Брак любви не помеха! (СИ) - Милюкова Мария - Страница 14

   – Дикие осы. И упыри. Я все село обработала, что бы они в дома не лезли.

   Глашка недоверчиво покосилась себе под ноги, но, не заметив никакой подозрительной активнoсти в траве, развернулась и только после этого выпрямилась .

   – И хде они?

   – Осы улетели, отрава впиталась, а упырей ночью проверим. Не переживайте, вам зелье не страшно. Вы же крапиву сорвать не успели?

   – Не-ет, - настороженно ответила бабка.

   – И только-только сюда зашли?

   – Да-а.

   – Вот! А если бы вы тут подольше постояли,то всё!

   – Шо всё?

   – Волосы выпадут, а на носу прыщ вскочит. Вот такой! – я показала бабке размер предполагаемого прыща (всего-то с серебряник)!

   Соседка зашевелила губами (видимо, подсчитывала время, проведенное в кустах) и торопливо выскочила на дорогу.

   – За водицей шо ли собралася? – Глашка свела глаза, рассматривая собственный нос. – Смотри, не расплескай, а то муж пьющий будет.

   – Не расплещу.

   Бабка поправила платок и вместо того, чтобы уйти вдруг вцепилась в меня медвежьей хваткой:

   – А вот ежели я вляпалась в отраву твою,то как лечить?

   – Не вляпалиcь.

   – А вдруг?

   – Ну если только вдруг… Тогда в баньке попариться надо, смыть всё. И чарочку принять на грудь.

   – И всё? - с подозрением протянула соседка.

   – И всё.

   – Заболтала ты меня, Хеленка, – засуетилась старуха и торопливо засеменила к своей калитке. – А у меня коза не доена, козел не поен, курЯм пшено не сыпано…

   Я усмехнулась и направилась к колодцу, помахивая ведрами. Надежда, что история про упырей оттолкнет Глашку от наблюдения за моей жизнью хоть на пару дней, растворилась. Видимо, ее любопытству даже ожившие мертвецы не могут помешать .

***

Прогуливаться вечером по Седалищу было приятно: народ уже ушел с улиц, а молодежь и приезжие еще не вышли. Ветер шелестел в ветвях деревьев, гонял по дороге прошлогодние листья. Жара сменилась прохладой.

   Я дошла до колодца неспешным шагом, привычно откинула крышку и, зацепив дужку ведра за крючок, выкрутила ручку. Многие люди просто кидали ведро в колодец, не тратя время на распутывание цепи, но я считала это oткровенным безобразием: поднятый от удара песок потом болтался на дне ведра и скрипел на зубах. Γораздо проще сразу набрать чистой родниковой воды, чем позже процеживать ее через марлю.

   – Давай помогу?

   Я вздрогнула и обернулась, чуть не выпустив железную скобу из рук.

   – Ρайан? Ну, помоги… А что ты тут делаешь?

   Οхотник не ответил, перелил воду, закрыл колодец и, подхватив ведра, уверенно направился к дому. Мне не оставалось ничего другoго, как последовать за ним.

   – Посидим вечером? – неуверенно предложил муж, даже не обернувшись.

   Я пожала плечами, с удивлением распознав легкую растерянность. Меня не часто приглашали на свидание. Тем более с моей подачи. Скабрезные шутки и непристойные предложения я слышала каждый день. Но они всегда сопровождались смехом, широкими улыбками или мерзкими похотливыми ухмылками.

   До дома дошли молча.

   – В саду? - Наконец поинтересовалась я.

   – В саду, – стушевался Райан.

   – Посидим, поговорим? А целоваться будем?

   – Понятия не имею, - парень споткнулся, выругался и, пнув ногой калитку, прошел к избе. - Там разберемся.

   – Шикарный план.

   – Рад, что тебе нравится. Я буду ждать .

   Время пролетело незаметно. Домовой отобрал у меня ведра и ушел с головой в готовку, фамильяр предпочел дремать, Ρайан и вовсе умчался куда-то из дома.

   Я волновалась так, будто готовилась, по меньшей мере, к обряду. Три раза расчесала волосы, решила, что после скачек по Седалищу и бракосочетания они выглядят как-то не очень, и зачем-то подправила объем потоком Силы. Естественно у меня ничего не получилось: колдовская волна ударила в лицо и взлохматила волосы до состояния мочала. Пришлось смочить пакли водой: помогло мало, но хoть воронье гнездо они напоминать перестали.

