Его маленький чертёнок (СИ) - Алекс Коваль - Страница 19

– Ты же видела, как в мультфильмах красивый рыцарь в блестящих доспехах на белом коне спасает свою принцессу, заточенную в башне, охраняемую злы-ы-ым драконом? – прошептала я загадочно.

Ника доверчиво кивнула.

– Ну, во-о-от, принцесса, сраженная храбростью и силой рыцаря, сразу же в него влюбляется! Вот и в жизни точно так же. Красивые тетеньки влюбляются в красивых, смелых и сильных дяденек, которые способны свою любимую спасти от всяких “злых драконов” и освободить из заточения в высоких башнях. Все просто.

Ай да я, ай да молодец! 

Малышка сморщила носик, и спросила:

– То есть, если папуля тебя спасет, ты в него влюбисся, да?

– Эм…

Тупик, Анфиса. Какой же ты все-таки тупик! Птица. Экзотическая! Ну, ведь очевидно же было, что мелочь проведет прямую, как рельсы, параллель между тобой и своим отцом. Надо было вообще молчать. А еще лучше прятаться надежней! 

Ладно, без паники. Это всего лишь ребенок. Что она сделает, в самом деле?

– Да-а-а… возможно, – протянула я осторожно.

Ведь папа-то ее далеко не рыцарь. Коня у него нет, замка в мультяшном понимании тоже. Ну, а я? Какая из меня принцесса? Да и драконов у нас в отеле не водится, следовательно, и спасать меня не от чего. Башен тоже не предусмотрено. Правильно? Правильно!

– И все? – удивленно спросила Ника.

– Ну-у-у, еще девочкам нравится, когда мальчики за ними ухаживают.

– Ухазывают? А это как?

– Ну, там… лопатку в песочнице подать, игрушку подарить или конфеткой поделиться… вот.

– Я-я-ясно, – протянула в свою очередь задумчиво малышка, – спасать и ухазывать, – повторила мои слова Ника, почесав свой курносый носик. Таким милым и совершенно не детским жестом.

Я буквально видела по глазам, как у маленькой госпожи закрутились и зашелестели в голове ее маленькие изобретательные шестеренки. В какой-то момент мне даже стало не по себе, и я словила нехорошее предчувствие, будто Доминика Демьяновна что-то задумала. По крайней мере, улыбка у нее была соответствующая.

Но это подозрение меня быстро отпустило, когда Ника, подхватив с тележки пипидастр, замахала им и воинственно спросила:

– Сто мы будем делать дальше?

Вполне очевидно, что уходить маленькая помощница не намерена. Остается только уповать на то, что ее никто нигде не потерял.

– Идем в номер шестьсот пять, менять занавески на окнах, – сказала я, поднимаясь с кровати.

– У-у-ух, клуто! А мозно я? Мозно?

Демьян

До кабинета управляющего я долетел широким шагом в считанные минуты. Смита на месте не оказалось, со слов секретаря он успел отъехать на встречу, но девушка настоятельно советовала с вопросами по персоналу обратиться к супервайзеру Наталье. Якобы именно она занимается распределением номеров и следит за работой горничных. И ее я, к счастью, нашел на рабочем месте.

– Демьян Романович? – удивленно вытаращила глаза женщина, стоило мне постучать и переступить порог небольшого кабинета, сплошь уставленного шкафами с папками.

– Наталья Леонидовна?

– Да-да! – подскочила непосредственная начальница Ветровой с места, суетливо разглаживая подол юбки. – Вы что-то хотели?

– Скажите мне, какие номера на сегодня закреплены за госпожой Ветровой?

– Анфисой? Зачем она вам?

Промелькнувшее на лице этой Натальи любопытство  покоробило. Оставило о работнице не самое хорошее впечатление. А прямой вопрос, выдающий интерес супервайзера с головой, так и подавно заставил заломить бровь и включить режим большого босса. Ненавистный мне, кстати говоря, режим. Строжиться и гонять работников я не любил, предпочитая, чтобы каждый из них сам знал свое место.

– Простите? – спросил я, устремляя на побледневшую женщину прямой прицельный взгляд.

– Ой, я не так спросила! – тут же исправилась Наталья. – Хотела сказать: есть какие-то проблемы с госпожой Ветровой?

