Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса (СИ) - Мордорский Ваня - Страница 61

Молодой мастер опять горестно вздохнул:

— Эх, какая жалость….Но рис нужно еще донести наверх, лишь тогда Испытание считается пройденным…а ты, толстяк, не донес…ужас…а поступление раз в два года…придется ждать…

— Я собираю… Собираю… — лихорадочно метался по лестнице Хань, закидывая рисинки в ковш.

— Всё равно не успеешь, — похоронил его надежды Мастер.

Хрули зло оскалилась.

— Сколько у нас времени? — спросил я.

— Когда вон та девица поднимется наверх, вы должны закончить собирать и начать подъем. Дольше я ждать не буду. Понятно?

— Понятно. — ответил я.

Я взглянул наверх, до конца лестницы взбираться оставалось минут пять, за такое время рис собрать просто нереально. Никак и никогда.

— Я всё сказал. Это ваши проблемы, а не мои. Я буду ждать наверху.

— Мастер! Но Хань же собрал нужное количество риса, вы же сами видели! — решил я предпринять попытку, — Он прошел Испытание, вы же видели его ковш!

— Моя работа не в ковши заглядывать, а контролировать, чтобы не было нарушений во время сбора. Как вы будете доносить свой рис до Старшего — не моя проблема, хоть выбросьте его, или пересыпьте другому. Мне всё равно.

Цзянь зашагал вверх.

Хань продолжал собирать рис, вот только это осложнялось тем, что рис буквально прыгал из стороны в сторону, избегая пальцев толстяка.

«Что-то выглядит это как дешевая постанова», — поделился мыслями Ли Бо.

Это она и есть. Вот только в чем смысл? Не пустить Ханя? Но чем его толстяк не устраивает? Если только…дело не в Хане… — вдруг понял я.

И сразу кинулся помогать Ханю, чтобы не терять время, хоть уже понимал — нам не успеть, как бы быстро мы ни собирали рис. Нужно быть Бессмертным, чтобы каждую мелкую рисинку собрать за такое время.

Лиса с виноватым видом стояла в стороне, опустив голову.

— Извини… — вырвалось у нее. — Я не видела тот камень… Я должна была увернуться.

— Ничего, ты не виновата, — успокоил я ее, — Это просто кого-то плохо в детстве воспитывали… И мало били. Или слишком много били. Не понять.

— Лиса…лиса…говорит… — шокировано выдохнул толстяк.

— Не отвлекайся! Сейчас не до этого, — рявкнул я на Ханя.

— Это бесполезно, — всхлипнул толстяк и осел на ступеньках с потухшим взглядом, — Я не успею… Я всю неделю его собирал, а теперь… Из-за этого сраного камня… Я не верю….Почему он в меня его пнул? За что? Я же ничего ему не сделал? Это потому что я толстый? Иди, Ван… Ты мне уже ничем не сможешь помочь…ничем…

«Бесхребетный ты слабак! Собирай рис! Сильные не сдаются!»

Увы, толстяк был абсолютно прав: собрать рис, который еще и распрыгался во все стороны, было невозможно.

Я рывком поднял Ханя и обнял его. Решение созрело в моей душе внезапно и было абсолютно очевидным. Слезы толстяка что-то тронули в моей душе. Я посмотрел на его лицо…хныкающее лицо большого и толстого ребенка, на рассыпанный рис…на Цзяня, ухмыляющегося наверху, на виновато прижавшую ушки лису. Неприятная сцена. Но кто сказал, что из нее нет выхода? Пусть этот выход и указал мне Цзянь. И указал специально, теперь всё стало очевидно.

— Смотри сюда.

Через секунду, закрыв телом ковши, я пересыпал весь свой рис ему, и накрыл куском ткани.

«Ты что делаешь? Ван, ты что⁈»

З аткнись! Что надо, то и делаю.

Хань порывался что-то сказать, но я заткнул его.

— Сейчас ты идешь вместе со мной. И чтобы ты даже не смел пикнуть, что ты что-то там не собрал, ясно? Ты собрал нужное количество риса, ясно⁈

— Но мастер Цзянь…

— Он ничего не видел.

— Он видел, что я рассыпал рис…

— Поверь мне, Хань, он ничего не скажет.

Потому что Цзянь, стоящий сверху, прекрасно всё видел, и как только я отсыпал рис толстяку, он победно ухмыльнулся, словно всё пошло по его плану.

