Графский сын. Том 2 (СИ) - Тайецкий Тимофей - Страница 14

И, конечно же, жизнь Нолана будет в их руках. Если они убьют Нолана, то у Николая I не останется выбора, кроме как сделать Нильса следующим императором.

— Отличное предложение, маркиз Ренар.

Я усмехаюсь внутри себя:

— Теперь ты называешь меня маркизом?

— Мы согласны с вашим предложением.

— Прекрасно. Давайте составим контракт и поставим свои подписи, — говорю я. Я не настолько глуп, чтобы сразу отдать им Нолана. Сначала они должны выполнить свою часть сделки.

Как только контракт подписан, мы оба улыбаемся и пожимаем друг другу руки.

— Могу ли я считать войну законченной? — спрашивает Шарлотта у моего плеча, поскольку она все еще выполняет роль моей личной охраны.

— Да. Они явно не собираются с нами воевать, потому что это им не выгодно. К тому же император полностью потерял контроль над армией.

Я не знаю, как исчезновение герцогской династии повлияет на политическую картину империи.

Однако я уверен, что это поворот в худшую сторону, но я готов к этому. Потому что это ещё далеко не конец, а только начало.

Глава 7

Идет охота на баронов, идет охота…

1 января

События Гражданской войны отошли на историческое поле, позади нас остались многие месяцы. В протекшее время империя стала свидетелем ряда событий, большей частью неблагоприятных, которые заставляют Большероссию переживать волнующие моменты.

Весть о смерти Ренольда добралась до столицы более недели назад. На протяжении этого времени я вкладывал максимум усилий, чтобы держать эти новости подальше, насколько только это было возможно. Но, как известно, ничто не может долго оставаться в тени.

Практически в тот же день, когда эта весть достигла столицы, император Николай I устроил великолепный прием. Он собрал всю знать, празднующую событие с радостью, как будто это национальный праздник.

Похоже, в то время аристократия еще не осознавала полной катастрофы, которая имела место быть. Вполне естественно, учитывая беззаботное поведение знати на банкете.

Те были настолько не осведомлены о нависшей угрозе, что в пору было удивляться их глупости либо наивности. И здесь стоит отдать должное работе Николая I, который умело сохранял подобную иллюзию.

Самым горьким для меня оказалось, что Дом Виноградских не получил ни единого письма со словами соболезнования от аристократов, за исключением Тетеревых. Вместо этого на нас обрушился поток оскорблений и уничижительных замечаний, направленных в адрес моего отца.

С самого начала я намеревался пройти мимо этих личностей. Я не желал тратить свою энергию на дебоширов из этой группы. Однако с течением времени их насмешки становились все более агрессивными и беспощадными, докатившись до того, что был брошен вызов моему наследству.

Это что-то, что я решил не игнорировать. Я видел в этом попытку посеять раздор в семье Виноградских.

После завершения похорон Ренольда, я первым покинул кладбище. Для меня там было уже все закончено. Я оставил Дарью, чтобы она могла поплакать в одиночестве. Моя душа тяжела, но я не думаю, что бесконечные слезы принесут облегчение. Мертвые не воскреснут.

Лучший способ выразить Ренольду мою признательность — продолжить его дело и приносить славу Дому Виноградских.

С этого момента я начал мою месть. Подробности войны я опубликовал в моей газете последовательно, по хронологии. Представление людей о прошедших событиях начали меняться.

Газета изобразила Николая I как глупого монарха, а меня — мудрого стратега. Император изо всех сил пытался укрепить свое положение среди аристократии, но вскоре эта ложь разлетелась как лесной пожар.

Он, вероятно, не ожидал, что эта информация дошла до большей части населения, ведь простолюдины не обладали грамотностью. Но именно здесь образованное население Мраморного и торговцы играют свою роль.

В конечном итоге Николаю I не оставалось другого выбора, кроме как умолять меня восстановить порядок. Эта газета вышла из-под его контроля. Николай не имел понятия, как я могу выпускать такое количество экземпляров. Не упустив эту возможность, я оказал давление на императора, чтобы он передал мне управление герцогством.

