.

Я специально не открывал глаза, и как только начал приходить в себя, сразу же решил, не подавать виду, что очнулся. Так можно что-то выяснить, пока тебя не взяли в оборот. А то, что в оборот брать будут, это, что называется, к гадалке не ходи! И как я умудрился так вляпаться? Обычно ведь я сама осторожность… хотя кого я обманываю? Постоянно ведь нахожу себе приключения на задницу! Представляю, что было бы, если бы я ещё не был осторожным!