Ученый в средневековье. Том 7 (СИ) - "sandlord" - Страница 32

— Давай тогда разместим везде наши новые устройства по отслеживанию колебаний маны, чтобы можно было с более высокой точностью проводить калибровку лунного камня. У нас, правда, всего один, но это не мешает нам создать новые. Тем более технология известна, осталось лишь повторить то, что мы уже делали, — предложил Сицилл самую простую, но и самую лучшую идею решения этой проблемы.

— Ну, у нас нет иного варианта, — усмехнулся Арчибальд, — я «за».

— Раз так, решено. Давайте быстренько их соберём, — Зен промолчал пару секунд, а затем добавил: — Нам понадобится ещё три датчика, если брать в расчёт собранный. На каждую из сторон по одной штуке. Думаю, этого достаточно. Возражения?

Возражений не последовало.

— Тогда вперёд.

Через час все три датчика колебаний маны были собраны. Каждый изготавливал одну штуку. Так как Арчибальд не присутствовал при сборе устройства, ему выдали уже готовую версию для быстрого изучения и копирования механизма.

Нет, Зен не сомневался в способностях эльфа. Просто для максимальной точности необходимы идентичные датчики, иначе будет большое расхождение в данных. Даже если будет просто разниться механизм сборки.

— Вот где бы пригодились китайцы со своими станками из двадцать первого века… — усмехнулся учёный, вспомнив истории, которые читал о тех временах. Тогда весь рынок разного рода вещей был занят именно продукцией из Поднебесной.

В двадцать третьем веке же ситуация стала другой. Там весь товарооборот взяла на себя ООН, используя молекулярные сборщики. Они просто расщепляли одну материю и создавали из полученных электронов, протонов и нейтронов другую.

Зен до сих пор не понимал, почему эту разработку назвали молекулярным сборщиком, ведь, по сути, это и расщепитель тоже. Да и работает эта технология не с молекулами, а непосредственно с атомами и их ядрами, создавая новые.

Учёный в своё время создал улучшенную версию, что расщепляла всю материю на кварки, а после уже собирала в другую. Этот процесс был более энергозатратным, но зато там не создавалось проблемы, которую несли молекулярные сборщики: создаваемые электроны, протоны или нейтроны были полностью стабильны, а значит, создаваемые из них атомы и их ядра не имели ни единого шанса на распад, чем грешила устаревшая технология середины двадцать второго века.

Однако, вопреки ожиданиям, Организация Объединённых Наций предпочла потерю материи увеличенному расходу энергии. Уж чего-чего, а этого Зен не понимал. Но вскоре он пришёл к выводу, что там, скорее всего, была замешана политика и деньги, которые потеряли бы некоторые корпорации.

К удивлению всей небольшой группы исследователей, местом, в которое шли волны колебаний, где не появлялось ни одной другой волны, оказался сам шатёр-лаборатория. Узнав о таком совпадении Сицилл присвистнул. Даже Арчибальд немного удивился, хотя чего только не видел в своей жизни. Чему удивляться? Чтобы провести очень важный эксперимент — возьми да поставь опыт.

Датчики колебаний размещали довольно долго, так как было очень важно уложиться в необходимые параметры, начиная от наклона опоры, заканчивая расстоянием от установки с лунным камнем.

Кстати, о ней. Её группа собирала вместе и делала это очень аккуратно, ведь там были довольно мелкие детали и связи, которые могли повредиться от любого лишнего толчка. На сборку этого устройства они потратили порядка получаса. Почему так мало? В основу лёг механизм работы датчика колебаний.

После установки было решено, что следить за показателями станут Арчибальд и Сицилл, а Зен займется калибровкой. Как эти двое будут наблюдать одновременно за двумя графиками, которые располагаются под углом в девяносто градусов? Да просто: эльф предложил просто немного загнуть бумагу. В итоге она описывала небольшую полуокружность, которая, в конце концов, пошла параллельно другой, той, что выходила из датчика, расположенного на перпендикулярной стороне.

