Семья волшебников. Том 4 (СИ) - Рудазов Александр - Страница 36

Что она здесь делает? Зачем это все? Уже две ее дочери покинули дом, покинули мать… и как рано, особенно Вероника. Лурия оставит ее еще не скоро, но через восемь-девять лет и с ней предстоит расстаться.

По меркам бессмертных — это даже не срок. Все вокруг живут как-то чересчур быстро. Смертные постоянно суетятся.

Поначалу Лахджа тоже суетилась, помня смертную жизнь и общаясь в основном со смертными же… но она уже чувствовала утомление. Уже не хватает размеренности. Неизменности. И одновременно хочется чего-то своего.

Среди смертных это могут понять разве что эльфы… может, гномы еще. Когда живешь тысячи лет, перестаешь торопиться.

Лахджа пока что не прожила и полувека. Это смешной для демона возраст. Даже Майно, смертный колдунец, вдвое ее старше. А для бессмертных подобный срок недалеко ушел от младенчества. У титанов детство длится сто двадцать лет. У драконов — двести. Гохерримы до восьмидесяти учатся в школе.

А Лахджа действительно слишком торопится прожить свою жизнь.

Как тля. М-да.

А что делать? Улучшать свои Ме? Учиться чему-то новому? Но она это и так делает, просто не спеша, в своем темпе. У нее нет причин торопиться. Ни у кого из бессмертных нет.

Возможно, поэтому они и застревают в одном состоянии, а то и вовсе деградируют.

— Ну и жопа, — произнесла Лахджа, поднимаясь в воздух.

— Это твой личный момент или мне стоит тебя поддержать? — спросил Майно.

Голосом спросил. Он парил рядом, у него закончился рабочий день. За спиной мерцали фантомные крылья, и волшебник с удовольствием глядел на шесть великолепных дворцов, на огромную площадь с библиотекой в центре… вот у него явно таких мыслей нет. У него жизнь крутится, он стал ректором, у него три прекрасные дочки… а Лахджа даже не гражданин.

— Я здесь лишний чело… демон, — помассировала виски она. — Даже блеваный Драмм держит меня в качестве запаски… для кого⁈ Для Компота!

— Я предлагал прикончить этого типа, — напомнил Майно, беря жену под руку.

— Драмма?..

— Ты поняла, о ком я.

— Дело не в Компоте! Я просто… мне негде приложить свои способности! Свои возможности! Мне просто здесь нет места!

— Хочешь, устрою тебя преподавателем? — предложил муж. — Не как с Драммом.

— И чему я буду их учить?

— Выбирай. Можно на Метаморфозис, можно на Монстрамин. Оба ректора согласны тебя принять, я с ними говорил. Пройдешь педагогические курсы — и тебя примут. Ты мой фамиллиар, тебе даже не придется проходить собеседование. У нас есть преподаватели-неграждане.

— Лучше пройду, — произнесла Лахджа. — Не хочу, чтоб меня приняли просто потому, что я жена ректора.

— Не потому что жена. Потому что фамиллиар.

Лахджа молча уставилась на мужа. Он что, не понимает, что это еще хуже?

Но предложение интересное. Да, она не волшебница, но сможет кое-чем с ними поделиться. Как в метаморфозах, так и в вивисекции. У волшебников своеобразное представление о том, как все работает.

— Давай попробуем, — согласилась она. — Посмотрим, к чему это приведет.

— Давай, только не сегодня. Сегодня я занят.

— Это чем это ты занят? — не поняла Лахджа.

— Сегодня я веду самую прекрасную женщину на свете в ресторан. Если, конечно, она согласится.

— Даже и не знаю… — улыбнулась Лахджа. — Я у нее спрошу.

Глава 9

Вероника жадно смотрела на уходящий в небо шпиль. Такой тонкий, такой изящный. Будто просто остроконечная башенка, но в этой башенке — лучшая библиотека Мистерии и всего Парифата.

Вероника уже была тут в самый первый день. Когда получала учебники. Но тогда она думала только о том, как бы не отстать от ребят, не потеряться и ничего не перепутать. Волновалась, получит ли все положенные учебники, не обделят ли ее.

А сейчас она уже у-че-ни-ца. И может в любой момент прийти и заявить свои права на книги. На все книги этой библиотеки.

Вообще на все.

— Как не на все⁈ — огорчилась Вероника, войдя внутрь.

