Локи 4 Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 27

— Змей пригрели на груди. Чтобы в этом храме больше не было идолов этих богов.

— Я… я ничего не понимаю.

— А тебе ничего и не надо понимать. Просто исполняй приказ, — проговорил я в тишине храма, где находились только мы с Громовым. — А если хочешь кому-то молиться, то Марена — хороший выбор. Или на худой конец Семарглу.

— Марена? Богиня смерти⁈ — ахнул Громова.

— Ага. Вот такая женщина, — показал я ему большой палец и под изумлённым взором смертного активировал кубок-портал.

Тот перенёс меня на золотистый песок пустыни. Солнце стояло уже высоко, хорошенечко припекая. Даже красноватая дымка не помешала ему больно кольнуть меня в глаз.

— Опаздываешь, — недовольно проговорила Рысь, упруго встав с песка, на котором она сидела, скрестив ноги.

— Были на то причины, — сказал я, попутно ощутив, что Громов-младший очнулся. — А где твой конь?

— Ну-у, — замычала она, смущённо отводя кошачьи глаза. — Оказывается, кое-кто из моего клана был должен охотнику из клана Быка. Вот он и забрал коня в уплату долга моего соклановца.

— Интересное решение, — проронил я. — Ладно, по дороге у кого-нибудь отнимем коня. Пойдём скорее.

Девушка накинула капюшон, чтобы прикрыться от нещадно палящего солнца, и энергично двинулась на запад. Чувствовалось, что она отдохнула. У меня же глаза слипались. И чем дальше мы шли, тем сильнее хотелось спать. Адреналин-то, который поддерживал меня на поляне богов, ушёл. А вокруг, среди песчаных барханов, даже никаких монстров не попалось, чтобы размяться и пробудить засыпающий разум.

Громов-младший смекнул, какие у меня проблемы, и робко предложил порулить телом. Но я, конечно, сказал, что у него ещё рулилка не выросла. После инцидента в гостиной я ему перестал доверять, потому мужественно продолжил двигаться дальше, то ступая по песку ногами, то телепортируясь.

— Будешь? — предложила мне фляжку Рысь, заметив моё состояние.

— Что это? — с сомнением спросил я, едва не наступив на небольшую змейку песчаной окраски. Она буквально в последний момент зигзагообразными движениями ускользнула в сторону, сердито зашипев.

— Горлодёр. Он быстро прочистит тебе мозги.

— Давай, — промычал я, цапнул фляжку и сделал несколько глотков.

Обжигающая жижа скользнула по пищеводу как расплавленный металл. Мне захотелось согнуться пополам и закашляться, выплёвывая лёгкие. А из глаз чуть слёзы не брызнули.

Но я справился с собой и лишь просипел:

— Слабенькая ерунда. Такую только на детских утренниках наливать.

— Детские утренники? Что это такое? — полюбопытствовала девушка, глядя на меня так, словно я на её глазах выпил лаву и даже не поморщился.

— Ну, слушай. Уверен, тебе не понравится.

Я принялся объяснять ей концепцию утренников, довольно бодро двинувшись дальше. Горлодёр действительно помог мне, вдохнув новые силы.

Рысь и вправду не оценила утренники. Назвала их чушью. По её словам, лучше бы детей водили на кровавые жертвоприношения во славу Сварга.

Я с ней согласился и сделал ещё пару глотков горлодёра. К сожалению, эффекта от них хватило ненадолго. Уже через полчаса сонливость снова начала одолевать меня.

— Выпей ещё горлодёра, — посоветовала Рысь, напряжённо глядя вперёд, где количество барханов уменьшилось. — Скоро будет каньон Черепа и город Потерянных.

— Какие… мрачные названия, — криво усмехнулся я. — А где обычные названия? К примеру, каньон Гусяевский и город Таратыкино?

— Гусяевский? — вскинула бровь Рысь. — Нет, так не пойдёт. Каньон так назван из-за черепа, который там лежит.

— А, ну тогда всё логично, — хмыкнул я, пригубил горлодёр и с новыми силами двинулся дальше.

Уже через час мы с девушкой оказались на краю каньона, перпендикулярно разрезающего каменное плато, к которому вышел наш дуэт.

Нам пришлось спуститься по вырубленным в стене каньона крутым ступеням на его дно, утопающее в сумерках.