— Почему ты так уверен, Ван? Что он ничего не скажет? Это же нарушение правил Испытания? — сжал ковш с рисом Хань.

— Ты серьезно считаешь, что этот молодой говнюк придерживается правил? И ты разве не слышал, что он мне сказал? Он же специально сказал, что его работа не в ковши заглядывать, а следить за сбором риса на Испытании, и что мы можем хоть выбросить рис, хоть пересыпать его другому — это его не волнует.

«Так вот оно что… Вот зачем он сказал пересыпать другому…он не хочет тебя видеть в Школе, на Ханя ему плевать!» — только дошло до Бессмертного.

Именно!

«Вот мелкий завистливый сученок! Да такого надо драть и драть железным прутом!»

— Пошли, — взял я словно отупевшего от ситуации толстяка за руку, и мы начали подъем.

Через пять минут мы были наверху, и, ожидаемо, Цзянь не сказал нам ни слова — только заговорщицки подмигнул мне.

«Ну и подлец этот Цзянь».

Ты сам говорил, что мир культиваторов именно такой, подлый, хитрый, беспринципный, — напомнил я ему.

«Путешествуя с Праведником, этот Бессмертный, видимо, окончательно размяк, раз реагирует на такие детские шалости… Эх…»

☯☯☯☯

Цзянь был не просто доволен — он был счастлив. План его был примитивен до крайности, но сработал безотказно.

Молодой мастер знал, что дружба — штука тонкая, и он чувствовал, что этот талантливый красавец не сможет бросить в беде друга-толстяка. Ведь толстяки, когда плачут и хнычут, так беспомощны. Ну прямо невозможно им не помочь. Ну а еще то, что не достается трудом, не ценится. И если толстяк гонялся за каждой рисинкой, то его друг собрал весь рис походя, и ценности ни в нем, ни в поступлении он не видит.

И его расчет оправдался. Красавчик по имени Ван отдал свой рис толстяку. Правда, пришлось прямым текстом сказать этому идиоту, что делать, и что последствий за это не будет. А то еще вдруг бы он засомневался и зажал бы рис….Но нет, всё прошло как надо. Как надо Цзяню.

На душе Цзяна стало хорошо и спокойно. Нечего таким талантливым красавчикам делать в секте, где столько хорошеньких девушек, с которыми всегда может позабавиться молодой Мастер. И конкурентов у него не будет. Потому что Цзянь был самым красивым в Школе Небесных Наставников.

Он с радостью наблюдал, как испытуемые поднялись на площадь и выстроились перед суровым стариком.

У кого-то были полные ковши, у кого-то — нет, но главное — у красавчика Вана был пустой ковш, и этого не изменить, а Цзянь с удовольствием подтвердит, что этот красавчик ничего не собирал, никакого риса, только сидел и медитировал… Вот и не успел ничего собрать. И девушки кое-какие тоже в случае чего это могут подтвердить. А чье слово весомее, молодого Мастера Школы или какого-то паренька и так понятно.

Ну а толстяк…. Что ж, толстяк заслужил свое место в Школе. Ничего нечестного не произошло. Он ведь действительно сам собрал рис.

Совесть Цзяня была чиста, как слеза младенца, потому что он был из таких людей, которые сделают гадость, а на душе покой и благодать.

☯☯☯☯

Все молчали.

Ряд поступающих практиков ждал. Ждал вердикта этого старика с метлой.

— Пришли, значит… — погладил он бороду и подошел, закинув метлу на плечо, — Что ж, посмотрим, что вы там наскребли, немочи бесталанные.

Заглянув первой девушке в кувшин, он покачал головой и поцокал языком.

— Пустота… Давайте так: у кого ни одной рисинки в ковше — отойдите сразу назад, не мешайте. Всё равно в ваших кувшинах чудесным образом рис не появится.

Нехотя и ругаясь, отступило больше половины поступающих.

— Ну вот, другое дело. Так, посмотрим-ка на остальных.

Дед заглядывал в каждый ковш, качал головой, приговаривая:

— Не добрал…

И шел дальше.

— Ну это позор… — сказал он глядя на парня, у которого было всего три рисинки. Тот покраснел, и чуть сквозь землю от стыда не провалился, так как на него мигом устремились все взгляды. Он быстро отступил к тем, у кого были пустые ковши.

Оставшихся четыре десятка молодых практиков старик обошел довольно быстро. Большинство слышали слова: