Старый, но крепкий 4 (СИ) - Крынов Макс - Страница 41

В тот же миг жидкость вспыхнула ярче, словно ожила. Система тут же вывела справку:

Эссенция отчаяния.

Основа для создания зелий или артефактов.

Отлично. Только работа еще не закончена.

Я повернулся, скороговоркой пробормотал заклинание кражи памяти и нырнул в воспоминания Игната.

На этот раз я окунулся в его память сразу и полностью. Внутренний мир Игната штормило, и эмоции, воспоминания и ощущения нахлынули на меня волной. Я почувствовал, как знакомая по прошлому миру ломота прошлась по моим костям.

А со дна сознания Игната лезло самое сокровенное, что только было у старика.

«Я не хочу умирать!» — это отчаяние звучало в каждом уголке его памяти. Оно кричало в каждом взгляде на сына, который давно уже смотрел на него как на обузу. Оно стонало в каждом утре, когда он с трудом поднимался с кровати, чтобы снова встретить день, который не приносил ничего нового.

Игнат прожил долгую жизнь по меркам этого мира, но не ту, которую хотел. Его сердце разрывалось от ощущения несправедливости: он много работал, но что в итоге? Больное тело, проигранные в карты деньги, холодное одиночество и вечное «а что, если бы я тогда?» в голове.

Семья. Он думал о сыне каждый день. О том, как хотел наладить с ним отношения, но так и не смог. Где-то в глубине души он знал, что уже поздно что-то менять: сын давно вырос, стал другим человеком, чужим. Но это не уменьшало боли от осознания того, что он упустил шанс быть для него настоящим отцом из-за глупой с теперешней точки зрения ссоры.

«Я еще не пожил!» — эта мысль бушевала в сознании старика. Она была настолько яркой и живой, что казалась почти осязаемой. Игнат очень, очень хотел жить. Хотел снова почувствовать вкус свободы, радости, силы. Но вместо этого он запер себя в бараке. Он был пленником собственного изношенного тела, которое предательски напоминало ему о скором конце. Во сне нужно правильно лежать, чтобы ничего не разболелось на неделю-другую. Каждое утро нужно полежать минут десять, чтобы избавиться от сонной хмари, потом, пошатываясь и запинаясь о собственные ноги, дойти до умывальника. Постоянно пытаться отвлечься от болей в пояснице.

И вот оно — самое страшное осознание, к которому Игнат неизменно приходил. Ты можешь сколько угодно кричать миру о своем нежелании умирать, но это ничего не изменит. Когда придет время, тебя просто закопают вместе с твоим нежеланием. Твое мнение никого не будет волновать.

Эта беспомощность была для Игната невыносимой.

Что делать, если ты не пожил так, как хотел?

Как прожить жизнь так, чтобы потом не было обидно за прожитое?

Я сжег его воспоминания с момента, когда он лег на кровати, до этого самого момента, но его светлые воспоминания я вырезать или лишать света не стал, как и забирать обратно отданные монеты.

Разобравшись с памятью, вынырнул из воспоминаний Игната.

Его боль нашла отклик в моих воспоминаниях. Его страхи напомнили мои страхи.

А еще я знал, что могу изменить его жизнь.

Я могу провести Игната через курс укрепляющих зелий, сделать практиком. Тогда он проживет еще лет тридцать минимум, и жизнь его будет приятной: свободной от болей в костях, суставах, прочем. И это если он будет на первом, втором, третьем ранге закалки, а выше — еще лучше.

Но стоит ли? Вот вопрос. Стоит ли давать ему этот шанс? И если да, то зачем? Если я начну менять судьбы людей, мне нужно четко понимать цель.

Может быть, стоит пойти дальше и набрать себе верных людей? Создать свою структуру из стариков, дать им новую жизнь, как кто-то дал мне?

Но нужно ли это мне, целесообразно ли тратить ресурсы на них? Курс общеукрепляющих зелий, способных откатить возраст, выльется в копеечку — это не слабеньким зельем лечения поделиться.

Можно сделать из них проповедников и отправить по городам, чтобы они обучали людей упражнениям практиков, но, во-первых, мне это не слишком и нужно, во-вторых, опасно. Местные секты быстро заметят людей и во избежание конкуренции или проповедничества секты Тьмы попросту свернут им шеи.

Нет, если вербовать людей — то только с четким планом. Нужна структура. Нужна цель. И если уж выстраивать что-то подобное, то только под патронажем секты Тьмы. Это даст людям защиту и ресурсы, если они будут нести секте пользу.

И стоит договариваться только с теми, кто точно не ускачет в закат, получив желаемое.

Стоит подумать над этим.

Я посмотрел на потерявшего сознание старика, на рассыпанные по полу монеты. Затем — покинул комнату, плотно закрыв за собой дверь, прошел по скрипучим полам пустого коридора и покинул барак.

Глава 19

Я хожу по комнате, собирая все необходимое. Сверток с куском мяса уже лежит на дне рюкзака, как и аптечка. Кладу туда же компактный сверток с едой (обернуться туда-обратно планирую за час, но еду и флягу лучше взять), две гранаты из запасов, пару бутыльков с зельем верности: таки сделал вчера на основе воспоминаний отставного стражника.

Накидываю на плечи безразмерный кожаный дождевик, надеваю на голову капюшон, закрывая лицо.

Копье уже ждет у двери. Подхватываю его, толкаю дверь и выхожу в коридор. Пара секунд, чтобы запереть замок, и вот уже сапоги стучат по полу коридора.

Из комнат доносятся разговоры. Сегодня практики предпочитают сидеть по комнатам, в уюте и тепле. Камни пустых плацев мокнут под дождем. Никто не хочет выходить под холодный ливень — даже самые рьяные из наших, вроде Сеоны, предпочли остаться внутри.

Шаг за шагом пересекаю пустые коридоры, миную двери дома учеников и выхожу на улицу, откуда доносится оглушительный шум дождя.

Ливень обрушивается на меня сразу же. Тяжелые капли барабанят по плащу, срываются вниз с края капюшона. Воздух влажный, свежий, пахнет сырой землей с клумбы и озоном. В низких черных тучах мелькают вспышки молний, оттуда доносится глухой рокот.

Из приоткрытых дверей столовой доносится запах чая с лимоном. Мельком замечаю, как несколько учеников сидят за столами в свете магических светильников, живо переговариваются о чем-то. Выходит, не все разошлись по комнатам.

Прохожу мимо тренировочного зала, откуда доносятся глухие удары и зычный голос Валеона, слышимый даже в ливень.

Если бы сейчас не знал, чем заняться, свернул бы туда. А так у меня сегодня есть другие планы.

Киваю промокшим хмурым практикам на воротах секты — вот кому точно не повезло.

Выхожу на большак. Вдоль дороги бурлят потоки грязной воды, несущие с собой ветки, листья и мелкий мусор. Сапоги чавкают в грязи при каждом шаге, но сшиты хорошо и вода не просачивается внутрь.

Ливень разошелся еще сильнее. Видимость почти нулевая — дождь накатывает волнами, скрывая все вокруг, оставляя лишь размытые силуэты деревьев вдоль дороги. Всего пять минут иду, но штаны уже промокли, а по руке, в которой держу копье, течет под плащ тонкий ручеек.

Если бы не дракон, если бы не готовое зелье, я бы ни за что не вышел из дома в такую погоду.

Наконец-то сворачиваю с дороги на тропинку, а потом захожу под кроны деревьев леса Туманов. Здесь, в лесу, все иначе. Грязь, которая липла к ботинкам и чавкала при каждом шаге, осталась позади, ее сменил мягкий ковер из листвы и мха.

Дождь здесь уже не барабанил так яростно — густые кроны брали на себя удар стихии, но капли все равно просачивались сквозь листву, падая на капюшон плаща. Зато несомненный плюс от ливня есть: туман пропал, будто и не было его.

Я остановился на мгновение, вглядываясь в тропинку, петляющую между деревьями.

Пора.

Если раньше я перемещался через печати, то теперь «врата ночи» открыли для меня еще одну функцию. К сожалению, я не мог «прыгать» по всему лесу — украденная у духа техника изменилась и слегка ослабла.

Ночные пути.

Ранг: редкий.

Техника позволяет ставить в тенях печати, к которым можно переместиться. Длительность поставленных печатей зависит от вложенной силы. Расстояние, на которое возможен перенос, зависит от имеющейся Ци.