Не то, чем кажется, не те, кем кажутся (СИ) - "Specialhero" - Страница 42

В результате у Снейпа, все еще так и не расставшегося с Хогвартсом, дел снова оказался вагон и маленькая тележка. И то, что Грейнджер согласилась на ученичество, он все больше считал самой настоящей удачей, в кои-то веки повернувшейся к нему лицом. Лицом деловитым, спокойным, аккуратным не хуже него самого и даже, прости Мерлин, симпатичным. А еще совершенно изумительно не претендующим на его внимание кроме непосредственно рабочего процесса и того, что с ним связано.

Иногда вместо себя он несколько раз посылал к клиенткам мисс Грейнджер, которая с удивлением заметила явное охлаждение к себе со стороны Нарциссы Малфой, но причину, даже самую сказочную, придумать так и не смогла. Зато полюбовавшись на беременных дам и уточнив светящую ей продолжительность жизни — до двухсот пятидесяти, если не иметь дурных привычек, Гермиона для себя твердо решила: никаких детей раньше сорока-пятидесяти. В крайнем случае тридцати, но — самом крайнем, если она действительно потеряет голову.

Доверять Амелию Боунс-Руквуд, как и Нарциссу Малфой, единственных и неповторимых, их мужчины могли только самым проверенным людям. Так что и зельевар у них оказался один на двоих, и колдомедик, и акушерка. И вроде бы ничто не предвещало, но...

Роды начались одновременно!

И поскольку перечисленные специалисты не могли разорваться, чтобы присутствовать при "эпохальных событиях" в весьма отдаленных друг от друга местах, решать проблему пришлось самым простым и доступным способом — доставить обеих в Мунго.

Нарцисса лежала, закрыв глаза и медленно-медленно выдыхая. Рано. Надо экономить силы, ее еще так много ждет впереди.

Резкая боль внизу живота скрутила, кажется, все внутренности на десяток долгих секунд и отступила.

Темпус. Время между схватками сократилось до восьми минут. Хорошо. Но это все еще только начало. Терпи. Выдохни и терпи.

Она повернула голову и посмотрела на соседку по счастью — Амелию Боунс. Кто бы мог подумать, что они окажутся здесь одновременно?! Впрочем, срок был почти один в один, но все же... Таинство родов на то и таинство, чтобы пройти этот путь без свидетелей, в окружении людей, которым доверяешь. И лучше в стенах родного дома. Но врачи были неумолимы: только в Мунго! А тут сама госпожа министр рожает.

Боль пронзила с удвоенной силой.

Пять минут. Мерлин, уже скоро, но быстрее бы уже.

Она посмотрела на Амелию та ей вымученно улыбнулась. Но вскоре Нарцисса увидела, как у нее перехватило дыхание от нестерпимой боли. Они обе крепились что было сил, чтобы не кричать, но с каждой схваткой все сильнее одолевала мысль — а зачем, собственно?

Амелия сдалась первой, выдав протяжный крик. Нарцисса последовала ее примеру, а точнее, просто не сдержалась от неожиданно скорой и продолжительной схватки. Пусть это и вторые роды в ее жизни, но прошло семнадцать лет с прошлого раза, так что можно считать, что это было давно и неправда.

— А-а-а-а-а-а! — Амелия согнулась, намертво вцепившись в поручни.

— Дышите, милая, вдох-выдох, — акушерка погладила ее по руке.

— Руквуд, дрянь! — стон перешел в неразборчивый шепот.

Нарцисса была уверена, мадам Бонус выдала довольно длинную непечатную фразу.

Дверь открылась, но никто не вошел.

— Да что б я еще раз! Августус, убью тебя, слышишь!

Амелия снова согнулась на кровати, но когда хлопнула дверь, распрямилась и длинно выдохнула.

— А если орешь, и правда легче, — она всхлипнула. — Мерлин, когда же это закончится?!

— Дорогая, спокойнее, — обратилась к ней Нарцисса. — Это закончится уже довольно скоро, но надо будет приложить к этому все силы. Их надо беречь.

— Как?!

— Жди, когда начнет отпускать, и наслаждайся этим.

После очередной схватки, которую обе перенесли молча, Амелия спросила:

— Как ты решилась на второго ребенка после... вот этого всего?

— Это того стоит, да и боль забывается со временем, — слабо произнесла Нарцисса. — Но скоро будет хуже.

— А-а-а-а-а!!!

За годы своего существования стены Мунго видели всякое, но не каждый же день под дверями родильного кабинета нервничали три такие акулы.

Младший медперсонал вряд ли мог точно сказать, к кому из троих присутствующих подойти было бы страшнее. К взъерошенному бывшему Пожирателю смерти, а ныне мужу министра магии Августусу Руквуду? Или к бывшему Пожирателю смерти, а теперь консультанту героев войны бледному Люциусу Малфою или к бывшему Пожирателю смерти, директору Хогвартса и спасителю больных от страшного заклятия невероятно хмурому Северусу Снейпу. И вот этих вот — успокаивать? Щас. Подходить желающих не было, и потому будущие отцы и сочувствующие им лица были предоставлены сами себе.

Августус оказался чрезмерно любопытным, видимо, в силу профессии, а потому готовился с помощью специально усовершенствованного артефакта Невидимости проникнуть в родовую палату.

Северус Снейп был готов бежать доваривать свежайшие индивидуальные зелья для обеих рожениц, но первую партию принес с собой, а потому временно простаивал — то есть прохаживался по коридору и небольшому холлу. Когда Августус поделился с ним своей идеей, Северус едва пальцем у виска не покрутил — никак не мог взять в толк, зачем ему это надо, но тот уже исчез.

Люциус Малфой, закинув ногу на ногу в наколдованном им самим же кресле, изо всех сил изображал бывалого и опытного папашу. Из-за слишком аристократичной бледности и нервного притоптывания можно было понять, что удавалось ему это не очень.

Через несколько секунд дверь приоткрылась.

— А-а-а-а-а-а! — дамский дуэт на два голоса, пронзительный и беспощадный, заставил их вздрогнуть.

Снявший амулет Руквуд выглядел виноватым и отчего-то сильно покраснел.

— Они кричат... — выдавил он.

Снейп посмотрел на него как на ненормального.

— Мы не глухие, — холодно откликнулся Люциус.

— Что-то надо делать! Снейп, обезболивающее у тебя с собой?

Тот тяжело вздохнул. Если колдомедики пока не просят — значит, этот ужас проходит, как надо…

— Если хотите, чтобы процесс проходил естественно, нужно отдавать себе отчет, что боль — неотъемлемая составляющая физиологии родов у человека, она переносима.

К палате подошла пожилая женщина в мантии колдомедсестры — зеленоватой, в отличие от лимонной колдомедицинской, распахнула дверь и прошла внутрь.

Тишина.

Малфой и Руквудом с облегчением вздохнули, а вот Снейп побелел и даже прислонился к стене.