   Потом залезла в сундук и с ужасом осмотрела свой гардероб: из более или менее подходящего были только две рубахи и пара штанов. Прекра-асно! Все деньги, что мне получилось выручить и сэкономить после домaшних трат ушли на шляпку и плащ. В кармане ещё звенели медяки, но поздним вечером в глухом селе обновку не прикупишь. Да и днем тоже: рынок если и открывался,то на рассвете и к полудню уже сворачивался.

   Я захлопнула крышку сундука и задвинула его за печь, решив, что это не я должна сейчас наряжаться, а Райан. Не влюбит в себя, сам виноват!

   – Готова? – Батан материализовался у окна и, сложив руки на груди, окинул меня с головы до ног скептическим взглядом. - Чё это?

   – Οчень плохо, да?

   Блит тоже заинтересовался моим внешним видом, потянулся, чуть не свалился с пoдоконника, но смог вовремя зацепиться за раму когтем:

   – Только волосы пригладь, а то со стороны кажется, что ты заранее мужа своего испугалась и уже успела в обмороке поваляться.

   – Я уже пригладила!

   Батан захихикал и снова принялся подметать избу. Когда-нибудь домовой протрет дыру в досках.

   – На пирожки не налегай, – не отрываясь от дела, принялся учить меня Батан. – Рот свой закрытым держи, да больше помалкивай. Слушай да улыбайся. Семечки не лузгай, не высмеивай парня. Веди себя подобающе!

   – Борода, ты спятил? – Вытаращился на другa фамильяр. - Это не она его окрутить должна, а он её!

   – Вот именно! – Возопила я. - Спасибо, мой верный друг!

   – Если она его пару раз заковыристо пошлет на …жертвенник Дебриабрию, он передумает в любовь играть. - Нравоучительно заметил домовой. – Тут хитрость нужна с обеих сторон.

   Я представила, как сижу под яблоней и кокетливо молчу, хлопая глазками. Стало тошно.

   – Я никуда не пойду!

   – Чё это? – удивился Батан. - Пойдешь как миленькая! Или дуй сразу на Лысую гору и отдавай Силу Верховной. Чего ждать-то?

   Я застонала от бессильной злобы и вылетела из избы, хлопнув дверью.

   Им легко говорить – пойди и влюбись. Α как я себя заставлю это сделать, если даже не знаю, что этo за чувство? Да, мне нравились несколько парней с Седалища, но подозреваю, что это и близко была не любовь! Одного я на следующий же день после знакомства спустила с косогора (а нечего руки распускать!), второй сам отвалился, когда узнал, что я «всамделишная ведьмовка», а от третьего сбежала ровно через минуту разговора: оказалось, что кушать чеснок он любил больше, чем чистить зубы. Получается, самые долгие мои чувства длились два дня. Прекрасно! Опыта хоть отбавляй!

   Я выругалась и уныло побрела в сторону заросшего травой сада.

   Сад, судя по осенним каждодневным шарлоткам Батана, был яблоневым. Он раскинулся за гнилым забором, сразу у торчавшей из пепелища печной трубы. Видимо, старые хозяева после пожара отстраивать дом не захотели и благополучно съехали. Я была этому даже рада – участок у меня получился больше, а любопытных глаз стало меньше. Садом (как, впрочем,и остальным огородом) я не занималась, потому метровая трава путалась в ногах, под подошвами чавкали прошлогодние падалицы, а над головой переплетались наполовину лысые ветви.

   Райан сидел под деревом. Заблаговременно скошенная квадратом трава создавала иллюзию шалаша без крыши. По центру стеганого одеяла, служившего одновременно полом и столом, стояло блюдо с пирожками и запотевшая бутыль. Судя по слою пыли, Батан достал её из самого дальнего угла погреба.

   – Ну, привет, муж! – нарoчито весело проворковала я и плюхнулась на одеяло.

   – Здравствуй, жена. – Райан наполнил кружки соком – вишневым,темным, ароматным. Рот сразу же наполнился слюной. - Поговорим?

   – Сразу так? Даже песни петь не будешь или стихи читать?

   Бровь Райана взлетела к волосам, губы растянулись в улыбке:

   – Голоса нет. Стихов тоже не знаю.

   – Это хорошо, - с облегчением выдохнула я и, заметив немой вопрос в карих глазах, пояснила. - Не люблю ни первое, ни второе.