Вторая жизнь доктора Лейлы (СИ) - Хайд Адель - Страница 64

— Я же говорил, что ты будешь мне сниться.

Помимо меня это услышали все. Но я сделала вид, что так и должно быть, подумаешь, чего только люди после наркоза не говорят.

Но ночью, когда ван Эрменгем отпустил меня отдохнуть пару часов, сменив у кровати принца, он потом пришёл, разбудил меня и, смущаясь, произнёс:

— Лейла, сейчас очередь Чарльза, но …, — судя по всему, доктору было сложно подобрать слова, и он ограничился тем, что сказал, — в общем принц зовёт вас.

Несколько часов до утра, что я провела у кровати то просыпающегося, то засыпающего Максимилиана, стали для меня часами откровений. Принц, в те моменты, когда у него поднималась температура, или заканчивалось действие обезболивающего и мне приходилось его обновлять, рассказывал, что Лейла стала для него путеводной звездой, что он не хочет отпускать её, но и не может ничего предложить, что было бы её достойно. Что он готов, даже терпеть её мужа, только бы она осталась в королевстве и принц мог бы её видеть.

Потом принц просыпался и, увидев меня у своей кровати, спрашивал:

— Я что-то говорил?

Я отвечала:

— Нет, Максимилиан, спи

И принц, успокоившись засыпал.

К концу следующего дня, антибиотики и сильный организм принца сделали своё дело. И к тому моменту, как в палату ворвался взбешённый главный королевский врач, принц уже полностью контролировал своё сознание, отказавшись от обезболивающего и оставшись на травяных отварах.

Конечно, уколы пенициллина мы планировали продолжать до пяти дней.

— Ваше высочество, — не успев войти, громогласно воскликнул доктор Уислер.

Вошедший вслед за ним доктор ван Эрменгем, не дал ничего ему больше сказать:

— Сэр, здесь палата послеоперационной реабилитации, прошу вас, надо надеть халат и маску, и тщательно обработать руки.

Ван Эрменгем был значительной фигурой, поэтому Уислер конечно же, не стал с ним спорить, но, обернувшись, чтобы выйти, доктор Уислер заметил меня. Глаза его нехорошо прищурились, и он прошипел:

— И вы здесь

Я промолчала. Понимала, что бесполезно что-то объяснять доктору Уислеру, если я с самого первого раза словно «кость в горле» у старого шовиниста.

Но Уислер всё-таки вышел, больше ничего не произнеся.

Принц, заметивший все эти «шипения» тихо произнёс:

— Лейла не обращай на него внимания, он не посмеет тебе помешать. Сдача экзамена дело решённое.

Я, конечно, кивнула и даже успокаивающе погладила Максимилиана по открытой щеке.

«Наивный мой принц, — подумала я, — если Уислер захочет, то экзамен я не сдам, даже, если он меня к нему допустит».

Вернувшийся, переодетый в халат и в маску, доктор Уислер, делал вид, что меня нет в палате. Он задавал вопросы ван Эрменгему, периодически выслушивал объяснение подошедшего по просьбе ван Эрменгема Чарльза. Потом попросил показать ему документацию и ушёл в сопровождении ван Эрменгема, не попрощавшись именно со мной.

Принцу же он сказал:

— Это очень безответственно, Ваше Высочество, и я ничего не скажу Её Величеству просто потому, что не хочу её волновать.

Но, судя по всему, слово своё доктор Уислер не сдержал, потому что уже на следующий день к принцу потянулись визитёры и только благодаря авторитету ван Эрменгема, удалось сократить количество визитов до одного в день.

Но это не исключило того, что приехала королева, а вместе с ней княжна Оранская.

Меня попросили выйти из палаты, и поскольку был уже четвёртый день, и прошло две перевязки, которые показали, что динамика положительная, то я решила, что мне уже можно немного отдохнуть и отпросилась домой.

А утром, королевский курьер привёз письмо с указанием даты экзамена и большим конвертом, в котором была стопка листов с вопросами, которые могут быть заданы на экзамене.

Экзамен должен был состояться через четыре месяца.

