Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса (СИ) - Мордорский Ваня - Страница 68

— Бе…— Короткий звук знаменовал окончание времени удовольствий, теперь овца собиралась обсуждать важные вопросы.

— Итак… — Вспрыгнула овца на четыре лапы. — Ты поможешь мне? На этих людишек нельзя рассчитывать.

— Конечно, я тебе помогу, мой Хозяин…мой Господин…мой…

— Да… Я твой Хозяин…бееее…помни об этом… Леди Бай…

Еще одна гримаска недовольства промелькнула на лице женщины, подобно облачку на ясном небе.

— Я достану тебе кувшин с Бессмертным, пусть мне и придется для этого отправиться на самые окраины Поднебесной. — сказала она, — Мой нюх приведет меня прямо к тому, кто его унес.

— Леди Бай… Ты лучшая из всех женщин…бе-бе-бе-бе-бе…

— Ради моего Господина, ради моего Хозяина я готова на всё….

Изо рта женщины в белом вырывался длинный раздвоенный язык и легкое шипение.

— Держи себя в руках….бе-бе-бе-бе. Не шипи на меня… Мне это не нравится.…

— Конечно. Простите, Господин. — спрятала язык леди Бай.

Через минуту в Овечьих горах и след простыл этой женщины. Она отправилась выполнять задание черной овцы.

А та самая черная овца стояла на краю скалы и смотрела на Овечьи Горы — место ее заточения. Мельком она отметила крошечную фигуру в белом, спешащую прочь.

— Шлюха, — сплюнула овца, довольно точно охарактеризовав суть Леди Бай, и потопала обратно в зев пещеры.

Без эссенции Бессмертного, которую можно получить только из настоящего Бессмертного, она не могла провести ритуал для своего освобождения. И случилось такое чудо, ее слуги нашли заточенного в кувшин Бессмертного…и…упустили… Это было немыслимо, и вгоняло овцу в депресивное настроение.

Ведь она не была черной овцой, просто по прихоти одного из Богов была заточена в этом теле.

Нет, ее сущность была намного страшнее…и намного опаснее, чем бекающая овца.

Глава 28

Спуск по морозным тропам занял не так уж много времени. Спускаться — это вам не подниматься. Правда, приходилось быть предельно осторожным, чтобы не споткнуться в случае чего. Я даже догнал остальных непоступивших, и они теперь смотрели на меня как на своего — как на такого же неудачника, провалившего Испытание.

Зато теперь я смог оценить то, чего не оценил когда поднимался — вид. Вид на небольшой горный хребет впереди и на долины сбоку был сногсшибательный. Ощущение бесконечного величия природы накатывало с каждым взглядом, брошенным вниз. Ну и, естественно, куда же без ощущения собственной ничтожности? Оно в принципе не покидало меня всё время спуска. Так и думал, что вот сейчас поскользнусь, в лепешку расшибусь, и никто меня не спасет.

Обошлось. Я, конечно, замерз, но в остальном путь был уже знакомый, главное было не терять бдительности. Лиса тяжко вздыхала после каждого порыва ледяного ветра. А еще возобновилось действие проклятия Хотея, которое, видимо, каким-то образом нейтрализовывала территория школы. Так что едва я очутился внизу, мне пришлось уклоняться от привычных снарядов, которые летели с неба.

Пока спускался, было время всё обдумать. Всё сказанное стариком и не сказанное мной. С обетами он меня и расстроил и обнадежил, но я и без того не особо рассчитывал на возможность их снятия, так как прекрасно знал, какой силы и могущества существо их наложило. Плюс контракт, завязанный на душу — это контракт, завязанный на душу.

Однако, выслушать вариант с Дао, которое игнорирует обеты, было всё равно любопытно, так как о Дао я не знал почти ничего, а Бессмертный ничего о нем не говорил. Даже сейчас, пока мы спускались, как бы я его не расспрашивал — тот отказывался отвечать, говоря, мол, что каждый должен искать свое Дао сам и давать в таком деле подсказки — делать медвежью услугу. Но у меня почему-то закрадывалось смутное подозрение…что он на самом деле просто не знает ничего о Дао. Или мне просто казалось?

