Дом ста детей. Целительница для Генерала-Дракона (СИ) - Кофей Ева - Страница 32

– Что ещё, – крикнул он мне, – чем помочь? 

– Не дай малышам наесться не мытого! 

Славка, вымученно вздохнув, поплёлся усмирять детвору, которая прямо с земли поднимала и ела разбившиеся в кашицу незнакомые мне фрукты. 

И тут мой взгляд случайно скользнул по стенам дома наверх. И от неожиданности я едва не упала, заметив на фоне потемневшего неба огромного дракона с переливающейся синим пламенем чёрной чешуёй. 

Он шумно выдохнул, будто усмехаясь, уловив мою реакцию и, красуясь, расправил крылья, вызывая у детей восторг и ужас. 

И скрылся в небе в тот самый миг, когда я чуть не выкрикнула ему: спускайся домой, Рейн! 

Мне очень хотелось, чтобы эту ночь он провёл в Доме. 

Но успеет ли обернуться человеком до рассвета?

На горизонте вспыхнула малиновая молния и рокот грома сотряс стены… Близилась буря. 

Глава 30

– Жаль, что он улетел… – вздохнула Софи, помогая мне вместе с Асей отбивать мясо. 

Оно было похоже на говядину, но по толстой странной шкуре, которая частично осталась на нём, я видела, что это незнакомое мне животное. 

– Улетел, но обещал вернуться, – не удержалась я и хихикнула в кулачок. 

Никто из детей ожидаемо не оценил шутки, только Славка цокнул языком и закатил глаза.

В котелке тем временем варились овощи, за которыми следил он и  мальчишки: Арго и Ларо, который заверил всех, что умеет готовить не только хлеб. В бульоне плавали яркие мелко нарезанные овощи и стебли какого-то сочного растения, напоминающего мне сельдерей, но не имеющего того самого специфического запаха. 

– Нужно ещё морковь нарезать, мелкими-мелкими кубиками, – командовала ими Ася, отвлекаясь от отбивных, – как и всё остальное.

– Каша ведь выйдет какая-то, – проворчал Славка, который всё это время не спешил первым выполнять её просьбы.

Из вредности или гордости, видимо. Или, что более вероятно, из-за стеснения.  

– Воды ведь много, – закатила Ася глаза. – Это наше национальное блюдо, правда считаешь, иномирянен, что я не знаю, как правильного его готовить?! 

– Я не сказал, что неправильно, – тут же перешёл Слава в оборону. – Я сказал, что не хочу есть странную кашу потом! Мне всё равно, как правильно, если в итоге выйдет каша.

– Но не выйдет каша, сказала же! – начала Ася закипать.

– Друзья мои, – улыбнулась Софи, – не нужно ссориться, пожалуйста. Лучше поставьте кто-нибудь на огонь сковороду!

– Хоть мяса жареного поедим, – шепнул Славка, на этот раз, почему-то, бросаясь выполнять просьбу сразу. 

– Его потом в конце в суп добавим, – усмехнулась Ася. – Нарезав соломкой, зажарив почти до хруста! Оно тогда будет очень ароматным, но, поварившись со стеблями илио, внутри сделается нежнейшим. 

Вот, как называется этот странный «сельдерей»! Надо будет поискать о нём в книге, вдруг он и целебные свойства какие-нибудь имеет. 

На кухне сделалось уже совсем темно. Только в печи плясало пламя, да зажгли на подоконнике пару свечей. Ива принёс несколько светящихся камней, которые время от времени нужно было ударять, чтобы они не теряли яркость. И аромат сытного, наваристого супа распространился вокруг уютным, тёплым облаком, заставив за дверью столпиться детвору. 

В том числе и новеньких, которых, как ни прогоняй в выделенное для них крыло, тянуло к остальным. 

Я успела ещё раз напоить самого слабенького малыша лекарством и обойти остальных болеющих, немного успокоившись, что им стало лучше. Поэтому не сильно возражала, что теперь часть из них ждала в столовой, а другая шушукалась с детьми в коридоре. 

Гейл был первым, кто решил нарушить запрет заходить и присоединился к нашей компании из меня, Софи, Аси, Славки, Арго и Ивы, что взялся, несмотря на до конца не зажившую руку, помогать с уборкой после готовки.  

– Ты что-то хотел? – Ива не сказать, чтобы был ему рад.

Да и я по какой-то причине чувствовала себя рядом с юным жрецом неуютно. 

