Элегия войны (СИ) - Злобин Михаил - Страница 4

Дворяне многозначительно переглянулись. В высшем обществе ходило немало различных слухов, касательно судьбы Илисии. Кто-то шептался, будто бы я сослал её куда-то на север. Другие, что приковал голышом в подвале. Третьи вообще поговаривали, что я прирезал вдову Одиона сразу же, как только получил благословение патриарха на главенство в семье. Короче, версий бродило много, и ни одна из них не была доброй. А от этих пересуд в равной мере страдали имидж фамилии нор Адамастро в целом и моего имени в частности.

Поэтому, чтобы позорнейшим образом заткнуть рты всем сплетникам, я и передал мачехе просьбу показаться на глаза столь уважаемой и многочисленной публике. Фактически, я всех любителей перемывать косточки заклеймил лжецами. Поскольку мало кто поверит, что эта привлекательная милария за последние годы терпела какие-то лишения. Заодно и сама Илисия убедится, что я не врал, когда говорил о своих знакомствах с высшей аристократией. Кроме того, я продемонстрировал гостям вполне нормальные отношения внутри семейства Адамастро. Вдова неплохая актриса, и «мой мальчик» из её уст прозвучало весьма натурально. Это должно притушить в обществе домыслы касательно нашего конфликта. А то после занимательной пикировки на приеме у Леорана гран Блейсина, когда я заявил свои права на главенство, тоже много разных шепотков витало.

В конечном счете, я умудрился подбить одной стрелой двух перепёлок, как принято говорить у северян.

Гости, не будучи дураками, намёк уловили точно и засобирались к выходу. На прощание они одаривали меня теплыми словами и новыми порциями пожеланий о скорейшем выздоровлении.

— Всего наилучшего вам, Ризант! Я обязательно совершу подношение для милосердной Кларисии, дабы она не оставляла вас в трудный час, — обворожительно улыбнулась мне Вайола, покидающая опочивальню одной из последних.

— Когда поправитесь, обязательно навестите моё поместье, экселенс, — вторил ей глава рода Иземдор. — Я буду крайне рад познакомить вас с остальной моей семьей.

— Спасибо вам. Моя душа наполняется теплом от ваших речей, — вежливо кивнул я.

Глядя на то, как удаляется Инриан, уводя с собой и Вайолу, мне отчего-то стало тоскливо. Уже почти три года я по поручению Ваэриса калечу своё тело и дух в чужом мире, но ничего не получаю взамен. Так может, мне стоит немного и о себе подумать? А то неловко признаваться, но вокруг меня нет ни одного разумного существа, на которого я бы мог положиться и полностью открыться. Каждому я доверяю лишь определенную долю своих тайн. Да и то не без оглядки, а под залог клятвы крови. А ведь это невероятно изматывает и усложняет жизнь. Приходится каждую секунду держать в голове, что и кому ты говоришь сейчас, а заодно и то, что говорил раньше. Но может госпожа гран Иземдор когда-нибудь облегчит эту мою ношу? Если я, конечно же, сумею потеснить в её сердце убитого мной же супруга…

— Милария, вы не могли бы задержаться ненадолго?

Вайола оборачивается и смотрит на меня. А я осознаю, что ляпнул это раньше, чем успел взвесить все «за» и «против». Ох, Сашок, неужели тебе без женщины настолько одиноко стало? Ну, тогда готовься. Сейчас тебе Инриан всё выскажет. Повезёт, если вызов на дуэль не бросит. Хотя, пожалуй, моё состояние должно меня защитить. В теории.

— Я подожду тебя внизу, Вайола, — изрек сопровождающий миларии, к моему удивлению совершенно спокойно воспринявший мой просьбу. — Экселенс, а с вами я прощаюсь. Надеюсь в скором времени узреть вас в добром здравии.

Гран Иземдор покинул помещение вместе с другими немногочисленными визитерами. И мы остались с аристократкой наедине.

— Что вы хотели, Ризант? — мелодично пропел нежный голосок девушки.

— Побыть еще немного с вами, — честно признался я, собираясь следующим шагом пригласить собеседницу куда-нибудь. На прогулку, ну или в ресторацию. Просто чтоб узнать друг друга чуточку ближе.

— Экселенс, вы позволите мне быть с вами откровенной? — тяжко вздохнула Вайола.

