Мой папа - миллиардер. Второй шанс бывших (СИ) - Лапина Анна - Страница 19

Я не отдам им Дашу. Ни за что.

Я уже не люблю этих Лапиных.

Не люблю!

С Тимура моя нелюбовь началась. И нечего их любить!

Даша моя!

Никита

С улыбкой наблюдаю за Радой, которая задумчиво делает выбор, перелистывая страницы туда-сюда.

Я же собираюсь взять все как обычно. Легкий салат, картофельные дольки с вялеными томатами и грудка под сливочным соусом. Просто, питательно и вкусно!

— Почему ты так привязана к сестре? — спрашиваю ее, не сумев самостоятельно найти ответ на этот вопрос в своей голове. Я понимаю Раду во многом, но в этом нет. — Я слышал о связи близняшек и двойняшек, но это ведь не так буквально, — продолжаю рассуждать, решив, что, если начал, добьюсь ответа. — Всем приходится рано или поздно расстаться, чтобы создать свои семьи.

— Она ведь такая маленькая и беспомощная, — тянет она, оторвавшись от меню и подняв взгляд на меня.

— Ты старше нее всего на пять минут, — напоминаю ей то, что она раньше без остановки мне повторяла. Что она старше и несет ответственность за них двоих.

— Но я всегда была главной, а она моим другом, — повторяет она то, что я уже слышал от нее. И пусть с такой формулировкой я согласен, но друзья — это не прилипшие друг к другу два человека. — Мы словно одно целое, — убивает следующими словами.

— Но вы разные люди, — бросаю, изучая ее реакцию. — У нее рано или поздно появится мужчина.

— Ну, она ходит на свидания…

— А потом?

— Потом они ей не нравятся, — говорит, раздраженно фыркнув на меня. — И все. Она с ними больше не встречается.

— Почему ты думаешь, что они ей не нравятся?

— Мы с ней их обсуждаем и приходим к такому выводу, — зло бросает она.

— Мы или ты? — уточняю, прищурившись.

И пусть со стороны мои вопросы звучат грубо, но кто-то должен это сделать. Объяснить Раде, что Даша отдельный, самостоятельный человек, который может сам справляться со своей жизнью.

Я не говорю, что она должна бросить Дашу совсем. Я лишь пытаюсь дать ей понять, что ее сестре нужна свобода и свое личное пространство.

— Златогорский, на что ты намекаешь? — Рада выпрямляется и с вызовом смотрит на меня.

— У тебя гиперопека над сестре, — сочувствующее произношу то, что видят и другие, но решил высказать только я. — Ты должна перебороть ее. Потому что Даша — твоя сестра, а не ребенок. Она взрослая девушка, и все может сама.

— Ты не понимаешь!

— Тебе страшно за нее? Что она упадет и ударится? Получит шишку? — продолжаю, не давая ей высказаться, потому что все ее слова — отговорки. — Но, знаешь, дай ей хоть один раз набить шишку, чтобы она поняла, что причиняет ей боль и чего лучше не делать. Дай ей получить собственные шишки, Рада.

— Ей будет больно!

— Да, — не отрицаю. — А еще страшно. Одиноко. Дико. Но у нее есть телефон и ты. Вы можете говорить, и ты можешь ей советовать. Но позволь ей самой жить. Ей не двадцать лет, Рада! Она взрослая девушка. Отпусти ее. Дай завести отношения раз, два, три. Да даже сто раз! Ей нужно выработать свои мысли и свои чувства к каждой ситуации. Она не может пережевывать то, что даешь ей ты, вечно! Перестань быть для нее той самой мамой-птичкой, которая приносит червяка в клюве!

— И к чему этот разговор? — недовольно спрашивает.

— Я думал о том, как нам быть, — признаюсь ей. — Я понял твою проблему. И придумал решение. Я предлагаю тебе недельную поездку в Москву. Ты, я и Женя. Твоя сестра здесь. Посмотрим, как она сама справится тут, а мы там втроем в Москве. Получится ли у нас что-то.

— Оставить ее здесь одну? — по глазам и выражению лица понимаю, что ей данная идея не нравится.

— Здесь твои родители, тетя с дядей и сестра, — напоминаю я. — Могу Лапина запрячь присматривать за ней.

— Не надо нам Лапиных! — прищуривается на меня. — Не надо. Хватит! Один уже похитил одну мою сестру!

