Боксер-7: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 21

— Так я хотел его силой… — начал было Славик, но тренер его тут же перебил:

— Ну так если ты видишь, что сила не проходит, какого же рожна тогда ты продолжаешь-то? Руки руками, но голова-то твоя где? Уже не работает, что ли? Если ты попробовал одну тактику, видишь, что она не действует, что нужно делать?

— Сменить, — угрюмо проговорил Славик.

— Гляди-ка, оказывается, соображаешь! — усмехнулся тренер. — Осталось теперь связать свою голову со своими же конечностями!

— Я сейчас все сделаю, — все так же пробормотал Слава, прикладываясь к бутылке с водой. — Я не подведу!

— В общем, так, — решительно заявил тренер. — Делай, что хочешь, но сейчас ты просто обязан взять себя в руки. У тебя остался последний раунд. Не знаю уже, как тебе, но мне, например, такие позорные поражения здесь не нужны. Поэтому если ты сейчас не соберешься и не переломишь ситуацию, то я останавливаю бой! Понял меня?

— Понял, — кивнул Славик, и мне показалось, что на его лице появилась даже какая-то сердитость.

Дальнейшие события показали, что я оказался прав. Такая взбучка от тренера пошла нашему Славику на пользу. Только-только выйдя обратно в центр ринга, он моментально сконцентрировался, собрал все свои силы — и перед нами предстал фактически другой боксер! Теперь белорус уже не активничал без конкретной цели. Его удары стали точными и едва ли не математически выверенными. Противник, казалось, не мог понять, что произошло с еще недавно вымотанным Славиком, который теперь напоминал робота, четко просчитывающего каждое свое действие и потому работавшего безошибочно.

— Ничего себе! — изумленно протянул Сеня, наблюдая за боем. — Нашего Славку-то как будто подменили! Чего же ему такого тренер сказал, интересно?

— Он сам себя подменил, — усмехнулся я. — Вот так нужно уметь вовремя вытащить самого себя из болота за волосы, как барон Мюнхгаузен.

Когда было объявлено о победе Славы, мы, не сговариваясь, радостно вскочили со своих мест. Наш белорусский друг вырвал этот бой, что называется, на тонкого, удержавшись буквально на грани провала. И хотя это говорило в первую очередь о том, что к своим выходам ему надо готовиться более тщательно и продуманно, тем не менее такой результат тоже был показателен. Значит, в критический момент Слава мог собраться и выдать нужный результат, перед этим успев сообразить, что для этого нужно сделать. А это тоже весьма ценное качество для любого спортсмена.

В перерыве я собрался было погулять по коридорам дворца спорта, чтобы немного размяться и осмотреться — все предыдущее время мне было как-то не до того. Как вдруг над ухом раздался чей-то знакомый голос, говоривший с небольшим акцентом:

— Ну здравствуй, наш московский друг Михаил!

Обернувшись, я увидел своих кубинских знакомых, которые стояли передо мной с радостными улыбками. Мы обнялись, как будто были давними друзьями и не виделись с добрый десяток лет.

— Рады тебя видеть, — наперебой повторяли кубинцы, похлопывая меня по плечу. — Ты выглядел сегодня очень достойно! А помнишь, как в Москве ходили с тобой драться за каким-то домом на улице?

— Такое разве забудешь, — усмехнулся я. — Вы меня тогда здорово выручили.

— Это все пустяки, — продолжали кубинцы. — Спортсмены, знаешь, это как большая семья. Мы должны выручать друг друга, иначе, как у вас говорят, грош цена такой дружбе.

Наши воспоминания и признания в дружеских чувствах прервал появившийся Григорий Семенович.

— О, наши товарищи из дружественной Кубы! — с улыбкой поприветствовал он кубинцев, пожимая им руки. — Должен вам сказать, что вы настоящие профессионалы! Настолько внимательно и загодя изучать своего будущего соперника мало кому придет в голову!

— Мы его не только изучить хотим, но и поддержать, — засмеялись кубинцы. — Ну а что касается соперничества, то, знаете ли, на следующей Олимпиаде, которая, между прочим, будет проходить у вас в Москве, мы намерены взять призовые места в каждой весовой категории! Так что, Миша, извини, но не уверены, что у тебя там что-то получится!

