Семья волшебников. Том 4 (СИ) - Рудазов Александр - Страница 8

После этого Элиас захотел посмотреть инопланетную… иномирную библиотеку. Поразился ее размерам и битый час изучал полки, брал все новые книги, не переставая удивляться, что свободно читает на парифатском.

Впрочем, тут были и земные книги, в разное время притащенные Лахджой с Земли. В основном на финском, шведском и английском. Элиас открыл подарочное издание «Калевалы», порадовался богато иллюстрированной книге про муми-троллей, улыбнулся «Синухе, египтянину», которого сам когда-то подсунул дочери.

— О, «Гарри Поттер»… — произнес он. — Так… а почему двенадцать томов?..

— Это с альтернативной Земли, — пояснила Лахджа. — Очень близкой, там тоже двадцать первый век, и мир в целом очень похожий, только Финляндия — королевство… ну и «Гарри Поттера» еще написали побольше.

— «Гарри Поттер и эльфийское восстание», — прочел папа. — «Гарри Поттер и Тунгусский метеорит». «Гарри Поттер и коллапс времени». Ничего себе… я возьму почитать.

Мама тем временем восхищалась садом. Ей там все показывали внучки, хвастаясь каждым деревом, каждым кустом, каждой собачьей какулей… фу, Тифон, сто раз же просили!

— А я говорил, что он нам не нужен, — не преминул заметить Снежок. — Он даже закапывать не умеет. И воняет.

— Я фамиллиар, но у меня нет рук, — недовольно заворчал Тифон.

— У меня тоже нет, — показал розовые подушечки Снежок. — Оправдание такое же гнилое, как ты сам.

Но в саду и правда было на что посмотреть. За семь лет Лахджа сделала из него картинку. Ме Землевладельца было чуть ли не единственным, что у нее осталось хорошего от бывшего мужа… ну и старшая дочь еще, конечно.

В воздухе стоял аромат яблок и роз, в кронах гнездились птицы, и повсюду жужжали пчелы. Астрид, хвастаясь, отвела бабушку на пасеку и познакомила с мишкой Налле, который угостил всех медом.

— Он что же, живой? — удивилась та.

— Да он объекталь, — пояснила Астрид. — Это все магия.

— А тебя в твоей школе тоже такому учат?

— Не, не такому. Такому Вероника будет учиться. А меня учат штукам покудеснее.

Еще бабушке показали пруд с живущими в нем карпами, и он ее ужасно восхитил. Показали беседку на острове. Показали крылатую корову Стрекозку. Показали мамин сад камней, который Каркуша как раз украсила собачьими внутренностями.

— Батюшки! — ахнула бабушка. — Это что такое⁈

Каркуша добродушно каркнула. Сегодня она насытилась и не видела во всех этих двуногих провиант.

Астрид, защищая бабушку, стрельнула в Каркушу Лучом Солары, и та задымилась, а у Астрид на руке повисла Вероника. Ей не нравилась случайно получившаяся нежить, но это все-таки ее личная нежить, она ее оживила, так что теперь как бы ответственна. И мама расстроится, она Каркушу долго дорабатывала.

Маму вот Каркуша слушается. И обожает. Если мама выходит и кричит: «Каркуша, кушать!», чудовищная ворона бежит к ней на четырех лапах и виляет ящериным хвостом.

А вот с Астрид у Каркуши война. Астрид ее однажды подпалила, и злопамятная ворона затаила зло. Вы знаете, сколько зла в демонической некрожизни? Очень много, иначе она не боялась бы Луча Солары.

Луч Солары — отличный способ увидеть, сколько в ком дерьма. Астрид вот однажды нечаянно посветила на папу на уроке фехтования, а он даже не заметил. Как будто обычный солнечный луч. Значит, папа хороший.

А мама… на маму Астрид никогда не светила. Она не хотела знать правду, потому что слишком любила маму.

Ежевичину и гнилоежку она тоже не проверяла. Как потом жить, если окажется, что вместо сестер у нее теперь две кучки пепла?

Вот и получалось, что проверить можно только на Каркуше. Ну и чего она злится? Глаза выклевать пытается. Тупая ворона.

— Да это просто ворона, бабуль, — объяснила Астрид, когда Каркуша улетела. — Все время тут летают.

— У вас тут такие вороны⁈ — ужаснулась бабушка.

— Ну да. У нас и драконы есть. Ну они не страшные, правда. Просто есть.

Бабушка после этого стала как-то тревожно смотреть на небо. Видимо, у нее драконофобия. Она у многих есть, очень распространенная болезнь.

Хотя мама говорит, что это видизм. Если какой-то дракон спалил целый город и сожрал его жителей — это не значит, что они все такие. Надо быть непредвзятым и не бояться дракона, если он ничем не заслужил недоверия.

К демонам, кстати, тоже относится, и с этим Астрид была согласна. Она этих всяких видистов на своем веку навидалась.

— … Жизнь я прожила долгую и интересную! — увлеченно рассказывала она бабушке и сестробратьям. — Люди называли меня Астрид Блистательная, а иногда — Астрид Бесстрашная! Не счесть подвигов, совершенных мною за долгие почти одиннадцать лет!

— И каких же? — вежливо спросила бабушка.

Этот вопрос она задала зря, потому что Астрид не успокоилась, пока не рассказала вообще обо всем, что только сумела вспомнить, а кучу историй еще и выдумала, но они тоже вполне могли происходить. И бабушка ахала и охала, не зная, где тут правда, а где вранье.

Но потом мама из подлости немного испортила Астрид Прославленной репутацию, предложив посмотреть семейный фотоальбом. На Землю она его не возила, а там куча всего интересного — прямо начиная со свадьбы и даже еще много чего из тех легендарных времен, когда маму вела дорога приключений. И папины инкарны там тоже были — из времен молодости.

Но обычные фотки и инкарны — это ничего такого. Астрид и сама их с удовольствием рассматривала, потому что у ее родителей жизнь была насыщенная, хотя и не такая, конечно, как будет у нее. Однако потом дело дошло до ее детских фоток, инкарн и помни-зерен, и вот тут Астрид пережила немало позорных минут.

Сгорая со стыда, она смотрела, как ее малюсенькая копия размахивает палкой, демонстрируя высшее боевое искусство демонов. Как она разбивает дальнозеркало, а потом трусливо прячет осколки под ковер. Как потом прыгает с отчаянной рожицей, пытаясь отнять помни-зерно с компроматом.

Бабушка и дедушка аж смехом заливались, глядя на маленькую потешную Астрид. А та сидела, как помоями обляпанная, и зло косилась на маму, которая умиленно улыбалась.

— Ой, ну какая же ты была прелесть! — просюсюкала бабушка. — Такая смешная!..

Астрид невнятно что-то прорычала и надулась. Смешно им.

Дедушку с бабушкой поселили в одной из гостевых спален. Самой крайней, рядом с уборной и подальше от Вероники. Они проживут тут до конца лета, да и потом еще не сразу уедут.

И им в усадьбе ужасно понравилось. Бабушка сразу принялась помогать еноту стряпать и все время играла с Лурией, которая убедительно изображала пай-девочку. Мило лепетала, моргала огромными глазищами, выпрашивала лакомства и вообще казалась сальванским амурчиком.

А Астрид с Вероникой даже и не стали бабушку разочаровывать — зачем? Все равно не поверит, еще и решит, что завистливые сестры наговаривают на этакую прелесть… кто у нас тут самая красивая девочка, кто?.. а ты, конечно, ты!..

— Дя, — довольно кивала Лурия, пряча за спиной дохлую мышь.

А дедушка стал учить внучек рыбачить, причем Астрид не преминула поведать о своей легендарной охоте на водяного, когда она лично поймала вот такеееееееееееееееееенного сома.

Ее чуть пополам не разорвало — так сильно она раскинула руки.

Лахджа смотрела на это немного ревниво. Ее саму папа на рыбалку не водил, да вроде бы и не любил это раньше особо. Ее учил рыбачить дедушка Антеро… видимо, это работа дедушек.

Хотя Майно, вон, много раз ходил с Астрид на рыбалку. Они и Веронику всегда зазывали, но той не очень интересно.

По вечерам тесть с зятем сиживали на террасе с благородными напитками. Иногда к ним присоединялся кто-нибудь из соседей, и они играли с хозяином поместья в манору, а Элиас пытался хоть что-нибудь увидеть на пустой для него доске.

А на Термадис в гости приехали дядя Жробис и Вератор со Звиркудыном, и они все вместе устроили великое морское купание, а Лахджа превратилась в кита и пускала такие фонтаны, что наверняка с другого берега видели.