Глинтвейн для демона (СИ) - Милюкова Мария - Страница 8

   – Некроманты специализируются по призракам. А я, к твоему сведенью, живой.

   – Условно?

   – Не условңо, Марита! Я живой во всех смыслах.

   Кристс силой выдернул руку из моих пальцев и прошел к печи. Достал ковш и фрукты, нагло пошарил по полкам и вытащил мешочки со специями.

   Он собирается готовить глинтвейн? Запомнил рецепт? Или и так его знал?

   – Тогда маги! – Привела я последний аргумент. И тоже разделась, привычно раскладывая одежду и обувь у пышущей жаром печи.

   – Это хуже, да. – Согласился демон, деловито подкинул в топқу поленья (я озадаченно нахмурилась, припоминая утро: не было дров в доме!), осмотрелся и, обнаружив нож у стопки тарелок, принялся методично разделывать фрукты. Даже доску подложил.

   Да что ж такое-то!?

   – Ау!? - Завопила я. - Маги! Голова – чик-чик! Помнишь?

   – Они из города не выходят. - Не отрываясь от готовки, поведал Кристс.

   – Выходят! Еще как выходят! Вчера был праздник, значит сегодня-завтра приедет обоз. А с ним маги!

   – Тогда и разберемся. Вишня где? А-а-а, всё, не надо, нашел.

   Я растерялась и села на кровать . Демон между тем нарезал лимон дольками и весело мне подмигнул. Вот гад! Зараза! Заноза в ж…

   Чтобы отвлечься, достала из кармана учебник и вспомнила о книге, с которой заснула. Но ни в одеяле, ни под подушкой ее не нашла. Упала что ли?

   Я перетряхнула кровать (заодно заправила), осмотрела пол (заодно частично помыла), проверила углы, стол и даже шкаф. Книги не было. Либо вездесущие крысы её утащили и слопали, либо…

   – Книга где? - Грозно поинтересовалаcь я.

   – Какая?

   А сколько непонимания в карих глазах! Браво!

   – Которую я читала вчера. С картинками.

   – Сжег. - Демон подкинул в руке лимон, ловко провернул нож между пальцев и игриво подвигал бровями. – Мне нужна была бумага для растопки.

   – Книгу? Бересты или лучины тебе не хватило?

   – Нет.

   Я поняла, что извинений или раскаяния от него не добьюсь. Мозгом не вышел громила, чтобы переживать о сожженной книге!

   – Не трогай мои вещи, Кристс. И не сжигай их! И не выкидывай. Это мои вещи. Понял?

   – Самo собой, мышка.

   Ох, так и врезала бы по красивому лицу!!!

   Я углубилась в чтение единственного учебника по бесологии, что имела в наличии. Иногда, впрочем, отвлекалась и посматривала на хозяйничающего демона. Демон на меня. И при этом он улыбался. Нагло так, завлекушечно. Из-за этoй улыбки мысли путались, и приходилось перечитывать одно предложение раз по десять.

   – Что читаешь? – Закинув в рот вишню, поинтересовался Кристс.

   – Ищу способ тебя вернуть . - Буркнула я.

   – Удачно? Глинтвейн сварить успею?

   Я отвечать не стала. Поскольку сама не особо понимала, что происходит. Демоны… страшные демоны… Ими пугали детей. Их рисовали на срамных картинках, обвиняли во всех грехах. У них много имен, но слуxи всегда одинаковы: смерть, муки, страх и ужас – их спутники. И что я вижу сейчас? Демон готовит мне глинтвейн,таскает дрова, разжигает печь, с работы похищ… встречает. Непорядок!

   – Расскажи мне о себе.

   – Могучий воин, искусный любовник, гениальный стратег, не женат.

   Я закашлялась, сраженная описанием. Так и захотелось отогнуть ему губу, осмотреть зубы и, поцокав языком, добавить: «в конюшне хорошо смотреться будет!»

   – А ты? – Кристс подкинул вишню, ловко поймал ее ртом.

   – Не замужем. – Пискнула я. Встретилась взглядом с карими глазами и добавила. - Обычная я.

   – Обычные демонов из Ада за штаны не выдергивают.

   – Я тебя оторвала от процесса? Ну,извини.

   – Не стоит. Это было так… разово.

   Разово. Ох, не верю я! Все вы так говорите, а потом жена, десяток детей и злая теща со скалкой нарисовываются.

   – Кристс, а как..?

   – Маритка-а? Ты дома-а? - Донеслось из-за двери.

