Семья волшебников. Том 4 (СИ) - Рудазов Александр - Страница 13

Вероника облегченно выдохнула. Ну все, сейчас Астрид все порешает.

Но оказалось, что крысам нужна не Астрид. Им все-таки нужна Вероника… или любой другой достаточно сильный волшебник, который их понимает.

— Но я их не понимаю, — напомнила Вероника. — Я их больше не понимаю.

— Чего конкретно они хотят? — нетерпеливо повторил Майно.

Победитель Кота снял со спины Испившего Зелий котомку, которая оказалась не котомкой, а просто волосяным шаром. Майно прищурился, с интересом на него посмотрел, а белка на плече Джиданны застрекотала.

— Это… скальпы, — сделав паузу, перевела Джиданна. — Они собирали в комок всех носителей духа Меритедака, когда те умирали. Они даже к тому грязному человеку забрались, потому что к нему в плен попал один из них. Однажды они убили кота, потому что он съел подобную крысу.

Снежок немного напрягся.

— Этой ночью умерла последняя такая крыса, кроме Хранителя Наследия, — продолжила Джиданна. — Теперь он самый последний, и ему нужна помощь. Он надеется, что раз у вас есть все компоненты, вы сможете… что-нибудь сделать. Они сами не знают, что. Они просто крысы.

Майно задумался. Комок крысиной шерсти. Несколько десятков слепленных вместе скальпов. Работая в Инкитии и Хагадеше, он выполнял самые разные заказы, да и Вератор не давал скучать, но это, пожалуй, самое странное из того, что ему поручают.

— Но платить они не собираются, я так понимаю? — уточнил он. — Просто спрашиваю.

— Им нечем, мэтр Дегатти.

— Ладно, посмотрим, что можно сделать, — вздохнул волшебник.

Унионис обычно называют институтом фамиллиаров. Но это скорее просто частный случай применения их методики. Адепты Униониса занимаются разделением души. Расщеплением на части, вселением или овеществлением ее фрагментов.

Овеществлению учат на факультете родителей, вселению — на факультете великодушия. Этот факультет когда-то заканчивал Майно Дегатти. И хотя не всеми методиками он владел с равной уверенностью, но, будучи профессором, теорию-то уж знал отлично.

Захват. Обмен. Переселение. Перерождение. Новая Жизнь. Майно много чего умел, хотя и редко прибегал к подобному, потому что это опасно близко к пути магиоза. К тому, чем занимается Черная Корпорация. Многие волшебники оказались в Карцерике, потому что спасли себе жизнь за счет кого-то другого. Похитили чужое тело или продлили существование, поглотив чужую душу.

Превратить целую крысиную стаю в фамиллиаров Майно не мог. Или, возможно, все-таки мог, создав коллективного фамиллиара… но он не хотел. До сих пор подозревал, что на отца как-то повлиял постоянный ментальный контакт с роем шершней. У Майно и так в голове целый зверинец, чтобы допускать туда еще и крысиный выводок.

Но немного поразмыслив, он нашел решение.

— Терафим, — сказал волшебник. — Я сделаю им тотемный терафим. Их устроит?

Белка Джиданны застрекотала, крысы выслушали и с надеждой уставились на Майно. Волшебник осторожно принял их сокровище.

Терафимы часто называют просто артефактами. По сути это и есть артефакты, просто сделанные из чьей-то плоти. В этом их принцип действия — чужая кровь, кожа, кость сохраняют часть свойств того, кому принадлежали. Хранят чужие знания, умения, способности.

Память.

Создание терафимов входит в базовый курс артефакции. Нет ничего проще, чем завязать простенький амулет на каплю крови. Майно сам много лет носил в воротнике плаща терафим из кусочка собственного дедушки… он, увы, погиб вместе с плащом.

И через несколько минут началась работа. Перемещаться в лабораторию Майно не стал, там нет стенного дальнозеркала, а с Джиданной он продолжал оставаться на связи. Ихалайнен просто принес все необходимое, а на стол плюхнулся излучающий недовольство Снежок, не понимающий, зачем столько возни с крысами.

К чему это? Если они утратят разум, Снежок сам решит проблему. Своими средствами. Он бы и так давно решил, да обещал Веронике, что не будет трогать этих паразитов.

