Последнее Рождество (ЛП) - Кеньон Шеррилин - Страница 7

― Вот как я выгляжу на самом деле.

Затаив дыхание, Лиллиана медленно протянула руку, касаясь пальцами покрытой щетиной щеки.

― Зачем ты скрываешь такую красоту?

― Я похож на отца, которого ненавижу каждой частичкой своего гнилого сердца.

― Не следует позволять ему красть какую-либо частичку тебя. Если ты так его ненавидишь, то не трать время на мысли о нём или о его внешности. В противном случае, он с лёгкостью завладеет тобой. Не позволяй ему забрать часть твоей души.

― Хм... ― Малфас никогда не думал об этом в таком ключе. Особенно учитывая, что всегда ненавидел папашу. Он не считал это одержимостью, а воспринимал как должное.

Но Лиллиана права. Действительно, отец косвенным образом господствовал над какой-то сферой его жизни и влиял на поведение.

«К чёрту Джейдена».

С улыбкой Лиллиана наклонилась вперёд.

― Я бы никогда не стала скрывать такую красоту. Ты потрясающий.

― Достаточно потрясающий для поцелуя? ― подразнил он легкомысленно.

Она восприняла это не в шутку. Наморщив носик, Лиллиана склонилась и невинно прижалась губами к его губам.

Малфас улыбнулся. Наверное, это был самый целомудренный поцелуй в его жизни. На вкус девушка оказалась тёплой и сладкой. Всё, в чём ему отказывали по жизни.

То, чего он так безумно хотел. Малфас углубил поцелуй, удивляясь тому, что не напугал её. Поражённый тем, как она отзывалась и искренне радовалась его прикосновениям.

«Как такое возможно?»

Он воплощение зла. Не обращал внимания ни на кого и ни на что. Он без зазрения совести ковырял в зубах костями людей вдвое крупнее её.

«Ты ненавидишь их».

Но в душе не было ненависти к этой женщине. Несмотря на свою миниатюрность, она его сломила.

«Тебе нужно оттолкнуть её».

Как он мог? Если отчаянно хотел почувствовать её рядом с собой. А потом произошло самое невероятное.

Его бок зажил. Задыхаясь, Малфас почувствовал, как крылья вырвались из спины. И так же, как бок, крыло исцелилось. Боли не было. Даже пёрышко не взъерошилось.

«Нет… это невозможно. Конечно, обычно у меня регенерация быстрее, чем у людей, но не настолько… Как? Бессмыслица какая-то. Я не умею исцелять. Такие как я могут лишь разрушать. Сеять хаос»

«А твой папаша может исцелять».

Верно. Как бог света, Джейден обладал силами созидания и исцеления. Малфас думал, что не способен на это. До сих пор.

― Что ты со мной сделала?

Она невинно заморгала.

― О чём ты?

Малфас снял повязку, оголяя кожу, на которой не осталось даже шрама.

― Я исцелён.

Её рот от изумления очаровательно приоткрылся. Лиллиана провела нежно пальчиками по его животу.

― Это чудо.

Это было за пределами его понимания.

― Ты владеешь какими-нибудь способностями?

Вопрос её явно потряс.

― Нет. Почему ты спрашиваешь?

Не желая показывать, какую власть она над ним имеет, Малфас откашлялся.

― Люди, которые за мной охотились… среди них был колдун.

― Орус.

― Ты с ним знакома?

― До меня доходили слухи о нём. Среди людей он слывёт свирепым воином. Его все боятся.

Малфас едва сдержал фырканье.

― Я лишь хотел спросить, владеешь ли ты такими способностями.

― Единственное, что я могу ― раздражать отца. ― Внезапно она занервничала. ― И, кстати, мне лучше отправиться домой, пока он не начал меня искать.

Всё внутри протестовало против её ухода. Особенно, когда она тихо сказала:

― Полагаю, ты сейчас тоже уйдёшь, верно?

Логично. У него нет причин оставаться. Но внутри всё разрывалась от непонятной для него боли. Сама мысль об уходе реально изводила и ранила.

И судя по грусти в небесно-голубых очах, Лиллиана разделяла его чувства.

― Уверен, тебя порадует мой уход.

Лиллиана покачала головой, а в глазах застыли слёзы.

― Думаю, я буду скучать по тебе, Калеб. Мне бы хотелось, чтобы ты остался.

