Небо в кармане 3 (СИ) - Малыгин Владимир - Страница 55

Такие вот мысли и идеи сформировались у меня в голове. Планов громадьё, а основные фигуранты не в курсе дел. Смешно… Кроме Шидловского, понятно. Но и он пока взял паузу «на подумать». Пусть думает, а я потихонечку начну капать на мозги всем выше перечисленным мной высокопоставленным персонам. Капля камень точит? Вот и проверим, так ли это на самом деле. Да и сомневаюсь я, что голова государственного чиновника крепче камня. Хотя…

Среди вороха пригласительных билетов на очередные приёмы в дома столичного общества вдруг обнаружился один ничем непримечательный конверт. Обычный, почтовый. Удивил не сам конверт, а тот необычный факт, что он был абсолютно чистый. Ну, кроме написанных аккуратным почти что каллиграфическим почерком моих имени и фамилии. Без титула, звания и должности, без виньеток и завитушек, коими украшались почти все присланные мне те или иные приглашения.

Вскрыл сразу, не удержался, очень уж интересно стало, от кого бы такое простое послание могло быть. И сразу же по прочтении приказал готовить автомобиль к выезду. Впрочем, что его готовить, если это не экипаж с лошадьми? Запрягать не нужно, сел, запустился, прогрел и поехал. В смысле шофёр запустил мотор и прочее, прочее. Я-то в качестве почётного пассажира больше на заднем сиденье обретаюсь. Иной раз и хочется самому за руль сесть, но, увы, не моё это. Почему? Да скорости не те! Ползут эти самодвижущиеся повозки, а по другому я их никак назвать не могу, со скоростью пешехода.

Ладно-ладно, не совсем со скоростью пешехода, а чуть быстрее, со скоростью неторопливо цокающей копытами лошади. А это всё равно медленно и тихо, что раздражает до жути. Всё-таки я привык к другим скоростям. Салоны, обивки, комфорт, дизайн и компоновка со всем прочим ерунда, на всё это можно не обращать внимание. Но скорость! Так что я уж лучше поберегу нервную систему и подремлю на заднем сиденье, пока шофёр меня к месту назначения доставит. Ему привычней баранку крутить. Вдобавок и ездят здесь все как кому в голову придёт. Нет, какие-то правила дорожного движения уже имеются, но следовать им мало кто следует. Потому-то и дорожно-транспортные происшествия то и дело случаются. И как всегда, прав тот у кого больше прав. Или кошелёк толще…

Ехать пришлось недолго, всего-то понадобилось Неву пересечь, да чуть по набережной прокатиться. Остановились у типового для этой набережной кирпичного дома, у ближайшего к нам подъезда.

Стукнул в дверь и практически сразу же мне открыла дверь молодая девица. Горничная, потому как одеяние у неё соответствующее — фартучек и не чепчик с кружевами на голове, а небольшая аккуратная наколка.

Выслушала, сделала книксен и упорхнула докладывать господам о визитёре. Интересно. Я почему-то ожидал от девицы простого поклона, а тут книксен. Очень интересно, не в каждом приличном доме такое увидишь. А девица шустрая, каблучки уже где-то наверху процокали, дверь скрипнула, это мне хорошо слышно было. А вот сам доклад не расслышал, просто бу-бу-бу и всё. Зато вскоре меня в отцовском кабинете лично принимал Алексей Евгеньевич, старший наследник почившего не так давно Яковлева.

Лично спустился вниз, в прихожую, представился сам, и пригласил сходу в кабинет. Где на удивление сразу же перешёл к делу, огорошил неожиданным предложением — выкупить отцовскую долю в их совместном с Фрезе предприятии. И даже чаю с кофием не предложил, как водится.

Уж не знаю, то ли по молодости лет, то ли ещё почему, но скрывать плачевное состояние предлагаемого на продажу имущества наследник не стал:

— Видите ли, ваша светлость, после скоропостижной смерти батюшки заводом никто не занимался. Сам Фрезе не заинтересован в продолжении отцовского дела, у него своё виденье развития предприятия и своя собственная фабричка. Матушка пыталась взять дело в свои руки, но вы же понимаете, — Алексей доверительно склонил в мою сторону голову, оглянулся на дверь и понизил голос. — В современном обществе с женщинами никто из уважающих себя промышленников не станет иметь никаких дел. А ведь она хорошее образование получила в своё время, отцу с его расчётами неоценимую помощь в проектах оказывала. И, увы, никак!