Николай I тянул время, разрабатывая способы спасения для второго принца, и я был осведомлен об этом. Плюс ко всему, разумный монарх никогда не допустил бы, чтобы половина империи находилась под контролем одной семьи.

Николай I, не имея другого выбора, согласился неохотно, хотя временно, с тем, что предложено. Само собой разумеется, что он пытается выиграть дополнительное время, пытаясь при этом подготовить сына герцога для борьбы за территорию. Очевидно, что он желал, чтобы герцог предъявил свои права.

Но несчастный случай с газетой раскрыл планы, и его репутация еще раз пошла на спад. Не смотря на это, Николай I игнорировал злобные насмешки аристократов, веря, что ему по-прежнему есть чему надеяться.

Когда ко мне достается письмо, подтверждающее право, императорский гонец обращается ко мне с просьбой отдать принца Нолана. Я лишь насмехаюсь над такой просьбой и предпочитаю дождаться последних новостей. Скоро узнаю, что произошло в империи, и это потрясло всех.

Родословная герцога Барко была уничтожена, и Николай I впал в ярость. Его герцогство теперь утрачено полностью. Он попытался поднять новую армию, но дворяне не поддержали его — они еще не отошли от последствий предыдущей войны. Вдобавок к этому, наступил сезон сбора урожая, и нужна рабочая сила для полей.

Так как обещано, я передал Нолана первому принцу Нильсу, но уже в мертвом состоянии. Ведь нет смысла держать его в живых, поскольку он более не пригоден к использованию. Нильс получает тело своего младшего брата. Ничего не сказано в контракте о том, что Нолан должен быть живым. И так, он решает направиться в столицу. Но он не имеет власти коснуться меня, хотя он и принц.

Говорят, что Николай I поседел от горя, увидев мертвого Нолана. С тех пор он часто болеет, но не сдает трона и не позволяет Нильсу управлять империей. Несмотря на давление графа Бычерога, он не меняет своей позиции. По его мнению, Нолан был — его единственный наследник. Я еще больше разжигаю огонь, используя свою газету, утверждая, что император стал психически недееспособным управлять государством.

Дворяне рады этим новостям, так как это играет на их руку. Многие оказывают давление на императора, чтобы он ушел в отставку, что ухудшает его состояние. Некоторые же ничего не предпринимают, возможно, ожидая, что ситуация сама разрешится.

— Империя медленно идет к упадку. Влияние императорской семьи на дворянство постепенно иссякает, — говорю я

Жанна сейчас со мной в кабинете. Она временно исполняет обязанности моего секретаря и помогает мне управлять делами.

— Ты не хотел бы этого? — спрашивает она. Она помнит день, когда я поделился с ней своим планом раздора между графствами и территориями империи.

Эта идея для нее была слишком необычной.

— Ты действительно веришь, что это сработает?

— Так и будет. Феодальная система сама по себе является разложенной формой управления, а дворяне — эгоистичные существа. Если есть шанс получить больше, пользуясь другими, они этим воспользуются.

Ключевой элемент к этому плану — знание.

— Почему ты уверен, что они не объединятся, чтобы противостоять тебе? — спросила меня Жанна ещё раз.

— Что касается возможной атаки на нас, им не стоило бы идти на это. Предыдущая война продемонстрировала нашу военную мощь. Возможно, они будут пытаться расшифровать секрет моего оружия, но на это уйдет много времени. Кроме того, годы богатой жизни сделали их менее смелыми. Возможно, Тетеревы осмелятся напасть на меня, но, к счастью, их прекрасная дочь находится в моих руках, — с усмешкой ответил я Жанне.

Жанна повернула лицо в сторону, пытаясь скрыть свой румянец.

— Кто сказал, что я нахожусь в твоей власти? Я могу вернуться домой, когда захочу.

— Да, конечно, ты можешь, но я уверен, что ты останешься здесь, — прошептал я ей на ухо, вызвав ещё большую красноту. — Жанна, давай пойдем посмотрим на готовую правительственную площадь.