— Ежевичина, никто тебе не даст все книги сразу, — снисходительно пояснила Астрид. — Ты головой-то подумай. Если ты их все заберешь, другим ничего не останется.

— Я не заберу все сразу, — сердито посмотрела на сестру Вероника. — Я буду брать по одной… или по десять. По десять. Так можно?

Она просеменила к столу дежурного библиотекаря. То была сурового вида нага, женщина со змеиным хвостом вместо ног. Она посмотрела на Веронику поверх очков и сказала:

— Не больше трех в руки за раз, девочка.

— Нет такого правила, — сузила глаза Астрид. — Можно брать до десяти.

— Откуда ученик с Риксага может знать такие вещи? — спросила библиотекарша.

— Мне другие рассказывали! — вспылила Астрид. — У нас староста по десять книг берет!

— А ты сама?

— А я тут при чем⁈

— Как тебя зовут? Посмотрим твой читательский билет.

— Это неважно!

— Астрид Дегатти… — уже открыла толстый гроссбух нага. — Хм-м… м-м-м… кроме учебников нет никаких книг. Даже «Старых сказок». Риксаг.

— Это ничего не значит, — заспорила Астрид. — Мне не нужны книги для духовного развития. Я… я вообще сестру привела. Вероника, забирай у них все книги. Все, что им дорого, забирай.

Вероника не слушала, как сестра опять с кем-то скандалит. Она зачарованно разглядывала полки.

Много полок. Бесконечно много. Гораздо больше, чем в домашней библиотеке. Они уходили ввысь, уходили вдаль — и повсюду были книги.

Свет падал неяркий, уютный полумрак разгоняли только магические светильники. Верхушки полок терялись в тени, а ведущие к ним лестницы казались бесконечными и будто вели в какие-то неведомые миры. За залами простирались другие залы, и каждый — словно драконья сокровищница… только с книгами вместо золота.

В прошлый раз Вероника этого богатства не видела. Учебники выдают в отдельном помещении, туда даже вход отдельный, чтобы не мешать другим посетителям. Они просто пришли с дедушкой Инкадатти, получили все по списку, а потом ушли. Саму библиотеку вовсе и не видели.

А она вон какая.

Когда они с Астрид вошли, Вероника сначала думала, что надо идти наверх, но оказалось, что в верхней части башни книг как раз нет. Там музей волшебства — всякие старинные артефакты и тому подобное. А книги внизу, в подземной части… и их тут невероятно много.

Настоящий многомерный лабиринт книг. Стеллажи, полки, ниши в стенах. Среди корешков аккуратные ярлычки с буквами, а сверху таблички, указывающие жанр.

Тут был целый зал для образцовых экземпляров «Эфирного хронографа», большой стенгазеты Клеверного Ансамбля. Полные подшивки «Вестника», «Крысолова», «Наяды», «Портала в сказку» и других газет и журналов. Бесчисленные тома художественной, научной и волшебной литературы. Даже книги из-за Кромки, в том числе переведенные на парифатский.

Сладко пахло книжной пылью. Отовсюду доносилось шуршание страниц. Тут и там виднелись студенты и преподаватели — одни рылись на полках, другие читали, третьи писали что-то за столами.

Веронике захотелось остаться тут навсегда.

— … А вот дайте мне какую-нибудь книжку! — донесся голос Астрид от стола дежурной. — И я вам докажу!

— Она умеет читать, я подтверждаю, — сказала Вероника, подходя к сестре и глядя серьезными глазами.

— Я не это докажу! — воскликнула Астрид. — Ты чо, ежевичина, совсем обнаглела⁈ Как бы я сюда поступила, не умея читать⁈ Даже не слушаешь меня!

У Астрид аж хвост от гнева пошел волнами, а потом вытянулся в струну. Подтверждает она! Наглая какая!

И она вытребовала у библиотекарши не что-нибудь там, а «Тригинтатрию», пухлый том в кожаной обложке. Тридцать три классические пьесы, написанные величайшим драматургом Парифата… чьего имени никто не знает.

Четыреста лет назад на чердаке одного дома была найдена стопка рукописей, и оказалось, что там жил нищий поэт, который многие годы писал удивительно талантливые трагедии и комедии. Писал, но никому не показывал, а потом так и умер безымянным. К счастью, его труды не стали растопкой для чьей-нибудь печи, а нашли признание, были перенесены на подмостки и сейчас известны каждому культурному индивиду.