Владыка Пустоты 3 (СИ) - Беляев Михаил - Страница 2

Подавлять в себе альву сейчас — все равно что выбросить патроны для пистолета в пропасть. Во мне и так достаточно лекарств. Ни тошноты, ни головокружения, типичных для начала зомбификации, я пока не ощущал, да и руки были чистыми. Лучше приберечь резерв альвы до боя.

Быстро осмотрев пистолеты, я вставил новые магазины и наполнил альва-кристаллы в рукоятях энергией. Первый выстрел должен быть убойным, если придется стрелять.

Наверняка придется.

— Что ж, вперед, — шепнул я себе и побежал наверх по тропе.

Дорожка изгибалась вокруг горы и выводила на широкий и ровный, как стол, участок. С одной стороны — обрыв, с другой — отвесная стена, а между ними- перегороженный бетонными блоками и охранными турелями участок, некогда бывший шведским блокпостом.

От одного вида у меня перехватило дыхание. Всё то, что ещё вчера было укреплённой позицией с надёжной защитой, превратилось в дымящиеся руины, усеянные телами и перепаханные взрывами. Некоторые тела были буквально разорваны близкими попаданиями, другие — дымились, догорая в предрассветной мгле. Опознать среди них наших или шведов было невозможно.

И всё же, тел наших штурмовиков было значительно больше.

От нестерпимой, ужасающей вони пожарища засвербило в носу. В лицо веяло жаром, скалистый пол был залит лужами от растаявшего снега, багрового от крови и черного от пепла. Закрыв пол-лица перчаткой, я осторожно перелез через развороченный блок, на котором повисло тело шведского солдата, и вошел на блокпост.

Казалось, тела здесь были везде. Простые солдаты, штурмовики, и шведские десантники в тяжелой броне с крупнокалиберными автоматами наперевес. Я медленно шел, переступая через тела, и с ужасом искал знакомые лица.

Сражение было невероятно жестоким. На крошечном пятачке блокпоста две силы сражались практически вплотную, в упор. Зачастую в руках у погибших бойцов были не штурмовые автоматы или ружья, а силовые кинжалы и мечи. Пару раз попадались бойцы, вонзившие перед смертью оружие в тело врага, да так и застывшие над ним, сраженные чужой пулей.

Порой тела так плотно устилали землю, что её вообще не было видно. Окровавленные доспехи, мечи и автоматы утопали в буро-черной грязи.

— Лили, — шепнул я, касаясь гримуара. Альва послушно потекла в него, подтверждая призыв. — Лиливайсс.

Девушка появилась во вспышке света, заспанная и недовольная. поежившись, она огляделась — и покачала головой.

— Помоги мне найти выживших, — я кивнул на окутанное смрадным паром поле боя. — Должен же был уцелеть хоть кто-то. Если остались раненые, мы должны помочь.

— А точнее, узнать, что с остальными? — сощурилась она. — Ты ведь про ту девчонку думаешь, человек?

Я кивнул. Лили непостижимым образом проникала в мои мысли, словно подглядывала моими глазами.

— Тогда тебе стоит знать, что я бы на твоем месте не играла в спасителя. У тебя альвы едва хватит на пару выстрелов, а я, хоть и не чета этим жалким, никчемным кодексам, но поиздержалась в бою против той земляной выскочки. Нам нужно…

— Спешить, — перебил я. — Если тебе страшно, ты так и скажи. Я сделаю всё один.

Она озадаченно приподняла бровь.

— Страшно? Мне? Да ты хоть знаешь, с кем имеешь дело, человек?

— С лучшей из кодексов, которая может достаться людям, — улыбнулся я. — Давай не будем терять время. У нас много работы. Осмотри тела, ищи выживших.

— Да, хозяин, и вот еще что…

— М? — я обернулся к ней. Девушка озадаченно смотрела на свою ладонь, словно на ней было что-то начертано. Заметив мой взгляд, она спрятала руку и покачала головой.

— Ничего. За дело.

Полчаса мы ходили между изувеченных тел, переворачивая их, прислушиваясь к безжизненно раскрытым ртам. Увы, побоище было тотальным, живых шведы не оставили. Даже тех, кто был смертельно ранен, они добивали выстрелом в голову, или закалывали ножами. Та же картина, даже более жестокая, была и в бункере, некогда занятом шведами. Тех, кто решил укрыться внутри, просто закидали гранатами.

От одного вида развороченных взрывами тел становилось дурно, Лили и вовсе не стала лезть в пропахшее смертью место.

Я уже собирался уходить и искать Аню по следам, пока снег не завалил едва видимую дорожку, как Лиливайсс окликнула меня.

— Хозяин, сюда, скорее!

Голос шёл из крошечной каморки за бункером, когда-то бывшей складом. Я бросился к ней, поскальзываясь в кровавых лужах и запинаясь о тела.

Лили сидела возле полуобвалившейся от попадания стены, завалившей ещё одно тело. Рука в силовой перчатке вяло шевелилась.

— Помоги поднять!

Вместе мы быстро отвалили обломок стены, под которым показался десантник тридцатого штурмового отряда. Его доспех был смят и раздавлен, рука сломана, а в уголках посеревших губ выступила кровавая пена.

— Эй… — просипел он, поймав взглядом мое лицо. — Ты же тот… с капитаном…

— Тише, береги силы, сейчас мы поможем тебе, — я вытащил из подсумка альва-кольцо лечения и надел его на палец, но штурмовик со стоном накрыл мою ладонь своей перчаткой.

— Не трать… — прохрипел он, сглатывая. — Мне конец, не трать на меня…

Лили коснулась моего плеча и покачала головой.

— У него раздавлена половина органов, и посмотри на его фон.

Я сощурился, сканируя его ауру. Боец полыхал багрово-черными языками альвы, будто его опирало чудовищное пламя. На бледной шее, видневшейся в вырез брони, проступили черные полоски зомбификации.

— Послушай меня, — набравшись сил, снова заговорил он. — Они знали, что мы… что придём. Нас предали, кто-то знал… и сдал шведам. Им нужна капитан. Найди её.

— О чем ты… — я покачал головой. — Кто предал? Штаб? Кто-то из ваших?

— Шведы знали, — повторил он, кашляя. — Они знали. Моих братьев убивали у неё на глазах. Я видел… видел, как её сковали и увели. Туда…

Он кивнул на свой нарукавник, в который был встроен монитор. Я быстро включил устройство и стёр белесую пыль с экрана: на нем отображалась карта с горящей точкой.

— Система быстрой идентификации, — пояснил я Лили. — Чтобы видеть положение своих бойцов. Такое только у штурмовиков.

Быстро подключившись, я выкачал данные следящего устройства на свой монитор. А бойцу становилось хуже, он снова закашлялся, и теперь изо рта у него потекла густая кровь.

— Послушай, княжич, — он с силой сжал мою руку. — Я слышал, им приказали взять её живой. Им нужен её мозг! Они… кха-кха! Они хотят вывернуть её мозг! Достать все секреты, все данные, и… кхх… и убить её.

— Среди них есть электромаг, — хмыкнув, пробормотала Лили. — Только они умеют выворачивать разум. Если он прав, хозяин, девчонка в большой беде.

У меня перед глазами снова встал лысый упырь Темников. Дознаватели опричников умели это делать, а Темникова неспроста называли лучшим из них. При одном воспоминании меня передёрнуло.

— Иди, скорее, — прошептал штурмовик угасающим голосом. — Не дай им тронуть… нашу принцессу… не дай надругаться… и отомсти за нас.

С сиплым выдохом он замер, остекленевший взгляд остановился на темнеющем небе.

— Всеотец, забери душу своего сына под свою защиту, — прошептал я и закрыл покрытые инеем глаза бойца. — И дай мне сил отомстить за него.

Я снял с бедра штурмовика ножны с силовым ножом и повесил на пояс. Туда же отправились три подсумка с гранатами и альва-кольцо огня.

Небо темнело, словно и не было никакого рассвета. Надвигалась буря. Потемневшие облака щедро сыпали снегом, заметая тела бойцов, исполнивших свой долг до конца.

Я поднялся и обернулся к Лиливайсс. Хоть вокруг и царил лютый холод, меня обжигал распалившийся внутри огонь. Настолько, что от ладоней шёл пар.

Где-то поблизости прямо сейчас шведы пытают Аню, готовые вывернуть её мозги наизнанку. Они надругаются над ней и бросят умирать. От одной этой мысли у меня до хруста сжимались кулаки, а всё тело рвалось вперёд.

Я обернулся к Лили: девушка молча смотрела на меня в ожидании команды.

— Готовься, Лиливайсс, — я достал из кармана мерцающее алым светом ядро зверя, убитого у альва-прорыва. — Мы идём охотиться на шведов.