Таможня дает добро (СИ) - Батыршин Борис - Страница 63

— Они тоже понимают. Тут затык в зурбаганских законах. Формально — да и по факту тоже, — власть в городе принадлежит Магистрату, но в вопросы, связанные с перемещением по Фарватерам и уж тем более, в дела Гильдии они традиционно не вмешиваются.

— Да, это вотчина Таможенной службы. — согласился Казаков. — в которой вы, мой юный друг, имеете удовольствие состоять.

И он слегка поклонился Роману. Тот пожал плечами.

— Ну, состою, и что с того? Меня без году неделя, как утвердили в должности, я даже в офисе у них был всего дважды. В первый раз, когда мне вручали документы таможенного маршала — не временного, постоянного, в штате ведомства, — а во второй через неделю, когда сдавал отчёт о расследовании по делу Ньюфаундлендского маяка.

Казаков усмехнулся.

— Знаешь, как говорят — на безрыбье сам раком станешь? Почти все чиновники Таможенной службы погибли при пожаре «Морской Звезды». Те, кто уцелел — либо мелкие сошки, курьеры, писаря и прочая шушера, — либо прячутся по домам, ждут, пока ситуация так или иначе определится. После чего — вернутся на работу и будут служить тем, кто окажется у власти. Проку от тех и других никакого, так что на данный момент именно вы, господин Меркадер — единственный и полномочный представитель таможенной службы. И в этом качествеимеете право от имени Зурбагана принимать решения, касающиеся и Маяков, и Фарватеров.

Роман, не ожидавший такого поворота, не сразу нашёлся, что ответить. Некоторое время они шли молча., пока не поравнялись с открытой верандой одной из кофеен. Сергей занял место за столиком, его спутники уселись рядом с ним. Казаков завладел меню и принялся его изучать.

— Но я ведь действительно ни в чём этом не разбираюсь! — заговорил он наконец, роман. Таможня — это торговое законодательство, тарифы, запреты, досмотры прибывающих грузов… это же знать всё нужно!

— Разберёшься, не маленький. — ответил Сергей. — Напомни, что ты заканчивал — универ, иняз?

— МГУ, филфак. И там нас ничему подобному не учили!

— Не беда, главное — высшее образование. Голова на плечах, как я успел заметить, имеется, а знания придут, было бы желание.

Роман сощурился.

— А если его нет?

— Есть такое слово — «надо». — назидательно заявил Казаков, оторвавшись от меню. — И потом, что-то подсказывает мне, что занятие это будет ничуть не скучнее твоей журналистике.

— К тому же есть ещё Дзирта. — добавил Сергей. — Она ведь тоже состоит в этом ведомстве, командует целым таможенным крейсером, даже награду имеет. Вот и выходит, что вы двое — единственные законные представители таможенной службы Зурбагана. Выделим тебе в посёлке домик для конторы, сотрудников наберём из поселенцев, желающие найдутся…

— «Латр» припишем к острову Валуэр. — добавил Казаков. — Чтобы всё было по правилам. Таможенная фотилия Мира Трёх Дун — это звучит гордо!

Роман покачал головой.

— То есть, нам придётся восстанавливать нарушенные схемы перевозок по Фарватерам? Для двух человек, не имеющих опыта в этой области — не многовато ди, как полагаете? Завалим мы вам всё дело, и сами же окажемся виноватыми!

— Как говорили умные люди — у любого провала есть имя и фамилия. — ухмыльнулся Сергей. — Будете, не сомневайтесь. Впрочем, уверен, до этого не дойдёт. Ты и Дзирта вдвоём составите отличную команду, тем более,- на этот раз ухмылка вышла несколько скабрезной, — вы, как мне показалось, уже нашли найти общий язык, на личном, так сказать, фронте. Ну а я, если что, помогу, как полноправный член Лоцманской Гильдии.

— И я тоже, как смотритель нового Главного Маяка. — Казаков бросил книжечку на скатерть и откинулся на спинку стула, вальяжно скрестив руки на груди. — Ну что, таможня, согласен? Решайся уже, сколько можно тянуть?

Роман не торопился отвечать. Очень хотелось выругаться, по возможности — матерно и многоэтажно

— Вижу, вы уже всё за меня решили?

