Писательница для Белова (СИ) - Котлярова Екатерина - Страница 22

Моё сердце дрожит.

— Я всё объясню, — говорю тихим шёпотом, на что мужчина жёстко улыбается.

— Позже объяснишь. Пойдём, — повторяет с нажимом.

Он обходит дрожащую меня и спускается по лестнице. От него пахнет одеколоном и будто властью.

Мои ноги подгибаются, когда я иду следом. У подъезда стоит внедорожник, на который я до этого не обратила внимания.

— Садись в машину.

— Послушайте, я не могу с Вами никуда ехать. Я Вас совершенно не знаю. Куда Вы меня везёте? Вы из-за книги, да? — начинаю тараторить, чувствуя, как от паники на глазах выступают слёзы.

— Мы поедем в кафе, там спокойно всё обсудим, — мужчина смотрит на меня исподлобья, а меня ещё сильнее начинает трясти.

Мне страшно. До спёртого дыхание. Я знаю, что я не виновата. Знаю, что ничего не писала. И если с Дамиром я могла хоть как-то сопротивляться, то здесь я сделаю только хуже. Этот мужчина давит аурой силы, его взгляд пригвождает к месту. Мне кажется, что я могу осесть пеплом к его дорогим начищенным туфлям, стоит ему щёлкнуть пальцами.

Я опускаю голову и делаю шаг вперёд, как на плаху. Мужчина открывает заднюю дверь машины и строго велит:

— Пристегнись.

Дрожащими пальцами я делаю то, что он сказал. Мужчина не торопится закрыть дверь. Он почему-то рассматривает меня. Так внимательно и пристально, что мне хочется выскочить из кожи и броситься вон.

Я выдыхаю с облегчением, когда дверь машины хлопает, а отец Дамира обходит автомобиль и занимает место водителя. Заводит машину, уверенно трогается с места.

Я исподлобья рассматриваю его в зеркале дальнего виденья. Поражаюсь схожести отца и сына. И кусаю губу, гадая, будет ли Дамир таким же статным в зрелом возрасте. И тут же эти мысли от себя гоню. Меня это никак не касается.

Жизнь он точно со мной не проведёт.

Отец Дамира ловит мой взгляд и как-то странно улыбается. Я дёргаюсь, будто меня застигли на месте преступления, опускаю глаза. Машина останавливается у ресторана через три минуты. Ехать далеко не пришлось. Мужчина выходит из машины и, пока я вожусь с ремнём, открывает дверь с моей стороны и протягивает руку. Я мешкаюсь, но всё же вкладываю пальцы в сильную ладонь.

Мужчина галантно подставляет мне локоть, а я, цепенея от страха, кладу пальцы ему на предплечье. Эта вежливость меня пугает до дрожи. До трясучки.

Мы заходим в ресторан, где мужчина снимает с моих плеч пальто и отдаёт мужчина в смокинге. Всё чинно и вежливо, что вызывает дискомфорт.

Интересно, он меня сразу раздавит? Или будет растягивать удовольствие?

Столик у окна оказывается свободным. Отец Дамира садится напротив, протягивает мне меню.

— Я ничего не буду, — говорю срывающимся от напряжения голосом.

Отец Дамира кидает на меня изучающий взгляд, чуть усмехается. И эта ухмылка отзывается болью в груди. Как же сильно они похожи с Дамиром! С ума можно сойти.

Пока мужчина изучает меня, пальцами тарабаня по столу, я изучаю его. Уже не таясь. Я удивляюсь тому, насколько хорошо я успела изучить Дамира. Насколько хорошо выучила его повадки и мимику.

Потому что сейчас я вздрагиваю и кусаю губу, когда замечаю все сходства.

— Екатерина, — мужчина делает заказ, откладывает меню и подаётся ко мне, — давайте обсудим Ваш роман.

— Это не я! — вырывается из меня, как у малого ребёнка.

Мужчина вдруг запрокидывает голову назад и начинает смеяться. Складывает руки на груди и откидывается на спинку стула.

— Конечно, не ты, — склоняет голову к плечу, изучает меня тёмными глазами. — Она сама написалась и выложилась.

— Нет, послушайте, пожалуйста! Кто-то получил доступ к моей странице. Меня просто подставили. Я, может, выгляжу не особо умной, но я не такая идиотка, чтобы писать от своего имени компрометирующий роман. Я ведь должна была понимать последствия содеянного. Если бы я желала так сделать, я бы создала другую страницу!