Гейл же, усевшись прямо на пол между нами, пронзал своим колдовским взглядом лишь одну Софи, которая, смутившись, принялась прятать себе за спину выпачканные в красном соке какого-то овоща руки. 

– Да, – наконец ответил Гейл, улыбнувшись ей, а затем, словно спохватившись, натянул себе на лицо капюшон, пряча шрам. – Возвестить хотел о тьме, что вот-вот накроет этот дом своими плотными крыльями… 

По спине моей пробежали мурашки. Но Гейл договорил, сбивая всё таинственное впечатление:

– И специй с рыжей солью принёс, нужно? – достал из кармана небольшой свёрток.

Софи тут же взяла его, расцветая прямо на глазах, улыбаясь.

– Какая драгоценность! Оно ведь делает блюда вкуснее! Откуда у тебя это, Гейл? Оно же очень дорогое…

И было что-то такое в её ласковом «Гейл», что Ива вмиг помрачнел.

Жаль, сделать я тут или сказать ничего не могла, слишком легко было бы поставить Иву в ещё более невыгодное, неловкое положение. 

На всякий случай я даже отвела от него понимающий взгляд. Если гордость Славки меня порой забавляла или слегка злила, то гордость Ивы была иной. И затрагивать её лишний раз просто не хотелось. Из уважения. 

Но тронуть Гейла я могла. Пусть и не со зла. Просто вырвалось, заодно отвлекая его от Софи:

– Если не секрет, откуда у тебя шрам? Тебе ведь неудобно в капюшоне здесь, и без того полумрак. Сними… Он тебя совсем не портит, – заверила я его искренне.

Но Гейл одарил меня взглядом совсем недобрым. Однако, капюшон снял.

– Если расскажу… – начал он тихо, – вы должны будете мне подарок. За откровенность. Я редко откровенничаю. 

– Шрам мне оставил медведь чёрный с красными глазами, – начал он таинственным тоном, выпрямляясь во весь рост, уже никак не скрывая шрам, а выставляя его на обозрение. 

Только я то видела, как подрагивают при этом его пальцы от напряжения. Даже жаль мальца… Зря он так переживает, Гейл по своему красив. Меня больше не шрам пугал в его облике, а колдовские недобрые глаза.

А он продолжал:

– Тогда братьев и сестёр вокруг меня было немного, но я знал, что зверь тот – это испытание, посланное мной богиней. И если я его не пройду, то заберёт он у меня моих последователей! Поэтому я бросился ему наперерез, поднимая шум, размахивая, – поднял он руки, легко взлетая на ближайший стул, – руками, стараясь казаться выше! Но медведь смёл меня своей лапой, словно пушинку, рассекая мне лицо. А затем… исчез. А я получил от богини в дар силу. Так что это, – провёл он тёмными кончиками пальцев по своему шраму под глазом, – отметина, знак моей принадлежности к силе богини Иттар. 

Софи, слушая его очень внимательно, не удержалась, чтобы не хлопнуть пару раз в ладошки. 

– Вот это история! Зачем же ты прячешь его всегда, Гейл? – спросила она осторожно, искренне и ласково. – Если всё так, ты мог бы носить его даже… с гордостью.

– Да… – отозвался Гейл, спускаясь со стула на пол. – Наверное, так.

– Какая-то скудная, – протянула Ася, теребя одну из своих чёрных косичек, – история для подарка вышла.

– Согласен, – поддержал её Слава. – И странная. Смысл тебя было богине именно так испытывать?

– Иномирянен, – вмиг оказался Гейл рядом с ним, – ты о богах наших давай, не суди! И коль со мной договорился кто о чём, то должно этому исполниться, иначе нечего было договариваться! 

– Так-так-так, – поспешила я оттянуть Славку (и на всякий случай прикрыть его от жреца), – не будем ругаться, мальчики. Гейл, что за подарок хочешь?

– Танец с Софи, – улыбнулся он.

А сама Софи отвела в сторону смущённый взгляд. 

– Будет, – тихонько прозвенел её голос, – тебе танец, жрец…

Он успокоился и, с гордо поднятой головой, прошёл к выходу, как бы случайно задевая Иву плечом. 

Тот проводил его напряжённым взглядом, но не проронил ни слова, даже не изменился в лице. Только после ни разу (я специально следила) не взглянул в сторону Софи.  

Суп к тому времени уже доварился и мы стали разливать его по глубоким мискам, то и дело не выдерживая и пробуя его на ходу.