У меня от её тона что-то неприязненно сжалось внутри. Когда я был Александром Горюновым, то нередко получал отказы от представительниц прекрасной половины человечества. Не скажу, что был совсем обделён женским вниманием, вовсе нет. Подвешенный язык, неунывающий нрав, пара фокусов с монетками или картами, и вот уже дамочки благосклонно мне улыбаются. Но в этом-то и крылась основное наше с Ризантом различие. Ему для получения расположения от противоположного пола не нужно было ни-че-го. Одного взгляда его янтарных глаз хватало, чтобы заставить трепетать сердца молодых миларий. И я, чего уж греха таить, привык пользоваться этой особенностью на полную катушку. Но почему-то именно с той девушкой, которая действительно мне нравилась, это не сработало.

— Разумеется, Вайола, вы можете говорить всё, как есть, — глухо отозвался я, уже догадываясь, что она ответит.

— Вы поразительный человек, господин нор Адамастро. И мне безусловно льстит ваше внимание. Однако же я наслышана, какая слава о вас ходит.

— Какая же? — вскинул я бровь.

Милария гран Иземдор протяжно вздохнула и воззрилась на меня как на расшалившегося мальчишку.

— Вы ловелас, Ризант. И этим всё сказано. Очень многие юные девы покорились вашему напору и обольстительной внешности. Но потом лили горькие слёзы, когда вы воспользовались ими и исчезли. Но я не такая, как они. Я ищу в людях нечто большее, нежели приятную глазу оболочку. Прошу не обижаться на мою прямоту, но я не вижу вас в каком-либо ином статусе, кроме как приятельском. Вы же, я полагаю, планы имеете несколько другие. И поэтому я предостерегаю, экселенс, не убивайте моё вполне нейтральное впечатление о вас.

Устало прикрыв веки, я шумно выдохнул. Ну да, она права. По крайней мере, в той части, где коснулась прошлых похождений Риза. Я же упоминал, что у аристократии очень хорошая память? За последние три года я не закрутил ни единого романа, не задрал ни одной юбки, успел побывать на войне и в длительном плену у нелюдей. Там я умудрился не только выжить, но еще и благополучно сбежать. После я бескровно отодвинул от власти в доме мачеху с братом и привел свой род к финансовому процветанию, начав успешное дело. Но для многих в Клесдене я по-прежнему остаюсь пьяницей и бабником. Это пятно еще долго предстоит вытравливать со своей репутации. И с ним мне ничего не поделать.

— Вы правы, милария, ваши слова заставили меня о многом задуматься. Извините, что отнял время. Всего доброго.

Вайола взглянула на меня с оттенком удивления и, возможно, уважения. Похоже, она не ждала, что я так легко отступлюсь. Однако не уверен, что это прибавило мне очков в её глазах. О своем отношении высокородная высказалась весьма недвусмысленно.

— До свидания, Ризант. Выздоравливайте, — попрощалась девушка и затворила за собой дверь.

Я же откинулся на пышные подушки и задумчиво уставился в потолок. На тихий звук, раздавшийся в другой половине спальни, я даже не повернул головы. Не пошевелился я и тогда, когда плотные шторы с шорохом отрезали комнату от солнечного света.

— Ты устал, мой шаас? — засияла в темноте пара кроваво-алых огоньков.

— Немного, — не стал я отрицать.

Насшафа достала свои многочисленные мешочки со склянками и принялась заботливо обрабатывать мои стремительно заживающие раны. Ее женственные, но сильные пальцы безошибочно находили чувствительные точки на теле, после нажатия на которые мышцы напрягались, а потом наступал момент блаженного расслабления. Каких-то пять минут мне понадобилось, чтобы заплутать в тумане дремоты.

— Ты совсем не бережешь то, что даровано тебе богами, Риз-з, — вырвала меня из объятий подступающего сна реплика альбиноски.

— Что? — переспросил я.

— Твоя плоть, мой шаас. Ты очень небрежен с ней. Когда я увидела что сотворил с тобой этот… этот Лиас, то едва не отгрызла ему руку.

— Знаю, он мне первым делом на тебя нажаловался, — усмехнулся я. — Но ты же понимаешь, что это был мой приказ?

— Как ты мог пойти на такой рис-с-ск⁈ — нахмурилась в полутьме мордашка Насшафы.