Владыка Пустоты 2 (СИ) - Беляев Михаил - Страница 36

Мы прошли через проходную, мимо усталых мужиков с хмурыми, красными от пота лицами с въевшейся в поры сажей. Нос защекотал полузабытый запах окалины, жженого металла и масла. Последний раз я был здесь с отцом и мамой больше десяти лет назад. Будто в другой жизни.

Но дорогу к управленческому крылу я помнил. Показав документы на входе, я быстро свернул в нужную сторону, поднялся на третий этаж и прошел к кабинету, где когда-то сидел на коленях у отца, пока он вел переговоры.

Новый директор по фамилии Рокотов оказался весьма странным типом. Пузатый, невысокий, с вечно улыбающимся лицом и водянистыми, как у телёнка, глазками, встретил нас на удивление дружелюбно.

Раскланявшись и расшаркавшись, он быстро велел секретарше принести чаю и закусок.

— Погодите, — вмешался я. — Давайте отложим чаи на потом, есть дела поважнее.

— Ваша светлость, вы же только с дороги, хоть отдохните немного, — растерянно моргнув, настоял он. — Давайте хоть девушку чаем напою, согреется, а то у нас уже заморозки по ночам…

Я усмехнулся.

— Вот что, сударь. Вы лучше дайте мне вот эти документы, — я быстро, размашистым почерком написал на листке целый список и протянул его Рокотову. — И выделите кого-нибудь, кто разбирается, чтобы показал нам производство.

— Хм, — он взглянул на листок и, свернув его, быстро убрал в карман. — Зачем искать? Я и сам могу показать вам всё. А секретарша пока соберёт все документы. Что скажете, ваша светлость?

Его вспотевшее, улыбчивое лицо мне всё меньше нравилось.

— Зачем я буду отвлекать вас от важной работы, — улыбнулся я. — Мы всего лишь гости, и то временные.

— Ну что вы, что вы! — он замахал руками, преграждая нам путь. — Это дань уважения вашему батюшке, храни его Всеотец! Сейчас как раз перерыв, а совещание с начальниками цехов через два часа…

Да чего он так уперся-то?

— Хорошо, будь по-вашему, — кивнул я. — Но договор и расчеты с поставщиками за последние 5 лет мне нужны сейчас. Как получу — так и пойдём.

Пожевав губу, он неохотно кивнул. А уже через полчаса у меня на руках лежала увесистая папка с документами, — и чего они не переведут в электронку? — а мы с Рокотовым и парой сопровождающих амбалов-охранников пошли по цехам.

— Всё начинается с поставок железнорудного концентрата с обогатительной фабрики, — с видом экскурсовода, напялив белую каску, начал излагать Рокотов. — В день мы принимаем по десять-двенадцать вагонов концентрата, который потом идёт в доменный цех и из него выплавляют чугун…

Мы шли по пыльному цеху между колеями железной дороги, по обе стороны громоздились вагоны, покрытые буро-черной пылью. Знакомый солоноватый запах выедал нос. Вполуха следя за словами Рокотова, я вчитывался в документы.

Пока я был в Суворовском, здесь много чего происходило. Сперва у нас купили подстанцию, потом участок железной дороги. Поменялся один поставщик, другой… и все эти сделки не казались странными по-отдельности. Ну мало ли чего происходит в большом хозяйстве. Меняются подрядчики, уходят и приходят управленцы. Подумаешь…

Но я искал за этим систему. И первые ниточки начали проглядываться уже здесь.

— Кому принадлежит обогатительная фабрика?

— «МеталлПрому», — тут же ответил Рокотов. — Концерн выкупил её лет шесть назад, когда местные рудники иссякли. Фабрика стала убыточной, сами понимаете…

— Но до сих пор поставляет вам концентрат, — хмыкнул я.

— Ну, так теперь сырьё идёт издалека, концерн компенсирует траты…

Понятно. Компания Орлова подгребла под себя обогатительную фабрику. Не удивлюсь, если до этого они и рудники купили. Но зачем? Только ради бизнеса? Не верю.

— Хорошо, идём в следующий цех.

Доменный цех встретил нас жаром и гарью. Всюду сновали рабочие, атмосфера была оживленной и деятельной.

— О, попали на выпуск чугуна, — заулыбался Рокотов, промакивая вспотевшее лицо. Жара тут стояла такая, что пришлось скинуть верхнюю одежду. Впрочем, очень скоро я оделся обратно.

