Вероника. Исповедь влюблённой - Эвина Лариса Борисовна - Страница 7

— Сейчас поймаю такси и через полчаса буду у вас.

И действительно, через полчаса в прихожей раздался звонок. Вероника открыла дверь. На пороге стоял Гоша. Глаза блестят, улыбка на пол-лица, но вот с дресс-кодом полное разочарование. Спортивные штаны и майка диссонировали с белой рубашкой Саши и нарядными платьями девушек.

— Ты вообще откуда? — с ноткой возмущения спросила Вероника.

— Мы с друзьями на шашлыках были, когда ты мне позвонила, — ничуть не смутившись, ответил Гоша, бережно передавая Веронике бутылку виски.

Они прошли в комнату, где Вероника познакомила ребят.

Гоша сел на диван рядом с ней и уже после второй порции виски положил свою руку на её колено. Она вежливо убрала её, он же, совершенно не чувствуя неловкости момента за свою шаловливую ручку, тут же водрузил её на плечо Вероники. Даша наблюдала за его манёврами, спокойно принимая своё поражение. Гоша выбрал другую…

— Ах, какая женщина, какая женщина, мне б такую, — между тем пел Саша любимую песню Вероники.

Виски, вино и коньяк, несмотря на хорошую закуску, сыграли свою роль в последующих событиях. Саша продолжал петь свой репертуар, когда вдруг Гоша встал, подошёл к гитаристу и хлопнул его по плечу.

— А «Мурку» можешь спеть? — неожиданно для всех обратился к Саше быстро захмелевший парень.

— Не мой репертуар, — ответил Саша.

В комнате накалилась атмосфера. Гоша, изрядно перегруженный градусами виски, требовал продолжения концерта по заявкам. Саша встал в позу и сказал, что устал и делает антракт. Время было уже позднее, около двух часов ночи, и Вероника, чтобы избежать стычки между парнями, объявила об окончании вечеринки. Саша быстро собрался и удалился, на диване остался сидеть Гоша. Покидать квартиру он явно не собирался. Даша поднялась с кресла и направилась в спальню, успев шепнуть Веронике на ухо:

— Он тебя выбрал, вот ты с ним и разбирайся.

Вероника с Гошей остались одни. Она принесла подушку и одеяло. Стала стелить ему в гостиной. Он обхватил её руками и. не прошло и пяти минут, не дав ей даже ойкнуть, раздел догола. Одежда слетела с Вероники так быстро, как осыпаются лепестки розы при внезапном ветре. Девушка пыталась вразумить его, лепетала, что в её планы не входил секс, но Гоша уже не слушал её и навалился как медведь, впившись поцелуем в губы Вероники. Его руки ласкали её тело, и она почувствовала свою беззащитность перед этим вулканом страстей горячего парня. Желание отдаться ему предательски охватывало её, но зная, что за стенкой не спит Даша, Вероника яростно сопротивлялась. Да и не входило в её планы сдаваться без боя.

Повозившись с Вероникой минут тридцать, Гоша устал, и девушке удалось уложить его спать. Спустя некоторое время она вошла в спальню к Даше, та читала какой-то журнал.

— Заснул? — спросила она Веронику.

— Еле уговорила, — не вдаваясь в подробности своей борьбы с Георгием, ответила девушка и нырнула под одеяло.

Утро разбудило Веронику шумом льющейся воды в ванной. Она открыла глаза и увидела, что Даша мирно спит рядом. Исходя из этого факта, девушка поняла, кто мог так шумно плескаться. Вероника накинула халатик и выскользнула из спальни как раз в тот момент, когда Гоша, закутанный до торса банным полотенцем, босиком, с мокрыми волосами выходил из ванной. По спине и груди стекали капли воды. Босые ноги оставляли лужицы следов.

— Доброе утро, Маугли! — нарочито сердито поприветствовала его Вероника.

— Почему Маугли? — недоуменно спросил он,

— Потому, что я сегодня пантера Багира. А ты дикий, почти, что голый, сексуальный и опасный. Между прочим, тебя вчера позвали на приличную вечеринку, а ты в конце чуть хозяйку не изнасиловал. Помнишь?

— Как у нас с завтраком, пантера? — пропуская все упрёки мимо ушей. Гоша обнял Веронику и увлёк её на кухню.

— Завтрака ты не заслужил, ну разве только чашечку кофе, и то без сливок.

— Прости, прости, пожалуйста, организуй яичницу, — заискивающе заглядывая в глаза Вероники и ловя своими губами её губы, ластился, как ручной зверь, Гоша.

— Ладно, подлиза. Одевайся и жди. Так и быть, накормлю.

Они позавтракали вместе. Даша из комнаты не выходила — или из-за тактичности, или из-за того, что спала. После скромной трапезы они дошли до стоянки и, сев в машину Вероники, поехали к Гоше. Со стороны Вероники это был акт милосердия: вся одежда её несостоявшегося героя-любовника была измята. Он попросил остановить машину у сквера, не рассекречивая своё местожительство. Вышел, закурил сигарету и, послав девушке воздушный поцелуй, упругой, пружинистой походкой пошёл по дорожке сквера.

После этого дня Вероника не видела Гошу недели две. Но всё это время он не выходил у неё из головы. Постоянно вспоминая их баталии в ту ночь, Вероника сначала запрещала себе думать об этом парне, но он будто поселился в её голове. Однако, когда она отпустила ситуацию и позволила себе плыть по течению эмоций, мысли стали формироваться в робкие стихи.

…Вероника пыталась вспомнить ещё стихи, которые писала в то время, но память отказывала их воспроизводить. Укол, который ей сделали, начал действовать. Она закрыла глаза и провалилась в небытие.

Ей приснился чудесный цветной сон. Будто она идёт по самой красивой улице Риги. Дома на ней все с балконами, украшенными цветами. На улице слышна иностранная речь — много туристов. Она ничего не понимает, но, встречаясь с ними глазами, улыбается им, и они улыбаются ей в ответ. Мир кажется ей в этот момент перегруженным смайликами желтолицых китайцев.

Неожиданно она оказывается в тёмной комнате за круглым старинным дубовым столом. На нём стоит зажжённая свеча и лежит книга в кожаном переплёте. Вероника открывает фолиант и на титульной странице читает имя автора — и это её имя и фамилия. Она удивлена, но любопытство заставляет её перевернуть страницу. Там она видит напечатанное стихотворение. Названия нет, только три звёздочки. Но в правом углу написано: «Посвящаю моему любимому мужчине». Вероника начинает читать строки:

Вероника проснулась от реальности увиденного и услышанного во сне. Она не сразу поняла, где находится. Было темно, и лишь контур поцелуя на стене освещался лунным светом. Создавалось впечатление, что этот поцелуй оставлен самой луной, чтобы Вероника не боялась и знала, что её любят. Её любит тёмное небо, мерцающие звёзды и царица ночи — полная тайны луна, Осторожно найдя рукой на тумбочке стакан с водой, Вероника сделала несколько глотков. Потом так же аккуратно поставив стакан на место, откинулась на подушку, чтобы снова очутиться в объятиях Морфея, бога сна.