Была лишь одна деталь в генераторе волн, что отличала его от датчиков: колебания создавались за счёт механической составляющей, которая работала на электричестве. Использовать камни маны было нельзя, так как требовалось создавать волны строго по графику, а так они бы менялись, ведь колебания камня нестабильны, то и мана в окружающем пространстве корректировала бы своё движение из-за лунного камня.

— Ну что, все готовы? — поинтересовался учёный у присутствующих.

— Да, — отозвался Арчибальд.

— Конечно! Давай поскорее начнём! — в отличие от эльфа, Сицилл был очень возбуждён. Примерно, как Зен.

— Тогда я включаю. Три. Два. Один. Запуск! — выкрикнул император Вавилона и нажал на кнопку «ВКЛ».

Вопреки ожиданиям, ничего не произошло. Абсолютно.

— Эм… — протянул епископ.

— Секунду! — отрезал Зен и открыл небольшой щиток, что закрывал всю начинку механизма. — Вот оно что! Питающий кабель отошёл, видимо, при установке. Сейчас всё сделаю.

Учёный поставил провод на место, и в этот же момент от лунного камня во все стороны пошли еле видные колебания. Будто волны горячего воздуха, они искажали пространство, создавая мыльный эффект.

Спустя секунду после того, как это началось, Арчибальд и Сицилл обратили взоры на свои пары графиков, отслеживая изменения. Рядом с каждым из них лежал листок бумаги, где был начерчен график одного полного периода обычных колебаний завихрения маны.

В чём был смысл их наблюдения? Зен при помощи потенциометра менял силу маленьких ударов по лунному камню, которые создавались идеально в такт волнам магической энергии в окружающем пространстве.

И в момент, когда общая картина со всех четырёх графиков покажет, что колебаний вокруг нет, будет найдена нужная длина волны. Учёный перестанет крутить потенциометр, а эксперимент можно будет считать успешным.

Но это лишь в теории всё так просто и легко. На практике это несёт в себе огромную опасность. Дело в том, что Зен, подбирая нужную силу ударов, может попасть на ультрафиолетовые лучи. Это не страшно, просто яркая вспышка. Опаснее будут электромагнитные волны, которые просто сломают то, что в нынешнее время в этом мире является компьютером. Но даже так все поправимо, ведь можно починить. Самое опасное, что может произойти, — появятся гамма-лучи.

Может возникнуть вопрос: «Ну и что, ведь можно же просто не уменьшать волну до такой маленькой длины, разве нет?» Ответом будет: «Нет». Дело в том, что лунный камень имеет довольно странную структуру, и поэтому изменение длины волны происходит скачкообразно. То есть, к примеру: крутишь ты в одну сторону потенциометр, длина падает, а после начинает увеличиваться, причём с гораздо большим шагом, нежели уменьшалась, а ты всё дальше крутишь потенциометр в одну сторону. В этом главная проблема.

Именно поэтому Зен почти сразу же остановил эксперимент, обосновав это его высокой опасностью, ведь им никак не удавалось засечь гамма-излучение. А с такой мощностью, как у лунного камня, даже кратковременное воздействие этих лучей могло повлечь печальные последствия.

— А нельзя как-то засечь это гамма-излучение? Какое-нибудь устройство… — высказал мысль Арчибальд.

— Не в нашей ситуации… Хотя… — Учёный на некоторое время задумался, а после обратился к Епископу: — Сицилл.

— Да?

— Ты не брал с собой элементы Пельтье? — Епископ ждал какого угодно вопроса, но только не касающегося того, что он привёз с собой для опытов. От этого он даже на пару опешил.

— Брал.

— Сколько?

— Я подумал, что нам понадобится что-то охладить в полевых условиях, и поэтому взял порядка пятидесяти штук, — задумчиво произнёс Сицилл.

— Вот и отлично! — крикнул Зен, выходя из шатра. Куда — его товарищи по науке не знали.

Учёный направился к поварам, чтобы взять у них бутыль чистого спирта, которая была у каждой команды кулинаров, если те отправлялись в путь. Конечно, и в шатре-лаборатории был спирт, но недостаточно для того, что задумал император Вавилона. Ведь для чего там находился спирт? Для обезжиривания несколько проводков. Для этого много не надо.