Два семестра волшебства (СИ) - Кальк Салма - Страница 4

Айлинн нервно улыбнулась — ей было не по себе от внимания десятка мужчин, но хоть ты провались — все они смотрели на неё и некоторые даже улыбались. Причём без задней мысли улыбались, как коллеге. Прорвёмся, наверное?

И нужно срочно запоминать, кого как зовут и у кого какие студенты. Пока её мозг вопил в панике, что вокруг слишком много людей, и нужно срочно возвращаться на родную кафедру, где люди редки, а если приходят, то в основном молчат, а все необходимые коммуникации происходят в специальном чате.

Тут Айлинн заикнулась про кафедральный чат, профессор махнул рукой. Пробовали, сказал, в прошлом году, но кто не читает, кто звук отключил, кто приложение по ошибке снёс.

— Ты смотри, — уже на второе рабочее утро он стал называть её на «ты» и едва ли не дочкой, — может быть, молодёжь поддержит, и что-то выйдет. Я-то и сам, бывает, не всегда помню, что нужно ещё и туда с утра глянуть. Но проще всего дотянуться магической связью — хоть до кого. Я их предупреждаю, что если зовут с кафедры, то нужно откликаться, и без всяких тут. Даже если мёртв, или пьян, или мертвецки пьян.

И сейчас профессор грозно сказал:

— Госпожа Донован создаст чат кафедры, и всех вас туда добавит. Чтоб не смели игнорировать, ясно? Потому что пока вас всех дозовёшься по какому там важному поводу, поседеть можно! А если уже к тому моменту поседел — так и вовсе!

Молодёжь — Флатт, Бакстон и ещё один, невысокий крепкий брюнет — покивали, остальные кто плечами пожал, кто молча кивнул.

Дальше под руководством профессора делили выпускников — кто у кого пишет диплом, а Айлинн записывала — потому что потом это тоже нужно добавить в распределение нагрузки. И что-то ещё по аспирантуре — у них ещё и диссертации защищают, надо же.

И она даже почти без смущения раздала совместителям списки необходимых для трудоустройства документов, и сказала, что если нужно что-то копировать или напечатать — то подойти, и она сделает, прямо сегодня, край завтра. И поскольку профессор в этот момент всех отпустил, то самые организованные сразу и понесли все эти документы. А всякие прочие остались на кафедре, обсуждали что-то по программам практики, по каким-то базам и чему-то там ещё.

А потом она вдруг услышала:

— Привет! Распечатаешь мне вот эту фигню? А потом можно пойти пообедать, ты как?

Над её столом возвышался хвостатый Ирвин Бакстон и нахально ей улыбался.

На заседании кафедры Ирвин смотрел, слушал и охреневал. Вот натурально охреневал.

Нет, профессор Довс ведёт заседание чётко, как нормальный командующий. Только вот сам предмет заседания и все детали выглядели настолько чуждыми, насколько это вообще возможно.

Какие, к дьяволу, часы? Аудиторные, самостоятельные, ещё какие-то? В бытность студентом Ирвин твёрдо знал, что есть лекции, и есть практика, всё. На лекциях сидеть, слушать, пытаться затолкать в голову информацию. Или не пытаться. Иногда отвечать на вопросы препода — может быть. А на практике — бери и делай. Сто отжиманий, десять кругов по стадиону, боевые заклинания в заданной конфигурации, или просто бой по заданным параметрам. А когда на старших курсах началась практика в поле с нежитью, то это оказалось вообще славно, у него отлично получалось, он потом к полковнику Мюррею и пошёл, потому что уничтожать нежить — это святое, как же, жизнь против смерти и вот это всё. И — без всяких там некромантов.

Некромантов Ирвин не любил не по какой-то там невероятно важной причине, а просто так. Слишком уж задаются. Все известные ему лично мощные некроманты были какими-то не такими.

Скажем, Джон Торнхилл — та ещё зараза надменная. Ирвин учился на одном потоке с его младшей сестричкой Летти, тоже зажигалочка, классная девчонка, откуда только у неё такой брат-некромант, Летти-то менталистка. Или вот Элисон Горэй, раньше была просто молодым преподом, а сейчас аж целый декан факультета, как её угораздило-то? Красивая — не передать, не была бы некромантом — цены б ей не было, а она как посмотрит глазами своими ледяными, так только отступать и остаётся, ладно, не бежать бегом, а как положено, с развёрнутыми знамёнами, но всё ж равно отступать!

В общем, ну их, этих некромантов. И хорошо ещё, что мало их. А нежить бить можно и боевикам.

На кафедре уже поджидал профессор, и толпа знакомого народа — всех этих людей Ирвин если и не знал, то хотя бы встречал в бытность студентом. А Эндрю Флэтт даже подошёл поздороваться, и начал расспрашивать — каким ветром занесло. Каким-каким, вестимо — несчастливым. Но что теперь, уже согласился, будем выгребать.

Ещё был парень чуть старше Ирвина — Алекс какой-то там, почему-то Ирвин не был с ним знаком. Ну и ладно, познакомятся.

А дальше профессор призвал всех к порядку и велел слушать.

Ирвин сел и стал слушать — надо понимать же, что к чему вообще. Честно говоря, не особо-то и понял. Ему вручили листок с расписанием — он рассмотрел внимательно все четыре угла, потом содержание — пять групп студентов, второй курс, третий и четвёртый, и как-то там муторно, что-то куда-то поделено, кто-то чётный, кто-то нечётный, кто-то дважды в неделю. Студенческое расписание было проще, на сайте в разделе факультета просто высвечивалось на неделю, и всё. А большое бумажное, которое согласно традиции висело в главном холле, никто никогда не читал, наверное, потому что зачем?

И кого спросить-то?

И если верить расписанию, то его занятия начинаются в следующий понедельник, а сегодня у нас среда. Может, до понедельника что-нибудь рассосётся?

Эндрю, правда, оказался человеком, нос задирать не стал и после речи профессора сунул Ирвину в руки несколько листов бумаги, скрепленных в уголке. Мол, это программа, смотри, там всё написано — какие темы и сколько часов их отрабатывать. И вообще всё это есть в электронном виде, скажи куда, я скину. Ирвин сказал адрес, тотчас же прилетел файл. Ладно, наверное, его можно и потом посмотреть, да?

И ещё вчера в управлении кадров ему сказали подписать у профессора заявление по форме и ещё какую-то бумажную лабуду, и что-то там заполнить, какие-то инструктажи. Вообще инструктаж — дело святое, но Ирвин глянул — там ни фига не про безопасность, а про какую-то другую ерунду. Но нужно было распечатать и подписать.

Так, профессор же сказал, что всё нужное распечатает та офигительная блондинка, которую Ирвин вчера встретил здесь в дверях, которую зовут Айлинн Донован, и которую при одном взгляде на неё уже хотелось подержать за ручку. Сначала за ручку, потом ещё за какое-нибудь место. Что ж, значит, вперёд, да?

Про то, с чего начинать, он потом ещё спросит, ещё куча времени до первой пары. А вот бумаги надо сдать сейчас, и с девушкой тоже надо решать… пока горячо.

Ирвин дождался, пока она раздаст другим какие-то листочки, и подошёл.

— Привет! Распечатаешь мне вот эту фигню? А потом можно пойти пообедать, ты как?

Айлинн глянула сурово, не хуже некромантки какой, и процедила сквозь зубы:

— Отправляйте на адрес кафедры ваши документы, господин Бакстон, распечатаю.

— Благодарю от всего сердца, — сверкнул глазами Ирвин и занялся — адрес кафедры у него уже был.

Она, не глядя, пошла в угол, где стояла всякая техника, вытащила из почты и напечатала эти самые бумаги, Ирвин подписал быстренько и подсунул профессору — пускай тоже подпишет. Получил все автографы, выдохнул, огляделся.

Айлинн собрала листы в папку и куда-то с той папкой намылилась. Ирвин вышел в коридор следом за ней и спросил:

— Ну так как, пойдём обедать? Мне совершенно необходима консультация человека, который здесь всё знает. Любое заведение по вашему выбору, я приглашаю, — не хочет запросто, так и ладно, он тоже умеет с пафосом.

— Пригласите господина Флэтта, он расскажет вам больше и лучше. Я работаю на этой кафедре второй день и не смогу вам помочь, — отчеканила Айлинн.

Повернулась на своих каблучках — волосы так и взлетели облаком, и опали на спину — и на хорошей скорости дунула вдаль по коридору.