Роль России и Романовых в Великой Войне 1914-1918 гг. - Олейников Алексей Владимирович - Страница 24

В ходе последней на крайнем правом фланге ТВД комбинированной наземно-морской Моонзундской операции 29 сентября — 7 октября, последней боевой операции Первой мировой войны на Русском фронте (для Германии это второй этап операции «Альбион» — первым была Рижская операция) перевес в ресурсах на стороне атакующего над обороняющимся (вооруженные силы которого к тому же находились на стадии распада) никогда еще не был столь значителен. Однако он не принес противнику ожидаемого результата.

Операция Альбион имела единый замысел (овладение г. Рига и в конечном счете Рижским заливом) и общее руководство (командование 8-й германской армии).

Стратегическая цель операции для противника заключалась в овладении Рижским заливом — важнейшим плацдармом в расчете на будущие операции. Кроме того, овладев островами, немцы лишали русское командование возможности использовать свою авиацию в Рижском заливе (аэродромы находились, в основном, на острове Эзель) и обеспечивали приморский фланг 8-й армии от любых неожиданностей. Господствовать в Рижском заливе мог только тот, кто владел островами Эзель и Моон — в этом и заключалось стратегическое значение островов для сухопутного фронта, примыкавшего одним флангом к Рижскому заливу.

Моонзундская укрепленная позиция являлась важным элементом в системе русской обороны на ТВД: владение Моонзундом обеспечивало коммуникации в Рижском заливе, позволяло успешно оборонять Ирбенский пролив, а также содействовать флангу Северного фронта, действуя против левого фланга немецких войск.

С захватом же Моонзундской позиции немцы становились полными хозяевами в Рижском заливе, приобретали отличную базу для своего флота в устье Финского залива, охватывали южный фланг Передовой минно-артиллерийской позиции Балтийского флота (находился в оперативном подчинении командования Северного фронта). Кроме того, подвергалось непосредственной угрозе западное побережье Эстляндии — в направлении на Ревель, Пернов, т. е. в глубокий тыл армий Северного фронта.

Главная уязвимость Моонзундской позиции — доступность для вражеского десанта (почти все побережье благоприятствовало высадке, чем противник не преминул воспользоваться). Наиболее уязвимым местом Моонзундского архипелага был Соэлозунд — пролив, разделяющий самые большие острова архипелага — Эзель и Даго, и ведущий из Балтийского моря во внутренние воды Моонзунда.

Соответственно, главная тяжесть обороны островов лежала на их гарнизоне, недостаточном как в количественном, так и в качественном плане, а к осени 1917 г. еще и полностью разложившемся морально-психологически. Развернутый за минно-артиллерийскими позициями русский флот представлял из себя серьезную боевую силу, способную в любой момент выйти в море и напасть как на совершающий морской переход, так и на высаживающийся десант противника. Но его боеспособность была подорвана революционными событиями. Кроме того, немцы, имея (благодаря Кильскому каналу) возможность перебрасывать на Балтику корабли любых классов, сосредоточили к началу Моонзундской операции крупные силы и средства из состава флота Открытого моря.

Противник привлек к участию в операции свыше 300 кораблей, 6 дирижаблей, 102 самолета (94 самолета с базированием на авиаматке «Святая Елена» и на аэродромах, а также 16-й авиаотряд из 8-ми гидросамолетов), до 25-ти тыс. человек десанта (управление 23-го резервного корпуса, 42-я и 77-я пехотные дивизии, 2-я самокатная бригада) при 40 орудиях, 80-ти минометах, 220-ти пулеметах. Десант был принят на транспорты в г. Либава.

В составе группировки оперировали: линейный крейсер «Мольтке» (флаг адмирала Э. Шмидта), 10 новейших линейных кораблей (3-я и 4-я эскадры линейных кораблей во главе с адмиралами П. фон Бенке и В. Сушоном — линкоры «Байерн», «Кениг», «Гроссер Курфюрст», «Кронпринц», «Маркграф»; «Фридрих дер Гроссе», «Кениг Альберт», «Кайзерин», «Принц-регент Луитпольд», «Кайзер»), 9 легких крейсеров (2-я и 6-я разведывательные группы), свыше 100 миноносцев и эсминцев, 6 подводных лодок (флотилия «Курлянд») и свыше 100 вспомогательных судов (транспорты, тральщики, моторные катера и др.).