Понятно теперь, почему книксен. Хозяйка дома прислугу под свои требования подбирает.

Кивнул ему с сочувствием. Без притворства, потому что отлично его понимаю. Женщинам и молодым людям пробиться наверх без солидной поддержки практически невозможно. Сам с подобной дискриминацией столкнулся в виду своего молодого возраста. Алексей между тем нашёл в моём лице терпеливого слушателя и беззастенчиво выплескивает накопившиеся обиды:

— Управляющий уволился, рабочие разбежались, и предприятие пришло в упадок. У семьи нет денег, чтобы самостоятельно наладить его работу и заново развернуть производство. Отчисления от батюшкиных привилегий мизерные, только нам на хлеб и хватает. Мы ведь даже вторую половину дома под наём сдавать начали и всё равно никак, — Алексей Евгеньевич помолчал секунд двадцать, махнул с решительным видом рукой и откровенно признался. — Да и не нужно оно никому из нас, это производство. Вот деньги другое дело, без них, как вы понимаете, не обойтись. Вы же, как мне подсказали, обязательно найдёте заводику применение. И дело отцовское не пропадёт.

— Если не секрет, кто вам подсказал обратиться с таким предложением именно ко мне? — внимательно смотрю на молодого человека. А сам кабинет осматриваю. Очень уж мне интересно стало. Стены патентами увешаны вместо картин, на подставках в углах комнаты узлы и модели двигателей, тут же над ними схематичные чертежи висят. И литературы, как я отсюда вижу, по технической тематике в нескольких книжных шкафах очень много.

Не спешу сходу принимать предложение. Откровенно говоря, оно мне сейчас как бы и не нужно. Да ещё с таким обременением в виде неуживчивого компаньона. Вот чуть ранее или чуть позже, тогда да, было бы замечательно, я бы и с ним справился. А сейчас собственных дел сколько, что ого-го. И государственный заказ на шее висит, времени свободного совершенно ни на что не остаётся. Да у меня потому-то и скопился ворох пригласительных, потому что ни на какие приёмы я не хожу именно по этой причине!

Слышу за закрытой дверью кабинета лёгкие шаги и шорох платьев. Один раз даже кто-то что-то сдавленно прошептал, так показалось. Подслушивают. Наверное, маман с младшей дочуркой стараются хоть как-то быть в курсе дел. Не терпится, так получается.

Выходит, заинтересованы, чтобы я это предложение принял. Значит, у семьи и впрямь нет денег. Хотя, вряд ли. Горничную я на входе видел, она у меня головной убор принимала. Из печных труб дымок шёл, значит и истопник имеется. А ещё конюшня за домом открыта была и конюх там точно копошился. Значит, не всё настолько плачевно коли прислугу держат. Или у семьи запросы слишком большие, не по нынешним средствам. Ну да это совсем не моё дело.

Все эти мысли в одно мгновение промелькнули, я даже моргнуть не успел.

— Отец и подсказал, — не замедлил с ответом молодой человек.

Да что там молодой человек, он ведь практически одного со мной возраста, возможно чуть старше даже. Но, ненамного, как мне кажется.

— Незадолго до своей кончины у нас с отцом был серьёзный разговор по этому вопросу. Он и предложил в случае нехватки денег в семье предложить именно вам приобрести завод в собственность, — продолжил объяснять Алексей Евгеньевич. — Знал, что никто из нас подобную ношу не вытянет. Он ведь дом из-под залога только-только перед смертью окончательно выкупил. Как чувствовал…

— Почему именно мне? — подобрался и насторожился я.

— Потому что вы такой же патриот, как и он, и делаете всё для величия России. Его партнёр, господин Фрезе этим точно не станет заниматься, — пожал плечами юноша. — Это были его заключительные слова в том разговоре. А мы просто исполняем его последнюю волю. Вот и всё…

Про нехватку денег молодой человек на этот раз промолчал. Но это и так было понятно по скромной обстановке в прихожей, по протёртому коврику у нас под ногами, по растрескавшимся дверям, по облупившейся краске на окне. Ну и по другим признакам, не менее красноречивым и понятным. И не стал признаваться в собственной несостоятельности. Впрочем, он уже в этом признался, когда отказался продолжать отцовское дело. Но это его дело и дело семьи и не мне их судить.