Вероника тоже встала рядом. И Астрид. Папа решил показать девочкам, как делаются терафимы… в конце концов, однажды они сами будут делать терафимы из его органов. Это древние традиции Мистерии — предки и после смерти продолжают помогать потомкам.

— Это а-тра… ат-вра-ти-тиль-на! — отчеканила Астрид со второй попытки. — Дай мне.

Лахджа смотрела на это с интересом. Вот так вот, значит. Вот какие навыки есть у ее мужа. Постоянно пеняет, когда она возится в прозекторской, а сам-то потрошит даже не тела, а души.

Майно был очень сосредоточен. Эти крохотные частицы десятков мертвых крыс действительно сохраняли фрагментарную эссенцию человеческого разума… хотя нет, не человеческого. Кажется, мэтр Маридутек или как там его звали, был… цвергом?.. да, кажется. Достаточно близко к человеку, но все-таки иное.

И работать надо с ювелирной точностью. Слишком хрупкая и неточная связь, последствия незавершенного эксперимента, от которого остались какие-то обрывки. Через Снежка Майно улавливал их и просеивал, увязывал в сложную систему, и Вероника жадно на это смотрела, а Астрид что-то бубнила и пыталась выхватить астральный скальпель.

Лурия сидела, облепленная крысами, и очень за них переживала.

— Теперь самая важная часть, — сказал Майно, соткав сложную астральную паутину и отпихнув лезущую под руку Астрид. Снежок сидел с расставленными лапками, и меж его когтей переливалось что-то незримое. — Он точно согласен на эту процедуру? Мне нужно официальное добровольное согласие, хоть он и крыса.

— Он согласен, — перевела Джиданна писк Хранителя Наследия. — Он такой старый, что не уверен, увидит ли следующий рассвет. И он хочет служить своему народу в жизни и смерти.

— Прямо крысиная «Калевала», — усмехнулась Лахджа.

Но потом она перестала усмехаться, а Вероника в ужасе отвернулась, потому что папа принялся… резать старую крысу заживо, вынимая внутренности и набивая чрево чужими волосами. Снежок издавал глухое мурчание, и Хранителю Наследия не было больно, но смотреть на это девочка не смогла.

Через полчаса на столе стояло нечто вроде жуткого идола. Хранитель Наследия был мертв, но остальные крысы явно не утратили разум, не стали обычными крысами. Майно закрепил тотемный терафим на подставке, покрутил в пальцах и сказал:

— Все. Пока он цел, они будут теми, кто есть сейчас. Если хотят, могут забрать и хранить сами. Или я могу положить в сейф, там его никто не тронет… хотя нет, в сейф нельзя, там экранирование. Ну еще куда-нибудь поставлю.

Крысы некоторое время наперебой пищали, а потом Победитель Кота что-то сказал, а Испивший Зелий подошел ближе и решительно протянул лапки. Джиданна перевела:

— Они очень благодарны вам, но просят передать терафим им. Говорят, что у вас все время что-то происходит, так что они уж лучше сами.

Майно не стал возражать. Ему же проще. Может, теперь крысы и поместье покинут, а то что-то их слишком много расплодилось.

— Была рада помочь, мэтр Дегатти, — сказала на прощание Джиданна.

— Рад был увидеть, что с тобой все хорошо, — кивнул ей Майно. — Ты на магистра-то не собираешься?

Волшебница неопределенно дернула плечами. Чтобы стать магистром, нужно откурировать минимум двух практикантов, а потом еще два с половиной года отучиться в магистратуре. Многим это просто неинтересно, особенно если у них и так все хорошо.

— Ладно, если все-таки надумаешь — зеркаль, — добавил Майно. — Я теперь ректор, подберу тебе лучших практикантов.

Когда дальнозеркало погасло, а крысы исчезли, прихватив чучело своего старейшины, Лахджа сказала:

— Ну что ж, теперь они будут разумны, пока не истлеет терафим.

— Высококачественное чучело может существовать почти вечно, — возразил Майно. — Даже без волшебства. Если правильно хранить и беречь от повреждений, проработает до освобождения Малигнитатиса.