Такие дружеские подколы были в нашей среде в порядке вещей. Это было что-то вроде словесных прелюдий перед боем, только в намного более доброжелательной и дружеской форме. Поэтому я нисколько не удивился, а только возразил:

— Мы еще посмотрим, кто и какое место там возьмет!

— Ну ладно, — засмеялись кубинцы, и, словно по команде, посмотрели на часы. — Перерыв уже кончается. Знаете что, Григорий Семенович? Давайте-ка сегодня вечерком сходим все вместе в кафе! Мы и вы со всеми динамовцами! Поужинаем, все обсудим, расспросим друг друга! А то здесь, в этих перерывах, слишком шумно, да и время ограничено, а там нам никто не помешает.

— А что, отличная идея! — одобрил Григорий Семенович. — Я непременно сам всех соберу после конца дня! Миш, ты как считаешь?

— Так я-то тем более с удовольствием! — отозвался я.

— Ну вот и прекрасно! — обрадовался Григорий Семенович. — Значит, встречаемся вечером.

После перерыва нас ожидали выступления англичан. Сеня по-прежнему сидел возле меня и во все глаза наблюдал за чемпионатом вместе со мной. Не знаю, как для него, а для меня выходы англичан были интересны вдвойне. Уж очень мне хотелось посмотреть, каковы в деле наши «заклятые друзья». А то до сих пор мы от них видели в основном гонор без меры да бесконечные угрозы. Хотя я, конечно, прекрасно понимал, что кого попало на чемпионат Европы вряд ли пошлют.

Так и оказалось: сборная Англии была действительно отлично физически подготовлена. Они были крепкими специалистами по силовому боксу и в этом направлении показывали очень высокий уровень.

— Смотри-ка, — восхищенно протянул Сеня, — а ведь они почти каждого соперника уделывают! Да, все-таки хорошо, что ты вчера заставил их не драться с нами на кулаках, а в регби играть!

— Ну так поэтому и заставил, — улыбнулся я. — Хотя, знаешь, сдаваться-то вообще никогда не стоит. Они, конечно, сильные ребята, но сильные — не значит непобедимые.

Не было ничего удивительного в том, что абсолютно все англичане прошли в следующий этап чемпионата — хотя некоторым из них это далось и с трудом. При этом я отметил, что тот «запевала», который изначально и закусился с Тамерланом, находился как раз в моей весовой категории. А значит, было не исключено, что в какой-то момент нам придется сражаться друг с другом…

Наблюдая за ходом турнира, я заметил, что этот самый английский заводила победил своего соперника, фигурально выражаясь, одной левой. По своим природным данным он сильно напомнил мне молодого Джорджа Формана — дикая физическая мощь, помноженная на неплохие теоретические знания о боксе. Гремучая смесь. Даже более того — в большинстве случаев вполне достаточная для победы.

«Да, на полном контакте работать с таким будет довольно проблематично», — размышлял я, глядя на то, как мой потенциальный соперник раз за разом забирает себе раунды. «В принципе, его уже сейчас можно назвать боксерской машиной, тем более что физически он развит не по годам. Если получится так, что мы с ним должны будем встретиться на ринге, то придется заранее продумывать какую-нибудь хитрую тактику, чтобы не отдать ему бой».

На мое счастье, турнирная сетка была выстроена таким образом, что встретиться с этим боксером я мог разве что только в финале. А перед финалом ему предстояло еще подраться с французом. Тот тоже был чернокожим и довольно крупным, поэтому их бой обещал быть крайне непростым. Хотя француз по классу боя и уступал англичанину, но все же он практически наверняка сумеет хорошенько его потрепать. А значит, если мы с англичанином и встретимся на ринге, то к этому моменту он все равно уже будет максимально вымотанным. Это было мне на руку.

Судя по всему, сами англичане тоже задумывались о дальнейшем развитии событий. Когда ведущий объявил о завершении первого дня чемпионата, и все зрители потянулись к выходу, у самой двери в «закулисные» помещения я поравнялся с англичанами. Они были разгоряченными и возбужденными своими победными боями, а поэтому эмоции в них явно преобладали над рациональным началом.