Я оценила «тонкий юмор» или лучше сказать «изощрённый юмор» доктора Уислера. Через три месяца истекал мой контракт на проект. И в течение этого времени он имел право давать мне столько заданий, сколько пожелает нужным.

А ещё, мой экзамен должен был состояться во время выпускных экзаменов медицинского факультета университета, то есть все студенты, отучившиеся несколько лет в университете, будут там тоже сдавать выпускной экзамен.

Ну что же? Мне не в первый раз противостоять вызовам.

Глава 56

Прошёл месяц с того дня, как я получила официальное уведомление о дате сдачи экзамена. Как я и предполагала, доктор Уислер нашёл возможность сделать так, чтобы у меня «голова не поднималась». С одной стороны, он принял проект по бэби-фермам, а с другой стороны, он почти сразу же дал мне задание об организации службы патронажных сестёр.

У меня уже был готов план, и я рассчитывала передать его по больницам, но я вновь стала ответственной.

И теперь это занимало всё моё время. Основная сложность была не в том, чтобы найти женщин, и подготовить их к этой работе, а в том, чтобы убедить глав больниц и госпиталей принять женщин на работу и обеспечить им условия.

Без поддержки Максимилиана я бы не справилась. С его подачи меня продолжало поддерживать министерство юстиции и из его канцелярии главным врачам больниц приходило соответствующее распоряжение.

Сам принц всё еще находился на реабилитации. Мы виделись с ним почти каждый день, и почти всегда это происходило поздно вечером. Но, к сожалению, ничего романического в этих встречах не было.

Я проверяла как идёт заживление. И … готовила ему еду. Моя задача была, чтобы иммунитет Макса не пострадал после приёма антибиотиков. Поэтому ему приходилось есть овощные супы, и котлеты из сельдерея.

Про княжну Оранскую мы больше не говорили, хотя она так и продолжала гостить во дворце.

Зато с малышкой Кати я тоже встречалась, у меня даже сложился ритуал. Если я приезжала до того, как малышка засыпала, то мы с ней вместе шли к папе, Кати «измеряла ему пульс», пользуясь стетоскопом «слушала дыхание», а потом мы с ней записывали это в «папину карту». После чего «принцесса-доктор» шла спать.

Если по каким-то причинам, я приезжала позже, то Макс показывал мне в карте записи, внесённые ещё не уверенной ручкой Кати. Вернее так, вписывал сам папа, а Кати ставила закорючку «подтверждая, что всё проверено».

Я по динамике заживления видела, что операция прошла великолепно. Даже большой шрам на спине у принца, заживал быстро и скорее всего второй операции не понадобится, особенно если принц на определённом этапе получит соответствующую терапию, и будет делать специальные упражнения. Я даже начала искать того, кто сможет делать Максу массаж, чтобы научить.

Вот и сегодня я приехала, к сожалению, поздно и Кати уже спала, зато в комнатах принца меня ждал сюрприз в виде Её Величества, королевы Анны-Шарлотты.

Первым моим желанием, когда я, привычно без стука, открыв дверь в гостиную покоев принца вошла и увидела там королеву, было желание сбежать.

— Лейла, постойте, — обратилась ко мне королева, видимо, «прочитав» на моём лице, что я готова ретироваться.

Пришлось входить. Я вошла и поклонилась, произнесла:

— Добрый вечер, Ваше Величество

А сама быстро осмотрелась и поняла, что Максимилиана в гостиной нет

— Я попросила Его Высочество оставить нас вдвоём, — проговорила королева, заметив, что я осматриваю гостиную.

Мне стало неприятно, что я буду делать, если королева начнёт спрашивать о наших отношениях с принцем? Какой-то бред, принц же взрослый мужчина, тем более что я вообще почти никто.

Но, к моему большому облегчению, мои опасения не оправдались. Королева пришла поговорить насчёт здоровья … короля.

— Лейла, я вижу, что ты смотришь на медицину с другой точки зрения, — королева вздохнула, похоже, что ей нелегко сразу сказать, что от меня требуется, поэтому она начала с аргументов. Звучало так, будто бы она пытается убедить себя, что она всё делает правильно.

Я молчала, решив, что чем меньше будет слов с моей стороны, тем больше доверия будет у королевы.