С русской стороны в Моонзундской операции принимали непосредственное участие Морские силы Рижского залива.

В их составе: 2 устаревших линейных корабля («Слава» и «Гражданин»), 3 старых крейсера («Баян», «Адмирал Макаров», «Диана»), 12 новых эсминцев (типа «Новик) и 14 старых эсминцев: 4-й, 5-й, 6-й, 11-й, 12-й, 13-й дивизионы эсминцев, эсминец «Новик», 3 английских подводных лодки, 3 канонерских лодки, сторожевые и вспомогательные суда, транспорты и др. (вспомогательных судов около 100). В ходе операции подошли подкрепления, включавшие несколько эсминцев.

Для русской стороны ситуация усугублялось рядом неблагоприятных обстоятельств.

Первое — техническое. Так, если на крупных кораблях Морских сил Рижского залива состояние механизмов было относительно удовлетворительным, то миноносцы и более мелкие суда были так «издерганы», что их материальная часть требовала постоянных переборок и исправлений. Морские силы Рижского залива, как и весь русский флот в 1917 г., ввиду плохо законченных ремонтных работ и почти полного отсутствия постоянного и правильного наблюдения командного состава за материальной частью, были в худшем состоянии, чем в предыдущие годы.

Характеризуя русские оборонительные позиции, необходимо отметить, что редкие минные поля, выставленные на подходах к Соэлозунду и у бухт, не могли служить для противника серьезным препятствием. В Ирбенском проливе полноценной минной позиции фактически не было. Большинство береговых батарей не были замаскированы, а самая оборудованная и большая гидроавиационная станция находилась в непосредственной близи от бухты Тагалахт — в полосе вероятного удара противника.

Авиация состояла из 36-ти самолетов. Береговых батарей насчитывалось 39 (калибра 47-305 мм), но половина из них — зенитные.

Второе — неблагоприятное морально-политическое обстоятельство. На моральное состояние гарнизонов островов (в основном, это части 107-й и 118-й пехотных дивизий, пограничники, саперы — всего 15 батальонов, 5 эскадронов, 140 пулеметов, 60 орудий) наложило отпечаток общее разложение и падение дисциплины в русской армии, недоверие к офицерам, вмешательство комитетов во все стороны проведения боевых операций.

Ситуация усугублялась огромной площадью района операции — около 3,8 тыс. квадратных миль.

29 сентября началась высадка десанта на острова архипелага. 3 октября в Рижский залив вошла эскадра вице-адмирала П. фон Бенке (линейные корабли «Кениг» и «Кронпринц», легкие крейсера «Кольберг» и «Страсбург», 17 эскадренных миноносцев и др.). Решающую роль сыграл прорыв германских эсминцев через Соэлозунд на Кассарский плес.

Сопротивление русских войск носило очаговый характер, и 6 октября командование Балтийского флота с согласия Центробалта эвакуировало острова.

В ходе Моонзундской операции германский флот потерял 26 боевых и вспомогательных кораблей и судов (в т. ч. 11-ти миноносцев и эсминцев и 6 тральщиков) — или 20 % корабельной группировки на начало сражения; 25 кораблей получили повреждения; русскими было сбито 5 самолетов; погибло около 400 солдат десанта и моряков[131]. Во многом в результате высоких потерь германское командование отказалось от плана прорыва флота в Финский залив.

Русские войска потеряли 20 тыс. человек пленными, 140 орудий, 130 пулеметов, 15 минометов, 10 самолетов, 2 бронеавтомобиля. Погибли линейный корабль «Слава» и эсминец «Гром» («Слава» была уничтожена собственным экипажем ввиду невозможности провести линкор через недостаточно глубокий фарватер).

Успех с германской стороны проявился лишь в вытеснении русских в Финский залив. Хотя сопротивление русских войск было слабым, возможности оставленных позиций себя не исчерпали. Фактически были заняты острова Эзель, Даго, Моон. Германский флот прорвался в Рижский залив, а русские войска оставили Моонзундский архипелаг.