— Правильно видишь. — не стал спорить Сергей. — Так что, согласен, таможня?

— Ладно, будь по-вашему! — Роману очень захотелось стукнуть по столу кулаком, но он сдержался. — Но учтите — никакой контрабанды, никаких «пропусти по старой дружбе…» и прочих схематозов! Всё только по закону, или ищите другого!

— Уболтал, чёрт языкастый! — хмыкнул Казаков. — Ни коньяка не будет, ни чулок, ни, так и быть, презервативов.

— Каких ещё презервативов? — Роман удивлённо поднял брови.

— Вот, оно, поколение ГУГЛ! — новая усмешка, откровенно ироническая. — Эдуард Багрицкий, «Контрабандисты», Берковский ещё исполнял, правда, без этого куплета:

— … Чтоб звезды обрызгали

Груду наживы:

Коньяк, чулки

И презервативы… — пропел он. — Верно, господин Лоцман?

— Есть такое дело… — отозвался Сергей. — Только в следующий раз просто читай, а то фальшивишь ты — аж скулы сводит. А сейчас — давайте всё же поужинаем, а? Кишки ведь сводит от голода, а нам ещё всю ночь языками чесать за политику, будь она неладна…

И через весь стол подтянул к себе книжку меню.

[1] А. И. Б. Стругацкие, «Хищные вещи века».

Эпилог

— Помнишь, ты как-то в шутку предложил мне принять этот маяк и поселиться здесь? — спросил Пётр. Мы сидели на камнях, в десятке шагов от линии прибоя. Серые, свинцовые тучи грозились дождём, волны накатывались на берег, пенились в каменных глыбах, но настоящей силы в них не было. Магелланов пролив узок, в самых широких местах, например, возле городка Пунто-Аренас он едва достигает пятнадцати миль, и волнам попросту негде разгуляться. А вот прилив здесь высокий — неудивительно, ведь до океана каких-то пятьдесят миль, и приливные течения порой срывают суда с якорей и уносят их в просторы Тихого или Великого.

Впрочем, «Штральзунду», на котором мы с Казаковым пришли сюда по Фарватеру от мыса Валуэр, такая участь не угрожает. Дорка покачивается на низкой волне сразу на трёх якорях — носовом, кормовом и стояночном, роль которого исполнялакрасно-белая полосатая бочка, зачаленная стальным тросом за притопленный бетонный блок. С того места, где устроились мы с Петром, её не разглядеть, его заслоняет мыс с маяком — зато хорошо виден бриг, стоящий в паре кабельтовых от берега. Бриг этот, носящее имя «Секрет» (услышав его, Врунгель, заведующий всем нашим фрахтом, немедленно согласился на условия, выдвинутые судовладельцем) пришёл по Фарватеру, следом за нами — доставило бригаду, нанятых в Гель-Гью рабочих, стройматериалы для ремонта маяка, мебель и прочее, необходимое для оборудования будущего «экстрим-отеля на краю света».

— Было дело, помню. — ответил я. — Ты тогда меня ещё послал подальше и предложил взамен своего помощника с Валуэра. Неужто передумал?

— Ну, не то чтобы… — он замялся. — Просто представил себе, как собственными руками зажгу в первый раз фонарь, как отразится его свет от зеркал — не от тех, что мы давеча очищали тут от птичьего помёта, а от других, работы мессира Безанта, которые ещё только предстоит поставить, — и так мне стало хорошо… Подумал — засяду тут на краю света, гостиницей буду заведовать, как тот тип из «Отеля у погибшего альпиниста»… как бишь его?

— Алек Синдвар. — сказал я. — Стареешь, брат, склероз…

— Точно, Алек! — на мою подколку Пётр внимания не обратил. — Перевезу сюда Веру Павловну, буду по вечерам сидеть у камина с книгой и потягивать глинтвейн. Кору заберу, будет мне вместо того пса из отеля, Лель, кажется?

Я насмешливо сощурился.

— А ты уверен, что Вера Павловна обрадуется перспективе поселиться на краю света только для того, чтобы заведовать кухней и постельным бельём для постояльцев? Смотри, спугнёшь, сбежит она от тебя…

— Куда?