– Пока нет. Так что, я все же узнаю, где могу ее найти?

Судя по кивку и торопливому поиску трясущимися руками каких-то бумажек в целой кипе, возвышающейся на столе,  узнаю.

Чем дальше, тем все меньше у меня оставалось сомнений в местонахождении своего неугомонного ребенка. Анфиса единственная, к кому Доминика могла пойти, только вот ума не приложу, как дочь умудрилась ее найти в огромном отеле с десятком этажей и сотнями номеров. Хотя, зная характер принцессы, понимаю, излишней скромностью она не страдает, а изобретательности у ребенка хоть отбавляй.

– Пару минут назад Ветрова сдала номер пятьсот двадцать пять. За ней остался не убранный только шестьсот пятый. Смею предположить, что она там.

– Спасибо за информацию, – кивнул я, долго не расшаркиваясь.

Уже по дороге к лифтам буря внутри слегка поутихла и желание разнести к чертями отель тоже сошло на нет. Но вот убедить Доминику, что Анфиса ей не подружка и уж тем более не мамочка как-то придется. Только как? Этот вопрос все еще оставался открытым.

Я бросил взгляд на часы. Половина второго. Я до сих пор не обедал, а через полчаса новая встреча. Голова пухнет.

Ветрова все не выходит из головы, Камилла в первый же свой день “налажала”, упустив из виду Нику, а мать до сих пор молчит. Что с женщинами в моем окружении не так? 

Анфиса

– А это что такое? – крутилась вокруг тележки Ника, разглядывая всевозможные банки-склянки, то и дело норовя что-нибудь схватить.

– Моющее для пола. 

– А это?

– А это мыло.

– О… а мозно понюхать?

– Лучше не нужно. 

– Ну, ладно. А это мозно? 

И так все то непродолжительное время, что я мы шли до номера.

Я наблюдала за непоседой с улыбкой, начиная понимать, что мне даже нравится эта ее детская любознательность. От нее так и веет теплом и уютом. Рядом с этой егозой невольно заряжаешься энергией, как от солнечной батарейки. Хочется по-дурацки улыбаться и творить безумства. Останавливает только мысль, что рациональное строгое начальство не одобрит, а работа мне ой как нужна. Увы. 

Вот смотрю на мелочь, и даже печально становится от мысли, что завтра она обо мне и думать забудет. 

– Анфиса.

– М-м-м…

– А ты любишь сладкую вату? 

– Люблю.

– А гулять?

– И гулять люблю.

– А давай мы сходим погулять и купим сладкую вату? 

Заманчивое предложение. 

– Посмотрим, хорошо?

Думаю, ее папочке такая идея точно не понравится.

– Холошо, – пожала плечами Ника, снова переключаясь на тележку. 

В номере первым делом, пока ребенок обходил дозором просторный люкс, я притащила лестницу из подсобки, что располагалась здесь же на этаже. Ужаснулась, когда открыла и поняла, что она из рук вон какая плохая! Дряхлая, скрипучая и доживающая свои последние славные деньки.

Я впервые в жизни по-настоящему молилась, пока поднималась по ступенькам. Это железное чудовище буквально штормило, шаталось и перекатывалось с ножки на ножку. Пару раз сердце замерло, екнуло и улетело в пятки, когда я чуть не навернулась. Это хорошо, что у меня с координацией все ладненько, иначе чуть влево-вправо – встреча носа с полом неизбежна. Я вообще смотрю, последние сутки мой нос слишком часто стремится пробороздить мраморные “просторы” отеля!

Снять грязные занавески, не свернув себе шею, я все-таки умудрилась. А когда спустилась на трясущихся от пережитого страха ногах и увидела пристально наблюдающую за мной Доминику, стало чуточку не по себе. Опять. Ох, уж этот голубой безоблачный цвет глаз! Вроде умиротворяет, а взгляд не хуже, чем у ее папочки, – в самую душу пробирается, пронимая до мурашек. 

– Ты чего? – улыбнулась я, складывая плотную ткань и пряча в специальный отсек с грязным постельным бельем. Мысленно делая себе пометку  отнести все это в прачечную. 

– Да так, – отмахнулась деловая мелочь, – опасная лестница, да? 

– Э-э-э… да, есть немного. 

– А ты с нее не упадешь, Фиса?