Мы подошли к громадной башне в центре цеха, метров шестьдесят высотой, опутанная рядами труб и лесов, по которым ходили работники. В ее нижней части суетились рабочие с длинными ломами и большой буровой машиной. С треском и скрежетом бур долбил по мощной кладке.

— Подойдем поближе, — я взял Лили за рукав. — Ты такого точно не видела.

Подмигнув ей, я покосился на Рокотова. Сигнал она поняла — раз нужно отвлечь, лучше кандидатуры не придумаешь.

Рабочие как раз закончили — мощный бур пробил стенку печи и в глубокий канал под буром хлынула раскалённая, ярко-жёлтая магма. Чугун зашипел и огненным потоком устремился к рельсовой дороге, где его уже ждали массивные тележки с формами.

— Не подходите близко, от жара может вспыхнуть одежда! — остановил её Рокотов. — Если в такой поток упасть, тело просто сгорит дотла в металле, даже пепла не останется!

— А магия от такого жара защищает? — поинтересовалась она, отвлекая директора.

Я же быстро начал фотографировать листы с отчетами, пока все не отрывали взглядов от бегущего металла. Пусть лучше наши юристы перепроверят эти сведения, времени до суда должно хватить.

Почти час мы ходили по разным цехам, пока я не изучил основные данные. И наконец, когда мы вошли в цех с электроплавильными печами, я начал понимать общую картину.

Кардинальные изменения начались пять лет назад: как раз после прихода нового директора. Кто и как его выбрал, отдельный вопрос — наверняка Орловы подкупили кого-то в совете директоров, чтобы они пропихнули кандидатуру Рокотова.

И едва тот пришел, начались «оптимизации». Он продал якобы убыточную подстанцию. Одобрил передачу обогатительной фабрики. Заменил сразу несколько начальников цехов, начал обновление оборудования на, почему-то, более энергоёмкое, включая дополнительные печи в этом же самом цеху.

Оторвавшись от папки, я посмотрел на массивные печи, стоящие на мощных фундаментах. Возле одной из них как раз крутились Лили и Рокотов. Кодекс конкретно взяла его в оборот, а тот и рад был такому вниманию. Впрочем, это мне особо не помогало — один из амбалов-охранников всё время был недалеко и внимательно следил, куда я иду.

Слишком уж пристально. Зачем, чтобы важная персона ненароком себя не убила? Или чтобы я не увидел того, что они тут на само деле делают?

А задуматься было над чем.

За пять лет потребление энергии выросло в полтора раза. Именно в этом цехе — вообще в три. Да, электропечи жрут прорву энергии, но — выплавляли в них столько же стали, сколько и раньше!

Опять обман? Или пара этих печей работала как обычно, а их продукция не попадала в общие отчеты?

— Ваша светлость?

Я обернулся: ко мне подошел моложавый мужик в белой каске и спецовке. На сухощавом лице — выражение беспокойства, но взгляд уверенный, твёрдый. Я знал таких, настоящие работяги.

— Аркадий Мухин, начальник цеха, — он пожал мне руку и глянул на Рокотова. Тот заметил его появление и тут же поспешил обратно. Лили пожала плечами, мол сделала что могла.

— Сударь, у нас мало времени, — Мухин с опаской глянул на охранников, идущих к нам. — Велите Рокотову, чтобы я показал вам цех. Поверьте, у нас здесь…

— О, Мухин, наконец-то ты здесь! — к нам подлетел Рокотов и, вцепившись в его ладонь, оттеснил его в сторону. — Уже познакомились с его светлостью? Славно, славно!

Я покосился на Лили. Девушка нахмурила брови и одним взглядом указала на вторую по счету печь. И качнула головой. Очень так характерно.

Я сощурился: сквозь золу и копоть от огромного сооружения веяло чем-то странным. Легкая аура просачивалась через толстые стенки массивного, полного кипящей стали котла. Нечто похожее я уже видел раньше. Да и грузовик, перевозивший детей в Швецию, фонил похожим образом. Внутри явно что-то необычное.

— Что добавляют в сталь при плавке? — я обернулся к Рокотову и Мухину. Начальник цеха дернул уголком рта.

— Мы загружаем в печь чугун, лом и легирующие добавки, смотря какую сталь нужно получить. В наших электропечах можно получать стали самых высоких марок, сверхчистые, экспериментальные, арктические…