Вторая жизнь доктора Лейлы (СИ) - Хайд Адель - Страница 13

Я надеялась, что они ухватятся за эту идею, потому как морковь была доступным и недорогим продуктом.

Рассказала им, что надо делать. Пока рассказывала, обратила внимание, что двое из трёх женщин, будто бы пропускают всё мимо ушей, а вот одна из них очень внимательно слушала.

Когда я закончила, те двое, что слушали невнимательно, облегчённо вздохнули и мне показалось, что я даже прочитала их мысли:

«Давай, зануда иди уже отсюда, нам пора»

А вот та, что внимательно слушала, попросила записать ей рецепт:

— Мисс доктор, — обратилась она ко мне

— Ну что вы, я не доктор я сестра милосердия, — поправила я женщину

Но та будто бы не обратила внимания и повторила:

— Мисс доктор, напишите мне, пожалуйста, рецепт, я попробую, у меня ещё двое детей постарше, их я уже не повезла в больницу, но они так же болели, и я верю, что ваш суп нам поможет.

Я написала ей рецепт и на всякий случай попросила, чтобы она поделилась со своими соседками, если вдруг они всё-таки осознают, что это им нужно.

А когда я вышла из «детского отделения», то сразу увидела интерна Шушеля, стоящего рядом с дверью в палату. При виде меня лицо его стало недовольным.

— Ну ты нахальная, — сразу заявил он мне

— Мистер Шушель, — снова не стала я сдерживаться, и добавила немного «яду» в тон, — если вы что-то хотели, давайте отойдём от палат.

Я прошла в сторону окна, расположенного в фойе. Оттуда, по крайней мере, пациентам не будет слышно, даже, если Шушель станет кричать.

— Ко мне подошёл доктор Листер и сказал, чтобы я дал тебе учебники для подготовки к экзамену, — на удивление спокойно сказал Шушель

Я с благодарностью подумала о заботливом докторе, который снова мне ничего не сказал, но позаботился.

Вслух же ответила, на сей раз тоже обычным тоном:

— Да, я собираюсь сдавать экзамен, и буду благодарна за помощь с учебниками.

И здесь из Шушеля снова «вылезло»:

— И насколько ты будешь благодарна?

«Ну что за человек!» — подумала я и ответила так, чтобы поставить его на место:

— Настолько, что похвалю вас своим новым знакомым

Лицо Шушеля сразу приняло понимающее выражение:

— Всё понятно откуда у тебя деньги на экзамен

Я промолчала: — «пусть думает, что хочет, всё равно такого человека не переубедить.»

— Ладно, — наконец сказал Шушель, — завтра с утра принесу.

Я не стала рассыпаться в благодарностях, ещё неизвестно что он там принесёт. У меня же тоже были кое-какие книги, по которым училась Лейла.

Я не боялась экзамена, понятно, что мои знания и умения намного опережают тот уровень медицины, который есть в этом времени, но наверняка есть специфические заблуждения. И доктор Джозеф Листер яркий пример того, как прогрессивные идеи считаются не верными и не соответствующими.

Поэтому мне бы только просмотреть учебники и понять, что можно говорить, а что ещё рано.

Этими мыслями я вышла из больницы и поняла, что про «морковный суп» и патент я доктору Листеру так и не сказала.

Но сил возвращаться и снова ждать доктора у меня не было, я уже и так еле стояла на ногах и, поэтому решила сделать это завтра.

Вдруг моё внимание привлёк знакомый автомобиль, припаркованный неподалёку.

«Неужели мадам не может дождаться ответа? — подумала я, и сразу следом другая мысль, — и чего она именно ко мне прицепилась?»

Но оказалось, что это не мадам, а её…водитель? Секретарь? Охранник?

Машина как раз стояла в той стороне, куда я обычно шла домой. Я нарочито перешла на другую сторону улицы и пошла, не глядя ни на авто, ни на мужчину, стоявшего рядом с машиной.

Но когда я проходила мимо, то услышала:

— Мисс Кроули

Пришлось остановиться. Но я не собиралась переходить дорогу и подходить к автомобилю.

Мужчина перешёл ко мне сам. Я его узнала, это был один из вчерашних «мордоворотов», сопровождавших мадам. В руках он держал большой конверт, который протянул мне со словами:

— Вам просили передать

Я не стала брать конверт, и с подозрением в голосе спросила:

— Кто просил?

— Мадам Лестар, — ответил мужчина

— Я ничего не буду брать от мадам Лестар, — отрезала я и развернулась, чтобы уйти.

— Мадам предполагала, что вы так скажете, — усмехнулся мужчина, и я обратила внимание, что у него плохо двигается левая половина лица.

И не дожидаясь пока мужчина продолжит, спросила:

— У вас ухо слева не болит?

Мужчина удивлённо на меня уставился и, видимо, от неожиданности моего вопроса, ответил:

— Болит

— А в затылок отдаёт боль? — продолжила я «собирать анамнез*»

(*анамнез — совокупность сведений о развитии болезни, условиях жизни, перенесённых заболеваниях и других дополнительных сведений, которые необходимы для диагностики, выбора метода лечения и профилактики. Сбор анамнеза является одним из основных методов медицинских исследований.)

И здесь мужчину прорвало, с него слетела вся напыщенность:

— Ещё как отдаёт, мисс, спать не могу, болит невозможно, кажется, что «котелок» взорвётся. И в ухе звон такой, что иногда не слышу даже.

Я и по состоянию лица, и по тому, что мужчина рассказал, поняла, что скорее всего у него невропатия лицевого нерва.

Он вдруг посмотрел на меня с надеждой и спросил:

— А вы, мисс, того, можете мне помочь? Я заплачУ!

— Как вас зовут? — переходя на «докторский» тон спросила я мужчину

— Хью, я, — назвался мужчина коротким именем, но потом поправился, и сказал полное имя, — Хьюберт

— Вот что, мистер Хьюберт, — произнесла я, — вам срочно надо начинать лечиться, потому что, судя по симптомам у вас острое воспаление лицевого нер…, — я осеклась, решив, что возможно про нервы говорить не стоит, и сказала проще, — острое воспаление лица.

— Так как лечить? — испуганно спросил «мордоворот», уже не казавшийся мне страшным, а скорее несчастным.

Из скудного набора доступных в этом времени средств мне пришла в голову полынь. В принципе можно подобрать смеси любых других трав, обладающих противовоспалительными свойствами и сделать сбор, для повышения эффективности, но для этого мне надо было сесть подумать, посчитать, а не вот так вот стоя на улице. И я, понимая, что мужчина должен испытывать поистине ужасную боль, раз у него уже мимика изменилась, пока решила дать пару рекомендаций, которые могли немного облегчить ему боль.

Так ему и сказала:

— Я буду ждать вас сегодня вечером, придёте в нашу больницу, а пока, сейчас идите домой, соберите или купите зелень полыни. Её надо измельчить и заварить кипятком, так чтобы получилась кашица. Понимаете? Или вам записать?

— Запишите мисс, — попросил Хьюберт

Ручка у меня была, а вот бумаги не было. Хьюберт посмотрел на конверт, потом на меня.

— Вы же не будете брать? — спросил, показывая мне конверт

— Нет, — улыбнулась я, настолько забавно это выглядело

И Хьюберт взял и оторвал от конверта кусок и протянул мне. Я в образовавшемся «кармане» конверта заметила, что там не деньги, а листы бумаги.

Мужчина подставил руки, я положила на них свою сумочку и уже на неё, оторванный от конверта, листок. Пока записывала, комментировала, рассчитывая, что хоть что-то больной запомнит.

— В получившуюся кашицу можете добавить мёд и луковый сок. Но можно и не добавлять. После, как есть тёплую, заверните в тряпицу, и приложите к лицу там, где болит, на щеку и по возможности завяжите тёплым шарфом или платком. И так подержите несколько часов.

Написала и, сложив листок в два раза, строго взглянула на мужчину, ещё раз произнесла:

— Вечером вас жду, даже, еcли вам станет полегче, всё равно приходите, с этим заболеванием шутки плохи

Всё-таки взрослые пациенты такие иногда «неблагодарные», вот вроде бы должны понимать необходимость полного излечения, а чуть полегчает и всё, и уже не надо лечиться.

Я отдала мужчине листок и развернулась, чтобы, наконец-то, пойти домой, спать хотелось неимоверно. И я уже сделала несколько шагов, как вдруг Хью сзади раздалось: