Семья волшебников. Том 4 (СИ) - Рудазов Александр - Страница 51

Все одинаковое. Те же самые столы, те же самые тарелки, те же немтыри-половые, те же стойки раздачи для тех, кто хочет добавки. Вероника чистила баноцитрус, читала «Веселые истории о великих волшебниках прошлого» и думала, где взять пыльцу феи и чешую дракона.

'…Неприступной считалась Цитадель Зла. Заперся в ней коварный Темный Властелин, окружил себя прихвостнями и радовался. Думал, что уж никто здесь его не возьмет, никто не достанет. Окружала его крепость огненная пропасть, а вокруг летали драконы. Не могли воеводы Рыцаря Парифата взять эту крепость, и сам он тоже ничего сделать не мог.

Но вот приехала под эти стены Плезия Лиадонни и сказала всего одно слово чудесное…'

— Пыльца феи и чешуя дракона… — задумчиво произнесла Вероника, глядя куда-то между строчек. — Так-так. Так-так.

Просто призвать — это, конечно, легче всего. Но с тех пор, как Вероника начала учиться, это внезапно перестало быть таким уж легким. Она стала изучать исчисление, метафизику и кромкохождение, стала постепенно узнавать, как все в мире работает, и стала задаваться вопросом, как вообще действует ее штука.

И когда Вероника об этом думала… та не срабатывала. Все по-прежнему получалось, если Вероника забывала подумать, но если она размышляла, что вот, мне нужно то-то и то-то, сейчас я это призову, и при этом будут задействованы такие-то механизмы… а какие именно?..

Вероника пока не знала, и никто из классных наставников тоже не знал.

— Призываю пыльцу феи… — тихонько пробормотала она еще разок на всякий случай.

Ничего. А вот шалфей всего минуту назад призвался легко, потому что Вероника не собиралась его призывать, а просто засердилась на Астрид, которая ноет из-за всякой чепухи, и только когда в руке появился шалфей, поняла, что нечаянно его призвала.

Может, ей на самом деле вредно учиться⁈ Может, так она постепенно потеряет штуку⁈ И учеба в волшебной школе будет ошибкой всей жизни⁈

Нет, это временное, точно. Как только Вероника досконально разберется, как устроена вселенная, штука снова будет повиноваться в полной мере.

Она и сейчас отлично действует, только нужно либо призывать по всем правилам, с сеткой и словом призыва, либо просто не думать о штуке. Но если пытаешься о чем-то не думать, то только об этом, как назло, и думаешь, а сеток и слов призыва для пыльцы феи и чешуи дракона Вероника в библиотеке не нашла.

Так что… наверное, проще сходить в лавку.

— Астрид, давай сходим в город, — попросила Вероника. — Мне надо купить всякое для… для обычного школьного проекта, совсем не подозрительного.

— Мне тоже надо купить… кое-что совсем обычное, — задумчиво сказала Астрид.

Она и сама собиралась в город. Сегодня Фригудис, Холодный День, занятий в школах нет… а еще сегодня можно употреблять только холодную пищу, ничего нельзя готовить на огне, но это если ты севигист.

Дома енот это правило соблюдал, в Холодные Дни на столе всегда были салаты, соленья и бутерброды, но в столовых Клеверного Ансамбля можно брать и что-нибудь горячее, если хочется. Тут не только севигисты учатся, знаете ли.

И на этот праздник Астрид домой не пошла. Она решила, что пора взрослеть.

Астрид нравилась их усадьба в Радужной бухте, она прожила там шесть лет, и это были удивительно счастливые годы (за вычетом периода Сорокопута), но самое раннее свое детство она провела в Валестре, в общежитии Клеверного Ансамбля, и теперь снова жила тут, и тут ей тоже очень нравилось. Она любила шум большого города, в котором полно интересного и всегда есть чем заняться.

Так что в этом году Астрид собиралась портироваться в усадьбу только на каникулы, да еще, возможно, двойные праздники. Там видно будет.

— А что тебе надо купить? — спросила она.

— Ничего такого, — уставилась фиалковыми глазищами Вероника. — Мне надо в алхимическую лавку и еще лавку с кое-какими материалами. А одной мне ходить пока нельзя, я маленькая. Мне надо, чтобы меня сопроводили.

— То есть в итоге я пойду не просто по своим делам куда сама хочу, а буду твоим эскортом, пока ты по своим ходишь? — не поняла Астрид.

— Да. Потому что надо идти на компромисс.

Астрид уставилась на Веронику. Сама она собиралась пройтись по другим лавкам. Ей нужно кое-что из одежды… неважно, что.

— А не обалдела ли ты, ежевичины кусок? — осведомилась Астрид.

— Нет, — уверенно ответила Вероника.

— Так, есть другое предложение, — подумав, сказала Астрид. — Я пойду туда, куда надо мне. А ты можешь, если хочешь, идти следом. Или можешь не идти. Тебе решать.

— Это не похоже на компромисс, — сказала Вероника. — Сестра, неужели ты не можешь проводить маленькую беззащитную девочку до лавки с сомнительными магическими товарами и сырьем?

— А где тут маленькая беззащитная девочка? — изумилась Астрид.

— Я! — вытянула руку Вероника.

Астрид поняла, что если не проводить ежевичину, то она пойдет одна и опять во что-нибудь вляпается. В какашку, например. Она ж не видит ничего дальше своего носа… и это при том, что нос-то у нее длинный!

И можно, конечно, доложить маме или папе, что мелкая опять ищет на свою задницу приключений, но… она не перестанет. Так что в этом нет никакого смысла.

К тому же некоторые из этих приключений довольно смешные, и после них сестру можно позорить. Вечно позорить. Если Астрид повезет, это будет именно такой случай.

— Идем, — покровительственно изрекла она. — Старшая сестренка все устроит.

Свизанна, которая сидела рядом и грела уши, тоже с ними напросилась.

— У моей мамы очень хорошая лавка, — как бы между делом сказала она. — На улице Сирени и Крыжовника. «Все для алхимиков» называется.

— Звучит как большой магазин, — задумалась Астрид. — И в центре города, надо же.

— Да, он, наверное, самый большой… кроме Универсама Чудес. Но он немного другой.

— Погоди… большой магазин в центре… Свизанна, ты чо, богатая⁈

— Нет, я обычная…

— Меня окружают одни богачи, — бурчала Астрид, идя по улице. — Клеверный Ансамбль дает равные возможности для всех!.. кто угодно может поступить!.. лишь бы был талантлив!.. а вокруг одни мажоры!

— Староста Ромулус очень бедный, — напомнила Свизанна.

— Да, давайте его беречь. Кто-то должен тянуть на себе скромную перезепретацию бедноты.

— Репрезентацию, — поправила Вероника.

— Да, я так и сказала. Ты плохо расслышала, потому что уши мыть забываешь.

— Я… я… я мою уши каждый день! — аж раскраснелась от гнева Вероника. — Я тебя сейчас стукну!

— Вот. Едва получила гражданские права, и уже нарушает чужие. О Кто-То-Там, да что из тебя вырастет-то вообще?

В Холодный День Валестра не такая веселая и красочная, как в Воздушный, Огненный или Земной. Это не самый интересный праздник и даже, в общем-то, скучный. Разве что продавцы мороженого оживляются, а так день как день, только никто не работает и не учится.

Астрид со Свизанной и Вероникой прошли улицей Алхимиков и свернули на улицу Сирени и Крыжовника. Она не такая длинная, как улица Алхимиков, зато широкая и на ней куча магазинов и богатых домов, а еще Универсам Чудес и центральное отделение жиробанка. Тут живут в основном торговцы, в том числе и мама Свизанны… ну и папа, конечно, но папа у Свизанны не торговец, а целитель в клинике Бекоданни… она, кстати, тоже на улице Сирени и Крыжовника.

Из клиники как раз вышел дедушка Альянетти… то есть мэтр Альянетти, мысленно поправилась Астрид. Он все-таки ректор Арбораза, надо быть уважительней даже в собственных мыслях. Он, конечно, их не читает, но если бы вдруг прочитал, то проникся бы благовоспитанностью Астрид.

— Девочка, а что это у тебя такое лицо наглое? — подозрительно спросил старик. — Мир тебе, Вероника. Возьми яблочко.

— Спасибо, — не очень искренне поблагодарила Вероника, потому что яблочко было почти таким же старым и сморщенным, как мэтр Альянетти.

И пахло так же, побывав в его кармане.

— Я потом съем, — пообещала Вероника.