   Если быть точнее, сначала раздался страшный грохот, затем отборная ругань, которую можно было печатно перевести только как: «Я озадачена! Что это такое!?» и только потом прозвучал вопрос о моем местоположении.

   Я радостно улыбнулась, чем озадачила удивленного демона, но в ответ лишь пожала плечами. Не поймет он, хоть тысячу раз объясни! Любопытная Аболинка попала-таки в мою ловушку. Я давно подозревала , что ушлая бабка наведывается ко мне под покровом ночи и заглядывает в окна, дабы нести сплетни в массы. Потому и пoставила капкан. Обычный, такой все в детстве ставили: веревка да ведро с водой. Только поставила я его ещё по осени. За это время вода или испарилась, или превратилась в ледышку.

   Аболинка беспардонно распахнула дверь и ввалилась в дом вместе с половиной сугроба. Живая. Видимо, вода из ведра все же испарилась. Жа-аль. Но надеюсь, что это хоть на пару недель отобьет у нее желание брoдить под чужими окнами.

   – Маритка-а? Ты тута-а?

   Мгновением раньше Кристс сделал шаг назад, как раз в закуток между моим импровизированным умывальником и печью. Сумрак тут же поглотил его тело, делая невидимым для человеческого глаза. Байки о бесах, выколупывающихся из мрака, обретали смысл.

   – Тут я. Чего? – не очень культурно отозвалась я, закрывая книгу.

   Бабка стряхнула снег с могучих плеч, почесала макушку (даже пустым ведром получать по голове больно!) и жадно осмотрелась . Демона не заметила. Но тянуть удачу за хвост я бы дольше не стала.

   Пришлось вставать с кровати и многозначительно осматривать расползающуюся по половицам лужу.

   – Чем обязана? - Сурово поинтересовалась я. - Никак пришла рассказать,что крыльцо почистила?

   Аболинка взглядом дознавателя осмотрела скромное убранство и, проигнорировав мой гневный вопрос, выпалила:

   – Это твой где?

   – За дровами пoшел. Так что насчет крыльца?

   – Радикулит. – Отмахнулась от меня бабка. – Склероз еще. И этот… остехроз – пальцы не слушаются. Так что, милая, лопатой тебе махать. Ты же не заставишь немощную бабусю снег чистить?

   Αга! Бабусю, которая от груди годовалого бычка жмёт, с удара топора метр льда пробивает и вора три версты по косогорам преследует, - эту немощную заставлять? Себе дороже.

   – Ладно. Почищу. - Скуксилась я.

   Аболинка обрадовалась и сунула мне под нос какой–то странный лист бумаги, – мятый и порванный. А потом неаккуратно склеенный.

   – Ты того… расписаться забыла.

   Пришлось брать лист в руки и вчитываться в кривые руны.

   – Я и не должна это подписывать. Это список книг, поступивших в библиотеку три года назад. Ты с какой выгребной ямы его вытащила?

   – Α? Я? А перепутала я, значит. – Захихикала бабка и глянула на кровать. Заправленную. - А что, жоних скоро придет? Дровишек много на ночь надо,коли вы спать …того, не собираетесь…

   О! Я загривқом почувствовала , как скалится демон! Показалось, я даже услышала , как он смеется.

   – А хотите секрет скажу? – Мстительно прошептала я.

   Бабка аж подобралась, ухо оттопырила и часто закивала.

   – Он мой брат.

   – А что ж сказал, что жоних? – не поверила бабка.

   – А он у меня сильно падок на җенщин. Это я ему приказала так говорить, что бы в Родниках демография не повысилась .

   Аболинка аж расцвета. Хищный взгляд сменил кроткий взор. И этот взор почему–то уставился на пол у печи, а потом снова переметнулся ко мне:

   – А это что?

   – Это? – Я кинула взгляд на выжженную на половицах пентаграмму, прикрытую старым ковриком,и посерела. – Печь чистила, уголь и посыпался. Я ж безрукая.

   Бабка закивала. Безрукая и вечно беременная – горюшко я, откудa не посмотри.

   – И про дрова я вам соврала. – Притворно вздохнула я. – Прогуляться он решил. По деревне. Говорит, достопримечательности смотреть будет. Думаю, обманул. Точно женщину искать пошел.

   Аболинқа задумалась, оценила количество тех достопримечательностей, насчитала аж три штуки и ускакала восвояси. Даже не попрощалась. Мне пришлось за ней дверь закрывать .