Экзамен у монстра. Финал (СИ) - Бушар Сандра - Страница 4

— В тебе говорит зелье, глупышка… — протянул он с явной болью в глазах.

— Может я и дура, да. — утирая слезы, что заливали собой все вокруг, я не могла поверить, что дамбу сорвало и теперь я просто не могу остановится. — Но лишь потому, что хочу быть с вами. Хочу, чтобы вы поцеловали меня прямо здесь и сейчас. И плевать, почему.

Золотов открыл рот, собираясь что-то сказать, но в этот момент дверь лаборатории распахнулась и в нее влетела встревоженная Линда, тараторя прямо с порога:

— Мой господин, вы не поверите! Нам доставили то, что вы искали так много столетий — корень первого дерева! Это невероятно! Уже сегодня вы сможете закончить…

— ВОН! — громкий рык профессора застал Линду врасплох. Нервно моргая, она, наконец, осмотрела ситуацию вокруг и стыдливо опустила взгляд, цепенея прямо в воздухе. — Немедленно покинь комнату! И впредь изволь стучать.

— Я… Мне… Конечно… Я ведь только… — шептала себе под нос фея невнятно, совершая одну за другой попытки улететь прочь. Сперва врезалась в шкаф, затем — лбом ударилась о косяк двери. После чего плюнула и прыгнула в окно.

Ахнув от шока, я испуганно выглянула на улицу. Там девушка растворилась в ночной мгле.

— Не переживай, с ней все будет в порядке. — заверил меня мужчина. И когда я повернулась к нему, чтобы прочесть правду по глазам, утонула в черном омуте с головой. — И с тобой, дорогая…

— Я не?.. — слова растворились в его грубом напористом поцелуе, что буквально снес меня с места, заставляя повалиться на стол. Горячие требовательные губы сегодня казались особенно ненасытными. Руки, что раньше скромно сдерживались, сегодня жадно бродили по моему телу, снимая за собой одежду. Неосознанно я делала тоже самое, поддаваясь животному порыву. Пуговка за пуговкой освобождая его от рубашки, была рада наконец вдоволь изучить мышечный пресс.

Звякнул ремень Его брюк, послышался звук расстегивающейся молнии. Каждая клеточка моего тела напряглась, когда мужской орган мужчины вклинился между моих ног.

— Ты уверенна? — прошептал он мне, раскинувшееся на столе его лаборатории.

От нетерпения тело мое задрожало и покрылось мурашками.

— Я обижусь, если ты остановишься. — прошептала я, а я в следующую секунду потеряла счет времени.

Глубокий резкий толчок и его довольно внушительное достоинство наполнило меня изнутри. Казалось, разрывало на части. Глупая улыбка застыла на губах. Несмотря на легкую боль и жжение, я ощутила себя самой счастливой. Все было не идеально: не романтичная лаборатория, отсутствие свиданий и длительного знакомства. Но я точно знала, что мой первый раз состоялся с тем, о ком я больше всего мечтала.

С каждым новым толчком думать становилось все сложнее. Мысли сменялись собой животными, голодными. Мужчина был нежен, сдерживая себя всеми силами. Ловил каждую мою эмоцию, подстраивался. Все это привело к тому, что буквально с первого же раза я ощутила, как плавно подхожу к пику.

Прогнувшись дугой, обхватив пальцами его кисти, я застыла с закрытыми глазами. С немым «О!» на губах молила, лишь бы он не сбавлял темп.

Его руки мягко коснулись меня между ног ровно тогда, когда это было необходимо. Золотов словно чувствовал меня лучше меня самой!

— О, господи! — мой собственный стон окружил комнату эхом. Сотрясаясь в конвульсиях, я не сразу заметила, как странно Он смотрит на меня. С улыбкой и придыханием, от чего стало не по себе. Стерев пол со лба, невинно пожав плечами, я решилась: — Что-то не так?..

Пожав плечами, он кратко улыбнулся:

— Ты просто до безумия красивая, Эмма Саласки. Каждая раз, глядя на тебя, я не могу в это поверить. И, что удивительно, твоя душа ровно так же прекрасна, как и тело.