— Просто неделя вместе, Рад, — дарю ей ободряющую улыбку. — Чтобы посмотреть, как мы будем. Можно даже куда-то на отдых, но дня на четыре или пять. Больше выделить не смогу, — с жалостью произношу.

Минусы бизнеса. Вырваться очень сложно.

— Я не знаю…

— Подумай. Я ни к чему тебя не принуждаю. А сейчас, прости, сделай заказ, — указываю ей на телефон в номере. — А мне на вызов ответить надо.

И покидаю комнату, чтобы поговорить с человеком, который для меня должен найти женщину, что плеснула мне кофе на рубашку.

Оставив Раду в комнате одну, выхожу на небольшой балкончик и прикрываю дверь. Она может выйти в любой момент, но в ней нет той любознательности, которая заставит ее подслушать.

Даже если услышит — в этом нет ничего такого. Я всего лишь не хочу ее лишний раз волновать своими переживаниями и напряженными мыслями.

— Слушаю, — бросаю в трубку.

— Никита Сергеевич, мы сумели найти эту женщину, — оповещает помощник, в данный момент главный по ситуации в театре.

— И кто она?

— Матильда Васильевна Малыгина, — отвечает он, зачитывая с бумаги.

Задумчиво прокручиваю имя в голове, но никого не могу припомнить ни с таким именем, ни с такой фамилией. Где-то в уголке сознания есть что-то знакомое. Но я бы не сказал, что это что-то важное. Обычно там то, что не имеет никакого значения.

— Мне ни о чем не говорит ее имя, — сухо произношу в трубку и поджимаю губы. Я ожидал, что сразу после имени все пойму, но увы. — Вы уже с ней говорили?

— Сейчас едем по адресу фактического проживания женщины, — говорит он мне.

— Предположения, зачем она это сделала, есть? Что-то из ее досье помогло вам сделать какие-нибудь выводы? — интересуюсь, пытаясь и сам хоть что-то понять, но ситуация до сих пор мне неясна.

— Нет, Никита Сергеевич, — расстраивает он меня. — Женщина не замужем, живет одна. Родственников нет. Никаких контактов с вами пока не нашли.

— Ладно. Будет информация, звоните, — отзываюсь и отключаюсь.

Уперев руки в перекладину балкона, смотрю вперед, раздумывая над ситуацией. Дверь за моей спиной открывается, и выходит Рада.

Не оборачиваюсь к ней, продолжаю стоять, разглядывая вид с высоты моего этажа.

Руки Рады обвивают меня сзади, и она сама прижимается к моей спине. Несколько секунд молчит, лишь согревая меня своим дыханием.

— Ты думаешь, что я правда что-то делаю не так? — тихо заговаривает. — С Дашей, — уточняет она.

— Я все уже тебе сказал.

— Но она моя сестра, — хнычет, боясь признать в себе самой проблему.

Но она уже над ней думает, а это немаленький шаг к ее решению.

— Сестра. Не ребенок. У нее есть родители, которые могут о ней позаботиться, — оборачиваюсь в ее объятиях. — Я понимаю тебя, но уже нужно разрывать эту вашу связь. Вы взрослые.

— Ты злишься? — поднимает на меня свой виноватый взгляд, от которого хочется ей простить все, даже если не обижен. Хочется прижать ее к себе и самому решить все ее проблемы. Как и дать все, о чем она мечтает.

— Нет, — дарю ей улыбку. — Совсем нет.

— Давай попробуем неделю в Москве, — согласно кивает, но вопреки этому тяжело вздыхает. — Здесь лететь обратно, если что, недолго и…

— Как скажешь, — отзываюсь и обнимаю ее, а из головы не выходит имя женщины.

Матильда. Редкое имя. Я где-то его уже слышал, но не могу вспомнить где. И самое ужасное, кажется, что ответ рядом, но ухватиться за него никак не получается.

— О чем думаешь? — Рада замечает мое состояние.

— Когда в Москву полетим, ты не будешь против, если мой семейный врач посмотрит Женю? — спрашиваю и сам пытаюсь переключиться в мыслях.

— Ладно. Я ничего против не имею. Лишняя осторожность еще никому не мешала, — дарит мне ответную улыбку и, вглядываясь в мое лицо, напрягается. — Что-то еще случилось? Ты выглядишь отстраненным.

— Думаю, как бы тебя соблазнить остаться на ночь, — фальшиво ухмыляюсь и поигрываю бровями.

— Ты никогда о таком не думаешь. Сразу делаешь, — хмыкает она, прекрасно меня зная. — Так о чем ты на самом деле думаешь?