По идее, её слова должны были взбесить его. И вызвать поток проклятий. Вместо этого, он убрал с её щеки светлую прядку волос.

― Что, если бы я так и поступил?

У неё расширились глаза, а потом лицо просияло.

― Правда? А ты можешь?

«Ты дурак. Даже не думай об этом!» ― Малфас всегда ненавидел этот внутренний голос, который постоянно придирался к нему и ругал.

На этот раз демон нашёптывал правильные вещи. В его голове не должны зарождаться такие чуждые мысли. Ему нужно командовать армией. Сражаться в войне.

А он смотрел на стоящую перед ним женщину, испытывая гамму странных чувств.

«Всегда будут сражения и война».

Правда, которую нельзя отрицать. Борьба и сражения заложены в природе богов. Не говоря уже про людей. Демоны жили ради конфликтов. Звериная сущность.

«Но как часто нежная женщина смотрела на меня вот так? Да гори оно всё огнём! Если мне суждено умереть, лучше я буду рядом с Лиллианой, чем сражаться за дело, в которое не верю и на которое мне плевать».

Поднявшись, он наколдовал себе одеяние преследовавших его смертных и протянул ей руку.

― Могу ли я проводить тебя домой?

Лиллиана вложила свою ладошку в его ладонь. Калеб помог ей подняться.

― Конечно, можешь, добрый сэр. ― Она украдкой глянула на его меч. ― Но твоё оружие может вызвать много вопросов, на которые мы не сможем ответить.

Малфас с помощью телекинеза поднял клинок и пристегнул к спине.

― Куда он делся?

Малфас ухмыльнулся.

― Он по-прежнему здесь. Спрятан у всех на виду.

Лиллиана смотрела на него во все глаза.

― Что? ― спросил он, заинтересовавшись выражением её лица.

― Ты… Мне просто до сих пор не верится, насколько потрясающий твой истинный облик. Я не отрицаю твоей красоты в демоническом обличие, но так… ты невероятен.

Возможно, но на самом деле для него – это она поистине невероятна.

«Я полный идиот».

И, как послушный щенок, он последовал за ней домой, чтобы встретиться с отцом, которого она так боялась. Старый и седой с пронзительно голубыми глазами. Хотя старик мог напугать смертного, Малфас едва сдержал смех. Мужчина не понимал, к кому обращается.

Точнее, на кого посмел открыть рот.

Её отец презрительно усмехнулся Малфасу, хотя тот был на целую голову выше него.

― Где ты умудрилась подобрать бездомного, Лилли?

― Я справлял нужду у дерева, когда она проходила мимо меня.

Седовласая бровь вопросительно изогнулась.

― Что простите?

Лиллиана покачала головой.

― Калеб дразнит тебя, папа. Он обычно делает так при незнакомцах.

― Ну, ему здесь не рады. Иди охмуряй чужую дочь.

Лиллиана устало вздохнула.

― Ты говорил, что тебе нужна помощь с сараем. Разве он не может работать за еду и кров?

Старик скривился так, словно у него проблемы с кишечником. Наконец, он почесал бороду.

― Разбираешься в строительстве?

Не совсем. У него лучше получалось поджигать здания.

― Справлюсь.

― Тогда, можешь спать в сарае. Это станет дополнительным стимулом побыстрее починить крышу. ― Он повернулся и взглянул на дочь. ― А ты будешь заниматься домашними делами, а не околачиваться рядом, пока он здесь.

Красивый румянец окрасил девичьи щеки.

― Да, папа.

Прочистив горло, отец отвёл дочь в дом, а потом показал Малфасу сарай.

― Можешь постелить себе на соломе.

― Спасибо, сэр.

Когда Малфас хотел отойти, Офелес остановил его.

― Послушай, я не дурак. Моя дочь не божественно красива, но она невинна, и я не позволю таким, как ты, забавляться с ней. Ты меня понял?

Эти слова разбудили демона в нём. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы не зарубить человека на месте. Единственное, что удерживало от расправы над стариком ― нежелание расстраивать Лиллиану, которая искренне любит отца.

― Ты сильно заблуждаешься на счёт своей дочери. Она самая красивая на свете женщина. И я никогда не сделаю ничего, что сможет опорочить её репутацию или навредить. За это не волнуйся. ― Малфас шагнул к старику. ― Но знай, и тебе я не позволю когда-либо унижать её. Всё верно, она невинна и у неё самое доброе в мире сердце.