Пульт времени "Волшебный" отпуск (СИ) - "Krestmen" - Страница 53

— Чего⁈ — наконец, её пасть извергла нечто отличное от ругательств. — Какой к Астрису номарх⁈ Это раб-гилзале, подстилка для ног ширтов!

Воронцову изрядно надоел этот цирк с бесконечным потоком ругательств в его сторону и он громогласно приказал.

— Охрана, какого чёрта посторонний делает в военном лагере? Схватить её и заковать в цепи! После завтрака высечь её плетью на главной площади, чтобы знала, как правильно разговаривать с правителем!

Руаж опешила от такого приказа и поперхнулась, пытаясь извергнуть очередное проклятье. В итоге она выпалила:

— ЧЕГО-О-О⁈ Какие к куаргу цепи⁈ Это тебя высечь нужно, гилзале!

Позади неё зазвенели массивные цепи в руках разозлившихся охранников.

— А-а-а! Отойдите от меня! — завопила толстуха подобно свиноматке, которой прищемили хвост. — Вас всех посадят на кол, когда мой муж об этом узнает!

— Чего так медленно? — грозно нахмурился Воронцов и потянулся к кусторезу.

Солдатов мгновенно будто подменили. Поначалу они подходили к бабе с опаской, но тут уже смело набросились на неё, заковали в цепи и запихнули ей в рот кляп.

— Уведите её, — убрал Алексей руку от кустореза. — У меня от неё уже голова болит.

Её поволокли прочь от правителя. Она извивалась подобно ужу в попытках вырваться.

— Эрлл, объясни-ка мне, какого бакулюма в лагере оказался посторонний⁈ Куда смотрят дежурные? Почему вы позволили этой убогой явиться суда и качать права, попутно оскверняя правителя?

— Э-э-э… — побледнел и замер столбом генерал. — Я не знал, как сгладить конфликт. Она требовала, чтобы ей вернули рабов-гилзале, в частности одного из римлян.

«Наверное, — подумал Воронцов, — красавчик Вертус работал, не покладая рук на складках жировых запасов, а точнее совсем не рук, раз он так не хотел уходить от своей хозяйки, а та его хотела вернуть».

— То есть, мой генерал лично провёл в расположение воинской части гражданскую скандалистку? — прищурился землянин.

— Эм… Ну, да… — пробормотал Эрлл. — Но я хотел мирно разрешить конфликт. Она очень знатная и влиятельная особа.

— Это не оправдывает тебя, генерал. Я твой номарх. Я твой правитель. Иных командиров у тебя нет. Ты, мать твоя женщина и отец мужчина, подчиняешься исключительно мне! МНЕ, И ТОЛЬКО МНЕ! Не какой-то там жирной свиноматки, а своему, бакулюм тебе за воротник, правителю! Только мои приказы должны волновать тебя! Все остальные представители знати перед тобой просто грязь! Ты понял?

— Понял, господин номарх, — вытянулся по струнке бледный генерал.

— Если понял, чтобы такого больше не повторялось. Посторонних в военно-полевом лагере быть не должно.

— Я осознал свою ошибку, правитель, — повинно склонил голову Эрлл.

— Прощаю, но это в первый и последний раз. А сейчас можешь идти. Поднимай армию, после обеда мы выдвигаемся к замку.

Генерал ещё раз отвесил низкий поклон и поспешно скрылся между шатров.

— Чего стоим? Кого ждём? — выплеснул Воронцов накопившееся раздражение на бледных слуг. — Готовьте завтрак. Нас ждёт увлекательное развлечение. Негоже, чтобы ширтка из знатного рода долго ждала своей награды…

Двое молодых слуг-ширтов в серых плащах моментально скрылись в направлении обоза.

— М-да… — протянул Алексей. — Не самое лучшее начало утра. Надеюсь, что порка этой сварливой клуши хоть немного поднимет мне настроение.

Он решил играть по правилам этого мира. Если тут ценят только жесткость и силу, а другого не принимают, то он будет их демонстрировать. А с учётом его человеческого происхождения иначе со здешней знатью точно не совладать. Несколько отрубленных голов вряд ли поднимут его рейтинг среди населения, но точно усмирят самых прытких и говорливых.