Здесь валялись здоровенные валуны и действительно обнаружился череп. Жёлтый от времени, огромный и напоминающий драконий. Только дракон при жизни должен был раз в пять превышать своими размерами мать Апофиса.

— Этого дракона наверняка убил какой-то герой, — покосилась на череп Рысь.

— Да он сам от старости издох, — махнул я рукой и через несколько шагов увидел колонны, статуи и подобие башенок. Всё было вырезано прямо в противоположной стене каньона и поднималось метров на десять в высоту.

Внутрь же вёл просторный вход четыре метра на четыре. Около него красовались потрескавшиеся изваяния крылатых львов со змеями вместо хвостов.

— Нам туда, — мрачно указала Рысь на зияющий чернотой вход, похожий на пасть монстра, готового поглотить и пережевать неосторожного путника. — Там живут чудовища. Они вроде бы разумные и нападают не на всех.

— Не переживай, на нас точно нападут, — улыбнулся я, миновал пару широких ступеней и оказался около входа. — А почему город Потерянных?

— Потому что многие вошли в него, а вышли далеко не все, — передёрнула плечами девушка и достала из сумки керосиновый фонарь.

Она зажгла его с помощью простенького артефакта и нехотя вошла внутрь. Свет тут же выхватил из мрака длинный коридор с вырезанными по бокам многорукими статуями. Казалось, что они поддерживают каменный свод.

— У местных жителей было до хрена времени, — кивнул я на статуи и пошёл по тонкому ковру песка, покрывающему идеально ровный пол. — Чтобы вырезать такую штуку, нужна не одна неделя. Хотя они могли воспользоваться магией.

— Про тех, кто тут жил, ходит много слухов, но все они сводятся к тому, что они-то и стали кровожадными монстрами, убивающими путников, — проговорила девушка и ускорила шаг, чуть ли не прижавшись ко мне.

А тут ещё свет фонаря смахнул мрак с человеческого скелета. Правда, уже довольно старого. Он лежал возле поваленной каменной жаровни, прежде используемой как самый примитивный осветительный прибор.

Но вскоре коридор удивил меня и более технологичным освещением. В потолке зияли три круглых отверстия, пропускающих солнечный свет. Тот падал на отполированную медную пластину, похожую на зеркало, а уже она отражала свет в другие такие же пластины. Вместе они довольно неплохо освещали эту часть коридора, кажется, тянущегося через весь этот город, как главная дорога.

И пока вроде бы всё шло хорошо. Монстры нас не донимали. Я увидел лишь несколько небольших скорпионов да пауков, плетущих паутину среди статуй. Рысь даже немного расслабилась. И очень зря…

В одном из боковых проходов раздался еле слышный шёпот, похожий на сыплющийся песок.

— Это они, — тихонько выдохнула девушка, вцепившись свободной рукой в моё предплечье.

— Наконец-то, а то я уже заждался, — пробормотал я, силясь хоть что-то рассмотреть во мраке, царящем в этом отрезке коридора.

Вдруг позади раздался шелест.

Оглянувшись, я успел заметить тень, скользящую по стенам, слишком быструю, чтобы быть человеком. Шелест повторился, но теперь сбоку, за статуями. Там пронеслось сгорбленное человекоподобное существо с костлявыми руками и глазами, светящимися в темноте красным светом.

В воздухе сразу же запахло давно немытым телом и гнилью.

Я ощутил, как за мной из мрака наблюдают десятки тварей. Холодные, голодные и липкие взоры скользили по мне, заставляя меня чувствовать мухой в окружении пауков.

Пальцы девушки на моей руке внезапно задрожали, а фонарь начал раскачиваться, будто Рысь вот-вот собиралась уронить его, завизжать от ужаса и броситься наутёк.

— Соберись! — резко выдохнул я, продолжая идти. — Это всего лишь ментальная атака. Причём слабенькая. Они просто пытаются лишить нас присутствия духа, чтобы мы не смогли оказать организованного сопротивления.

— Кто-то… кто-то говорил, что они так могут, но я не верила, — сглотнула Рысь, отпустила мою руку и дала себе звонкую пощёчину. — Вроде полегчало. А почему они не нападают?

— Боятся? — предположил я, чувствуя, что за пределами небольшого пузыря света, исходящего от фонаря, передвигается множество тварей.