Это было самое прекрасное, что мне когда-либо говорили. Самое прекрасное, что когда-либо говорил мне он. Он избытка чувств перехватило дыхание, а в горле возник ком. Пока я приходила в себя, профессор достал из ящика таблетку и протянул мне:

— Она заживит все твои раны. Внутри и снаружи.

Я выпила ее без промедлений. К тому моменту, как Он принес меня в свою спальню, закутанную в черную рубашку, жжение между ног прошло, словно его никогда и не было. Мелкие ссадины по телу, старые ушибы и, конечно, свежая отметина на колене — тоже исчезли. Даже шрам от аппендицита растворился!

Ничто не отвлекало нас ближайший вечер и всю ночь, когда Золотов был особенно напористым. Словно терпение внутри мужчины лопнуло, он больше не мог остановится. С каждым разом профессор брал меня все более жестко, пробуя все новые и новые позы. Сладкий сон, в котором я оказалась, не заканчивался. Позволяя утопать в жадных ласках, полных желания взглядах и глубоких поцелуях.

— Смотри… — тихо прошептал мужчина на ухо, пока руки его лианами оплетали мое голое влажное тело. — Рассвет.

Сонная, уставшая, я с улыбкой смотрела в окно, где первые лучи солнца только начинали пробиваться на полуночное небо.

Часть 4

Я проснулась от света, что пробивался в комнату яркими красными лучами. Открыв глаза, не сразу поняла, который час. В мире профессора Золотова время измерялось иначе, поэтому без часов было обойтись невозможно.

Свесив ноги, размяв шею, все никак не могла согнать с губ мечтательную улыбку. Тело все еще остро ощущало мужские касание и помнило каждый поцелуй. Он отзывался мурашками, бодря самые горячие воспоминания.

На маленьком столике у камина меня ждал ароматный кофе. Не знаю, какую магию применял профессор, но оно могло оставаться горячим дни напролет. Рядом, на золотой тарелке, лежал мой самый любимый завтрак — сэндвич с тунцом и солеными огурчиками. Именно его я брала каждое утро в столовой нашей академии.

— Он знает… — прошептала я пустой комнате.

«А где же мой профессор?» — наконец возник резонный вопрос. Именно в этот момент мною была замечена записка, оставленная на давно остывшей подушке мужчины. «Дорогая Эмма, мне нужно работать. Я попросил Линду оставить для тебя легкий завтрак. Когда будешь готова поесть — воспользуйся колокольчиком у постели. Не смей напрягаться! Сегодня ты должна отдыхать!»

Что-то больное кольнуло в душе. Отсутствие приписки «Твой Золотов» или «С любовью» почему тревожило. Будто лед, что был между нами еще вчера, так и не удалось растопить.

— Неужели мужчина хочет обо всем забыть? — прошептала я сбивчивым голосом.

Застряв в ванной комнате на целую вечность, я не могла избавиться от неприятного осадка и тревоги. Червячок в душе нашептывал: «Что-то не так!» Но явных причин для этого не было.

Наконец, укусив сэндвич первый раз, я ошарашенно замерла. Озарение пришло откуда не ждали. Буквально молотом по голове ударило, огорошило. Выронив хлеб обратно на тарелку, я схватилась за сердце и едва не упала в обморок:

— О, господи!

Всегда профессор Золотов был ко мне особенно строг, никогда не шел на уступки. Но почему так легко согласился на помощь в работе? Почему разрешил работать с его потенциальными клиентами? Без скандалов, ссор и упреков. А еще переделал кухню буквально за ночь, стоило мне только попросить! Это было на него не похоже…

Но главным оставался другой вопрос: «Что изменилось в мужчине? Почему он вдруг согласился быть со мной?» Ведь раньше придерживался другого мнения!

— Нет-нет-нет… — в ужасе я измеряла шагами комнату, кусая ногти в кровь. Сердце тарабанило в груди, грозя вырываться наружу. — В каждом из случаев было лишь один общий знаменательно — я просила его. Нет, даже приказывала!

Стараясь дышать ровно и запрещая себе паниковать, я быстро пробралась на пустую кухню, где на скорую руку приготовила профессору Золотову сносный обед. Это был лишь предлог для того чтобы пробраться к нему поближе и проверить свою жуткую теорию.

Застыв у двери в лабораторию, я уже почти постучала, как вдруг увидела, что дверь заперта не до конца. Сквозь тонкую щель просачивался уличный свет.