Служки быстро приволокли Воронцову завтрак. Он расположился под натянутым у входа в шатёр на раскладном стуле и наблюдал за тем, как на том берегу реки на главной площади собиралась толпа любопытных зевак, которых интересовали свежие сплетни. Народ всполошился из-за воплей жиробасины, которые были слышны даже через реку.

Глава 27

Доев жареное мясо и допив вино из местных виноградников, землянин приказал охране готовить его лурна. Время неутомимо шло, а ему уже сегодня хотелось попасть в новый замок.

Пока основная часть солдат собирала пожитки, сворачивали шатры и укладывала всё в обозы, Воронцов в сопровождении свиты, состоящей из приближённых и охраны, выдвинулись обратно в деревню.

Алексей немного остыл. Гнев почти прошёл, но сказанных слов уже не вернёшь. Руаж следовало наказать, чтобы проявить стойкость и дать понять, что он не прощает оскорблений.

Охранники на чёрных лурнах усердно разгоняли зевак с мостовой, освобождая дорогу правителю. Собравшиеся ширты с удивлением смотрели на гладкокожего гилзале в одеяниях номарха и совершенно не понимали как это произошло. Многим казалась это шуткой, но правдоподобные проклятия пленницы, которая была прикована к позорному столбу, только вносили сумятицу в их умы.

Процессия остановилась напротив позорного столба. Человек поднял ладонь к небу, заставив всех замолчать.

— Я, Алексей, полноправный правитель объединённых земель Олд и Цай, за оскорбления номарха и нарушения кодекса ширтов приговариваю вольнорожденную Руаж, супругу бывшего помощника Айдара, к десяти ударам плети!

— А-а-а! — завизжала знатная ширтка. — Отпустите меня! Тварь двуногая, ты ещё поплатишься за это! Фарон снимет с тебя кожу живьём!

— К двенадцати ударам! — громко прозвучал голос Алексея, заставив зевак открыть свои хищные рты от удивления. — Привести приговор в исполнение немедленно!

— Нет, не надо! — пленница быстро сменила оскорбления и гнев на унижения и мольбу. — Я поняла свою вину и больше не буду. Великий номарх объединённых земель, помилуй меня!

Алексей сурово посмотрел на генерала Эрлла. Тот отдал приказ воинам. Спешившись, они стремительно сорвали с ширтки её богато украшенные одежды и бросили их в грязь.

— Нет-нет-нет! Что вы делаете⁈ — яростно шипела жертва репрессий.

Перед зрителями открылось заплывшее жиром несуразное тело представительницы знати. Алексей в первый раз видел такой отталкивающий формат рептилоида. Руаж явно была любительницей не только гилзалевской любви, но и чревоугодия.

В руках рослого воина в капюшоне, скрывающим его лицо, появилась плеть.

— Вжуж-ж! — просвистела она в воздухе.

— Бдыж-ж! — раздался хлесткий звук удара, когда кожаный шнур ударил по спине ширтки.

— А-А-А! — на всю округу раздался её крик.

Плеть снова обрушилась на спину Руаж под одобрительные крики собравшихся. Народу не хватало зрелищ. Подобные мероприятия ими воспринимались как развлечения. К тому же, вздорный характер бабищи, видимо, порядком надоел всем. Её показательная порка приносила моральное удовлетворение почти всем жителям этого посёлка, не вызывая у них ни капли сочувствия. Исключением являлся староста.

На пятом ударе пленница повисла на цепях, потеряв сознание. Но палач с благодарностью принял из рук зрителей ведро с водой, которой окатил Руаж, заставив её прийти в себя.

Наказание продолжилось. Плеть вновь обрушилась на покрытую кровью спину хрипящей ширтки.

Двенадцатый удар окончательно выбил у неё остатки сил. Её бесчувственное тело отстегнули от цепей и уронили в грязь.

Вирт в ужасе наблюдал за происходящим, не понимая, что ему делать. С одной стороны, он должен был помочь госпоже. С другой стороны, совершенно не хотел разделить её участь.

— Так будет с каждым, кто посмеет подрывать легитимность власти номарха и оскорблять его! — на всю площадь закричал генерал Эрлл.

Алексей утвердительно кивнул и отдал приказ возвращаться в лагерь. Он был доволен результатами показательной порки и поведением генерала после полученной утренней взбучки.

Армия готова была выдвигаться в путь. Обозы были собраны, а пехота выстроена в колонну.

— Лагерь снят и все готово к маршу, номарх, — сообщил прискакавший к ним десятник.