Берсерк 4 (СИ) - Гаврилов Александр - Страница 15

— Хорошо, я постараюсь, — вздохнул я, сел обратно в позу для медитации, и постарался отрешиться от посторонних мыслей, что было не так-то и просто. Слишком много событий сегодня произошло, чтобы не думать о них. Дисциплинарный комитет этот, который мне навязали…

Нет, поначалу, когда я вышел от директора, в чём-то это назначение мне даже прикольным показалось. У меня появится, пусть и маленькая, но власть над всеми теми учениками, что до этого дня смотрели на меня свысока и пользовались любой возможностью как-то задеть. Круто же? Но потом, когда я понял, сколько работы теперь меня ждёт, это мне уже не казалось таким прикольным.

Подготовить устав организации, следя за тем, чтобы у него не было расхождений с уставом школы. Скорее всего, в последний нужно будет вносить изменения, что тоже будет на мне. Подготовить штатную структуру, найти людей, разработать инструкции для каждой из должностей, определиться с местом, где будет находиться комитет, продумать меры дисциплинарного воздействия. Да у меня уже голова кругом шла, а я ведь даже к работе ещё не приступил!

Первым делом надо будет обязательно найти себе секретаря, на которого можно будет скинуть часть бумажной работы. И для начала надо будет попробовать уговорить пойти на эту должность Настю. Почему-то мне казалось, что она отлично с ней справится, вот только далеко не факт, что согласится на неё.

В качестве своего заместителя я хотел привлечь к делу Демидова. Думаю, он от такого не откажется. Кто-то скажет, что я людей по блату беру, и будет прав, но меня это ни капли не волновало. Я лучше возьму тех людей, кого хорошо знаю, чем тех, о ком не знаю вообще ничего. Даже Разумовского можно было привлечь. Он, конечно, тот ещё тип, себе на уме, но от него я хотя бы знаю, чего ждать. Тем более, что если он решил взяться за ум, то можно будет и его привлечь к работе на пользу обществу.

Кстати, о пользе. Надо будет узнать у директора, а что вообще членам дисциплинарного комитета даст участие в нём? Какая от этого нам будет польза? Тащить дополнительную нагрузку за просто так никто не будет. Но это потом уже. Ближе к делу. Когда с приказом о назначении позовут ознакомиться. Пока же я даже говорить никому не стал об этом. Вдруг директор пошутила, мало ли?

Но дисциплинарный комитет — это ещё половина беды. Самое веселье меня ждало после кабинета директора, когда я пришёл в клуб. От царившей там наэлектризованной атмосферы буквально волосы дыбом вставали. Пришибленный Демидов сидел и не отсвечивал, и я только порадовался, что пропустил основное представление по приёму новенькой. У меня было такое чувство, что я вошёл в какой-то змеиный серпентарий. Со всех раздавалось шипение, и то и дело кто-нибудь пытался кого-то укусить острым словом.

На удивление, Настя не растерялась, и вполне уверенно отбивала все атаки объединённой команды девушек, которые в этот раз даже Юлю в свои ряды приняли, забыв недавние разногласия. И что на них нашло? Почему нельзя жить дружно?

А самое интересное было в том, что Насте не решились отказать в членстве клуба. Видать, не захотели получить возможные проблемы с родом Нарышкиных. Другого объяснения этому факту у меня не было.

В завершение же этого непростого дня, уже перед самым моим уходом, меня нашли представители Долгорукого, передавшие мне вызов на дуэль. Я вовремя вспомнил, что мне говорил Арх, и смог выторговать целую неделю на подготовку к дуэли.

— Ты опять там отвлекаешься? — вырвал меня из размышлений голос Арха, — Выкинь всё из головы, и сосредоточься уже!

Я тяжело вздохнул, но спорить не стал. Постарался избавиться от посторонних мыслей и сосредоточился на поиске источника.

Естественно, избавиться от мыслей у меня не получилось. Чем больше я старался о чём-то не думать, тем больше я наоборот об этом думал. Об этом, кажется, даже что-то в психологии было. Где-то и когда-то я что-то подобное читал. Там ещё рекомендовалось в таком случае перенести мысли на бумагу, подумать над решением проблем, которые одолевали голову, но сейчас мне было не до этого.

Если бы я стал сейчас все свои мысли на бумагу переносить, то это лишь ещё больше замедлило бы процесс, а Арх бы тогда вообще взбесился.

Я стал действовать по-другому. Осознав, что я не могу просто выкинуть из головы мешающие мысли, я перешёл к другой тактике. Перестал пытаться не думать о чём-то, а постарался перестать концентрироваться на мыслях.

Как только какая-то мысль приходила мне в голову, я не откидывал её, а сразу же пытался переключиться на что-то другое, как бы расталкивая мысли в стороны другими мыслями.

Уже совсем скоро в голове царила какая-то каша и мешанина из различных мыслей, которые в какой-то момент вдруг отошли куда-то на задний план, и я оказался в каком-то подобии транса.

Состояние полного покоя как волна захлестнуло меня, заставив окончательно забыть о всех своих тревогах и печалях. Всё перестало иметь хоть какое-либо значение для меня, и даже как будто ход времени замедлился…

Тело стало лёгким, как пушинка, а веки вдруг наоборот налились невероятной тяжестью, и я даже не пытался приоткрыть их, всё глубже и глубже погружаясь куда-то вглубь самого себя.

Я забыл обо всём, в том числе и о том, что просил сделать меня Арх. Мысли стали какими-то абстрактными, и само восприятие мира каким-то невообразимым способом изменилось, и на миг мне показалось, что все тайны мира сейчас откроются передо мной, но через мгновение и это стало абсолютно не важно для меня.

Я куда-то падал, и конца и края этому падению не было. Летел в абсолютной мгле, и наслаждался этим чувством свободного падения.

Вдруг где-то далеко внизу, прямо подо мной, какая-то искорка зажглась, и всё моё внимание сосредоточилось на ней. Почему-то мне показалось очень важным скорее добраться до неё, и посмотреть, что же это там сияет, в этой холодной мгле?

Я нёсся всё быстрее и быстрее, с радостью замечая, что искорка становится всё ближе, всё больше…

Вот она превратилась в жёлтую горошину, вот в теннисный мячик. Её свет вовсе не ослеплял меня, а дарил мне мягкое, обволакивающее меня тепло, и всё сильнее и сильнее манил к себе.

Я постарался ещё больше ускорить своё падение к ней, буквально рванувшись всем телом, и…

— Твою ж мать! — рявкнул я, приложившись хорошенько так носом об пол. Даже щупальца почему-то в этот раз не пришли мне на помощь, и не остановили падение.

— Они слишком тесно эмпатически связаны с тобой, а потому тоже побывали в некоем подобии транса, — тут же ответил на мой невысказанный вопрос Арх, — Вот и не среагировали.

— Понятно, — проворчал я, доставая носовой платок из кармана, и вытирая кровь под носом. Течь она уже перестала, спасибо регенерации, так что оставалось лишь устранить последствия.

— С этой медитацией что-то надо делать. Я в этом трансе вообще не способен нормально мыслить и контролировать себя, — вздохнул я, — Как мы будем развивать мою магию, если я в этом состоянии не помню, что нужно сделать?

— Разберёмся. За это можешь не переживать, — бодро произнёс Арх, — Самое главное ты уже сделал. До своего магического ядра добрался. В следующий раз это будет уже намного проще сделать.

— Ага, — глубокомысленно произнёс я, — Так тот жёлтый шарик и был моим магическим ядром?

— Именно! — довольно подтвердил мой приятель, — И я успел почувствовать в нём хороший потенциал для роста! Пока он ещё слишком мал для того, чтобы использовать магию активнее, но ничего, мы его надуем потихонечку.

— Надуем? — удивился я, — Это в каком смысле?

— В самом прямом, мой друг. В самом прямом! — рассмеялся Арх, — Есть способы. Нам придётся буквально накачать его маной, чтобы он начал расти. Процесс этот очень небыстрый, но мы справимся. Скоро я научу тебя поглощать ману из внешнего мира, и вот её-то мы и будем потихонечку закачивать в твоё ядро, что запустит процесс его трансформации.

— Так, я что-то не понял, — нахмурился я, — Если это небыстрый процесс, то как мне это всё поможет в предстоящей дуэли? До неё неделя же всего! Мы не успеем!