Я выдыхаю. Дыхание резко закончились. Как и все силы.

— Скажи мне, девочка, что случилось девять лет назад? — спрашивает мужчина, цепким взглядом впиваясь в лицо.

— Девять лет назад? — я хмурюсь. — Вы про что? Про аварию?

Я не удивлюсь, что отец Дамира знает о ней. Уверена, что у него на меня собралась папка документов. Он знает о каждом моём шаге.

— Возможно. Ты что-то помнишь про неё?

— Смутно. Я не совсем понимаю, что вы хотите сказать, — я качаю головой.

— Где ты взяла информацию для книги? — спрашивает с нажимом мужчина.

Его взгляд настолько давит, что я не выдерживаю и опускаю взгляд на своим дрожащие руки.

— Я не брала. Нигде. Не писала. Вы меня извините, меня тошнит. Мне нужно в туалет.

Я подскакиваю и, чуть не сбив официанта, бегу в туалет. Склоняюсь над раковиной и начинаю торопливо умываться. Даже холодная вода не помогает. Лицо горит, голова вот-вот лопнет от множества мыслей. Я выпрямляюсь, кидаю взгляд в зеркало и тут же резко разворачиваюсь, когда вижу Дамира, застывшего у двери с пугающим выражением лица.

24

Глава 24

Катя

Дамир резко сокращает расстояние между нами и до того, как я хоть пикну, зарывается рукой в мои волосы, запрокидывает голову назад и стремительно сокращает расстояние между нашими губами. Я не успеваю осознать, что происходит. Просто в следующее мгновение мои губы накрывает его жадный рот. Я делаю вдох и теряюсь. Забываю обо всём на свете.

Язык Дамира проходит по моей нижней губе, он чуть прикусывает её, втягивает в горячий рот. С моих губ срывается стон нетерпения и восхищения. Щенячьего восторга. Он меня целует. На губах восхитительный вкус Дамира. Неповторимый. Только его.

Я таю. Таю в его руках. Нахожу в себе силы только на то, чтобы вскинуть руки и впиться пальчиками в сильные напряжённые плечи.

Дамир целует меня так, будто заявляет на меня права. Прижимает к крепкому телу, одной рукой сжимает волосы на затылке, а другой водит между лопатками.

Его нетерпеливые, горячие губы поочерёдно прихватывают мои. То верхнюю, то нижнюю. Я клянусь, что если бы не руки Дамира, которые удерживают меня, я бы непременно рухнула на пол.

От неожиданности. И от кроющего с головой восторга.

Запах Дамира. Его жар. Его сила. Его напор. Всё это дрожью наслаждения проходится по телу. Всё это тоненьким пёрышком щекочет чувствительные окончания. Язык Дамира раздвигает мои губы. Врывается в мой рот, касается моего языка.

Новый стон срывается с губ. Молодой человек отстраняется, сжимает ладонями мои бёдра, рывком поднимает меня и усаживает на плитку у раковины.

— Дамир, — выдыхаю, смотря в полыхающие яростью глаза.

Парень смотрит так, будто сейчас или сожрёт, или растерзает на части.

— Скажи мне, мышь, почему ты прыгаешь из машины в машину? М? — опускает голову к моей шее, прикусывает чувствительную кожу. — Сначала мой друг, потом отец.

— Дамир, — я откидываю голову назад, позволяя горячим губам прихватывать нежную кожу.

— Ты бесишь меня, мышь. Так бесишь, — голос Дамира вибрирует, пока он начинает прикусывать мой подбородок. — Скажи, почему ты скачешь от мужика к мужику? Строишь из себя недотрогу? Цену набиваешь?

Я не вникаю в смысл его слов. Я поворачиваю голову так, чтобы жадные губы скользили по моей пылающей коже. Горячие пальцы Дамира сползают с затылка на заднюю поверхность шеи. Он полностью накрывает её своей ладонью. Сжимает. Большим пальцем поглаживает за ушком.

Я задыхаюсь. От места прикосновения бегут мурашки. Дамир снова впивается в губы поцелуем, не дождавшись от меня ответа. Рука продолжает поглаживать спину, пока другая перемещается на лицо.

Большой палец нежно поглаживает скулу. А потом смещается на влажные и зацелованные губы, чтобы оттянуть их. Дамир будто заворожённый смотрит на то, как палец оттягивает мою нижнюю губу. Он дышит часто и хрипло, облизывает свои губы.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает хрипло.

— Твой отец привёз меня поговорить. О том романе.