Слова старика о Дао заставили меня вдруг задуматься о том, как и для чего я живу. Ведь не для того, чтобы исполнить условия контракта. Их-то, понятное дело, я выполню. Да, Ли Бо напугал меня, когда сказал, что на достижение ступени Святого может уйти не одна тысяча лет, но почему-то была внутренняя уверенность, что у меня всё получится в сроки, указанные нейросетью.

Первое время я считал, что просто жить — это уже удовольствие, это уже самоцель. И это тоже было верно: жизнь хороша уже тем, что она есть. Но наполнить ее каким-то другим смыслом — может, это и есть Дао? Или Дао в другом? И наполнение тут ни при чем.

Дао… Интересное слово…«Найти свой путь» даже звучит по-особенному. Это нечто большее, чем заниматься какой-то профессией или делом — это значит жить в согласии с собой и с миром. Каким-то интуитивным уровнем я понимал что это, но каким образом подобного достичь — не представлял. В прошлом мире я просто занимался делом и преумножал то, что имел. Но принесло ли мне это полное счастье? И бывает ли оно? Во всяком случае я ни о чем не сожалел. Но одного отсутствия сожалений мало. Мне хотелось ответа на свои мысли.

«Что, задумался?»

Да… — признал я.

Я ведь воспринимаю эту жизнь как продолжение старой, — внезапно понял я, — И это мешает мне. Я продолжаю жить как старик, и обеты лишь поддерживают это мое состояние сознания. Может так и задумывало то божество? Потому и нужен старик? Потому что тело телом, но мы, старые люди, живем инерционно, наша воля не так сильна как у молодых, и даже новое тело как будто этого не изменило. Или изменило?

Я прислушался к себе. К своей душе, телу, мыслям.

Действительно, воспринимая себя не как молодого человека, а как старика в теле молодого, мне намного легче переносить обеты. Так как я-то знаю: всё запрещенное мне теперь, я уже делал и не один раз. И любил, и грешил, и делал многое другое, чего теперь не мог. Так получается, это я из-за прошлого опыта не чувствовал себя обделенным или неполноценным. Может, поэтому выбор божества пал на старика, а не на молодого? Молодому было бы в десятки раз тяжелее переносить насильные обеты.

Для большинства практиков тут целью и путем была сила. Сила ради силы. И этого им было достаточно. Возможно, родись я тут, то был бы таким же. Но я есть я. И следовало признать, мой первоначальный подход быть незаметным, чтобы меня никто не трогал, полностью провалился. Судьба сама распорядилась так, чтобы у меня не было ни дня покоя. Она мне показывала: в этом мире не отдыхают, тут каждый день борются за место под солнцем. Как и в любом другом мире. Так почему же я думал, что мне удастся избежать этого?

Пока в некоторые вещи тебя не ткнут носом, ты в упор их не замечаешь, как вот этот старик, сказавший вдруг о Дао и заставивший меня крепко задуматься обо всем.

Конечно, места куда я попал при рождении, окраины Поднебесной, предрасполагали к спокойной, размеренной жизни и, конечно же, мне это нравилось. Хорошо же, когда тебя не пытаются убить, собратья по секте не грызут друг другу глотки, а сама секта не борется за влияние с другими? Но один болтливый горшок, вернее, кувшин всё испортил. И теперь я уже который месяц то и делаю, что убегаю, и убегаю, и убегаю. Спокойной жизни больше не будет. Это следует принять. А ведь я было подумал, что снова можно засесть в какую-нибудь секту, и не отсвечивать. Вот только чем дальше я уйду от окраин Поднебесной, тем ожесточеннее будет борьба за ресурсы, за людей, за места с Ци, за власть.

Я вспомнил путь, который прошел сюда. Длинный и…кое-где проходивший по кончику лезвия. И это было интереснее и полезнее, чем годы сидения в секте.

Дао не познаешь сидя на одном месте, его нужно искать, — вдруг понял я. — Не зря Дао — это путь, а путь — это движение.

На душе стало спокойно. Я вспомнил толстяка Ханя, и порадовался за него. Теперь он оказался в месте, куда стремился и ему не придется возвращаться, краснея, домой. Теперь он самый настоящий Практик. Надеюсь он станет сильным культиватором и…обязательно сбросит свой лишний вес, в который его не будет тыкать только ленивый.