Превозмоганец-прогрессор 8 (СИ) - Усов Серг - Страница 47

— Маршал…

Начавшего что-то говорить старшего из одарённых перебил сержант.

— Генерал Римм на подходе, — сообщил он.

Появление новых гирфельских полков заставило ригасцев прекратить натиск на батальон дружинников и развернуться все своей массой на взявших их в полукольцо спешенных конников.

Теперь уже Игоревым полкам пришлось пятиться под напором всё ещё более многочисленного врага, хотя к данному моменту ригасцы потеряли почти тысячу бойцов убитыми и тяжело ранеными. Их трупы не только устилали землю, но и плыли по Нуже.

Маршал примерно посчитал и свои потери. За короткое время его отряды лишились около двух сотен бойцов, и иск-маги противника сыграли в этом немалую роль. Впрочем, гирфельские одарённые от своих коллег не отставали. Как только видели ряды, в которых никто не имел защитных амулетов, тут же наносили туда удары.

Давление феодальных дружин Ригаса продолжало нарастать, несмотря на умелые действия гирфельцев и успешную стрельбу метателей.

Дуга из отрядов Игоря и Римма начинала пятиться всё сильнее, а в двух местах уже наметились прорывы.

Когда между спинами последних рядов ригасцев и кромкой Нужи образовалось пространство шириной до ста метров, стоявший на противоположном берегу батальон расступился и в образовавшуюся брешь устремились латники приарского полка.

В поднятых лошадьми на броде брызгах воды конная лава смотрелась эффектно. Особенно выделялись оба графа, лично возглавивших атаку.

— Красавцы, чё, — оценил вид своих соратников попаданец.

— Господин? — Лепестку показалось, что граф обратился к нему.

— Всё нормально, сержант, — Игорь улыбнулся, — Стоим и смотрим вторую часть Марлезонского балета.

Глава 23

Трофеи для графа Приарского не представляли особого интереса. В самом деле, он только на продаже какой-нибудь мелочи вроде чернильниц-непроливаек мог за год заработать больше, чем вся добыча, полученная в результате сражения на реке Нуже, включая перспективу выкупных сумм за попавших в плен ригасских дворян.

В руках гирфельцев оказалось больше трёх сотен представителей благородного сословия, в том числе и оба генерала, оказавшихся желчными и злыми. Или на них так поражение подействовало? Однозначного ответа на этот вопрос у землянина не имелось, да ему, по большому счёту, на характер побеждённых наполеонов было наплевать.

Зато Егоров искренне порадовался захваченным возле вражеского лагеря двум стадам свиней по сотне с лишним голов в каждом, трём большим отарам овец и пяти десяткам быков. Вкупе с продовольствием и фуражом, находившихся в самом бывшем стане противника, полученная добыча снимала необходимость доставки через портал огромного количества грузов для прокорма людей и коней.

И всё-таки поучаствовать в склоке владетелей при дележе трофеев Игорю пришлось. Правда, лишь краем, и то, не корысти ради, а только, чтобы высокородные хапуги не забыли про свою сюзереншу.

Ужин, а точнее торжественный пир подходил к концу, когда лица всех графов и обеих графинь налились яркой краской от радости победы, злости из-за недовольства жадностью коллег и употребления достаточно большого количества вина.

Любой из присутствовавших, кроме маршала Приарского, мог использовать на себя магию Лечения, но не испытывал в этом желания. Довольство, раздражение и вино смешались в равной степени, и владетели чувствовали себя вполне нормально.

Из штабного шатра члены совещания расходились ещё до наступления темноты. Надо было посмотреть, как устроилось войско на бивак, и с утра предстоял ещё один марш, на этот раз к Дугаю.

Игорь притормозил, чтобы с ним поравнялась вышедшая следом молодая графиня Чемезская.

— Йолика, не расстраивайся, — утешающе сказал попаданец девушке, — Взамен виконта Нарвера ты получила равноценные трофеи. Будут в твоей жизни и другие пленные генералы.

Графиня имела первоочередное право на захваченного полководца, поскольку именно её дружинники в составе третьего батальона скрутили старика Нарвера, но маршал обоих генералов зачислил в долю государыни.

— Формально да, равноценные, — грустно вздохнула Йолика, — но тебе, граф, скажу честно. Я рассчитывала получить за пленника больше. У Нарвера богатые родственники, не смотри, что он простой виконт. Его дочь, баронесса Клима, при дворе пользовалась симпатией герцога. Говорят даже, что она была первой женщиной Юма. И сейчас пользуется его покровительством, — встав на рельсы великосветских сплетен, девушка самую малость повеселела, впрочем, не надолго, — Обидней всего, что наша прекрасная государыня ничего с этого старика не получит.

— С чего вдруг такой вывод?

— Так она же его казнит наверняка.

Игорь хмыкнул и посмотрел на римский профиль юной графини.

— Откровенность за откровенность, — иногда попаданец намеренно делился с гирфельскими владетелями не самыми важными тайнами, чтобы заранее знать, кто из его будущих вассалов умеет держать язык за зубами, а у кого эта часть тела словно помело. Такую человеческую особенность Раскрытием Замыслов не определить, — Надеюсь, то, что я сейчас скажу, останется между нами. Договорились? В общем, ни казнить, ни брать выкупа наша мудрая герцогиня за генералов не станет. Она намерена включить их в торг на условия мирного соглашения с герцогом Юмом.

— Мы собираемся заключить мир?

— Любая война им заканчивается, — кивнул Егоров, — Великая принцесса Ливорская желает завершить вражду с Ригасом как можно скорее. Но помни, Йолика, никому ни слова.

— Разумеется, Игорь, можешь мне довериться, — убедительно произнесла графиня Чемезская, — Тебя генерал Моснорский зовёт.

— Я слышу. До завтра, — попрощался Егоров.

Попаданец слегка пожал девушке локоть и, пропустив её вперёд, обернулся к шедшим позади Майену, Лойму и графу Ридноку Кесп-Тилскому, с которыми постоял ещё некоторое время, обсуждая завтрашний день, прежде чем удалиться в свой шатёр, уже разбитый янычарами неподалёку от круглого озерка, живописного, но загаженного ригасцами за долгое время своего здесь стояния.

В девятом часу утра, после завтрака армия Гирфеля начала движение к Дугаю одной, вытянувшейся на пару километров походной колонной.

В этот раз впереди, сразу за разъездами егерей поехали приарские кирасиры, дружно грянувшие понравившуюся им больше других маршевую песню про Марусю, лившую слёзы при расставании с любимым Ванюшей. «Кап-кап-кап…» разносилось по лесу и полянам не менее задорно, чем в кинофильме «Иван Васильевич меняет профессию».

Ехавший позади кирасир маршал с удовольствием слушал песню из родного мира и вспоминал забавные сценки из той комедии. Рядом с Игорем, оттеснив иск-магов, двигались Майен и Лойм. Римм Зорн в это время следил за порядком в арьергарде.

— Жаль, что младший виконт Дугайский был в одной из тех групп, которым вчера удалось вырваться из нашего кольца, — сказал граф Моснорский.

Егоров отправил одного из янычар с приказом для генерала Римма направить три пехотных полка по дороге, развилку с которой он в этот момент проезжал — если верить карте, этот путь также выведет к Дугаю, только севернее — и ответил на слова соратника:

— Такое случилось, потому что кое-кто, вместо того, чтобы подумать и направить егерей создать внешнее кольцо оцепления, лихо махал мечом, укладывая ригасцев как дрова в поленницы.

— Я подумал, Игорь, — Майен понял, в чей огород был запущен камень, — Те отряды, которые смогли пробиться через строй кавалеристов, разделались бы и со вставшими на их пути легковооружёнными пограничниками. Так что, мы решили, что в бою от егерей будет больше толка. Сам видел, как тяжело пришлось сдерживать такую большую массу ригасских вояк. Не онагры, ещё не известно, как прошло бы сражение. Лойм?

— Да он просто нам завидует, граф, — усмехнулся старый товарищ землянина, — Игорь, слово чести, не мы на тебя кандалы надели. Веришь?

Все трое рассмеялись. Не столько из-за остроумия своей пикировки, сколько по причине хорошего настроения. Пусть впереди ещё предстояло немало дел по принуждению Ригаса к дружбе, но начало оказалось весьма успешным. Оставалось только так и держать в том же духе.